Авиатор: назад в СССР 12

Дорин Михаил

— Да. Если вы готовы, то я не против. Вы, как ответственный в политбюро за военно-промышленный комплекс, должны убедиться в правильности наших подходов к формированию палубной авиации, — ответил министр обороны.

После этих слов, меня удостоил радостной улыбки адмирал Горшков. Дважды Герой Советского Союза подошёл ко мне и одобрительно похлопал по плечу.

— Сынок, не подведи, — сказал он и вернулся в гущу обсуждений.

В сопровождении Сагита, Русов пошёл в сторону надстройки. Пока я следовал за ними, мог слышать замечания

одного из генералов. Он пытался отговорить члена политбюро от идеи полёта.

— Григорий Михайлович, вы в самом деле сядете в испытательную машину? — встал на пути Русова генерал.

— Что вас смущает?

— Ну как же! Мы много раз говорили, что не нужны нам эти МиГи и Су. Корабль протащил Горшков, а самолёты тянут вот эти деятели, — кивнул он в сторону Белкина и Самсонова.

Шедший рядом со мной Жора Вигучев объяснил, что это начальник Главного политического управления Советской армии и Военно-Морского флота.

— В своё время он сразу после генерал-майора, получил генерала армии. Круче, чем Юрий Гагарин, — посмеялся мой коллега.

— Потрясающий рост.

Генерал армии продолжил убеждать Русова, но тот был непреклонен.

— Это же опасно, Григорий Михайлович. В вашем-то возрасте.

Член политбюро остановился и сурово посмотрел на генерала.

— Это в ваши 75 уже опасно, товарищ начальник Главного политуправления. А в мои годы ещё не так всё и печально. Тем более что для меня небо над Чёрным морем почти родное.

— Григорий Михайлович…

— Спасибо, что беспокоитесь, — прервал его Русов и проследовал дальше.

Интересно, почему член политбюро так сказал о Чёрном море? Многое оно значит для этого человека.

Пока Григория Михайловича готовили к вылету, я начал обсуждать с лётчиком из конструкторского бюро Яковлева сценарий боя.

— Давай на «ты». Володя, — представился он.

— Сергей.

— Да знаю я про тебя. Молодой, талантливый, дикорастущий. Супруга твоя работает у нас.

— Это мне известно. Я про супругу и молодого, если что, — посмеялись мы с ним.

— Ладно. Твои предложения.

В уме я держал тот факт, что Русову около 60 лет. Проводить бой «по-взрослому» с ним в задней кабине было бы опасно. Может дядю вывернуть наизнанку.

— Сходимся на дальности 4. Отрабатываешь первым в заднюю и переднюю полусферы. Три срыва захвата и конец атаки, сойдёт?

— Сергей, ты хоть представляешь, что будет с твоим пассажиром в кабине после такого маневрирования? — посмеялся он.

— Представляю. Поэтому предлагаю не переусердствовать. Покажем члену политбюро возможности на небольших перегрузках и разойдёмся.

— Ладно. Но ты поддашься нам хоть в одной атаке, — посмеялся Володя и пожал мне руку.

— Это будет сложно.

Самолёты были готовы к вылету. Взлётную палубу начали освобождать, зазывая людей в надстройку корабля. Як-141 убрали на площадку, чтобы они не мешали моему взлёту.

Русов занял

место в задней кабине. Для него нашли костюм ВМСК, а также лётные ботинки. Надо было видеть его довольный вид, когда он сел на место Байрамова!

Я начал запускаться. При этом старался отвечать на вопросы Григория Михайловича, который заинтересовался приборным оборудованием кабины.

— Всё мигает. Стрелки ходят плавно. Не как раньше, — сказал он мне по внутренней связи.

— Имели опыт лётной работы? — спросил я, притягивая маску.

— Давно было дело. К вылету готов, — громко объявил Русов.

Як-141 тоже начал запускаться. Первым на палубу для взлёта вырулил я с Русовым. Самолёт упёрся основными колёсами в задерживающие устройства. Пора прогревать двигатели.

— А так должен ходить ходуном современный истребитель? — спросил Русов.

МиГ гудел, вибрировал и начинал готовиться к взлёту, словно боксёр к схватке. Для меня это привычно, а вот Григорий Михайлович никогда не был в такой обстановке.

— Большая мощность. Главное, как с этими нагрузками справляется планер. Раньше тоже так было, верно?

— Подтвердил, — ответил Русов.

Двигатели прогрелись. Ещё раз проверил параметры и приготовился к взлёту. Подсказал Русову, чтобы тот притянул посильнее ремни.

— Саламандра, 088й, форсажи включены, к взлёту готов, — запросил я, как только перевёл рычаги управления двигателями в положение форсированного режима.

Табло включения форсажа отработали. Самолёт слегка присел на носовую стойку. Осталось только дождаться команды руководителя полётами.

— Есть форсаж! Взлёт разрешил, — дал команду РП.

Удерживающие самолёт «лопухи» убрались, и МиГ-29 рванул вперёд. Забежал на трамплин, отрыв и начинаю чувствовать поиск «опоры». Пара мгновений и самолёт начинает набирать высоту.

— Убираем шасси. Вот и ваш первый взлёт с авианесущего крейсера. Поздравляю, Григорий Михайлович, — сказал я Русову.

— Думал, меня в жизни уже ничего не сможет удивить.

— Набираем высоту и выходим в район работы.

После того как мы заняли зону, я стал выполнять плавные виражи с небольшим креном. При этом я постоянно интересовался состоянием «второго члена экипажа». Григорий Михайлович отвечал бодро и просил за него не беспокоиться. Мол, он перегрузки переносит хорошо. Правда, его уверенность может скоро сойти на нет.

— 112й, 5000 занял. К работе готов, — услышал я доклад условного противника.

— А вот эта точка и есть наш противник в бою, верно? — спросил Русов.

— Конечно. На индикаторе, справа от вас, выводится информация от бортовой РЛС. Так что можете мне давать целеуказание.

— Думаю, вы и без меня справитесь. А на борту Як-141 есть такие индикаторы?

— Пока только информация с РЛС выводится на отдельный экран. Но фирма Яковлева готова поставить у себя на самолёте индикаторы, подобные нашим.