Авиатор: назад в СССР 12
Шрифт:
Поток, отбрасываемый самолётом, создавал огромные круги на воде. Как только самолёт прошёл край палубы, во все стороны начала лететь вода. Я обратил внимание на большое сопло подъёмно-маршевого двигателя, которое смотрело вниз и отбрасывало самый мощный поток воздуха. Рёв над палубой был колоссальный.
Самолёт проскользил в нескольких метрах над палубой и завис напротив надстройки. Качественно презентовали свой самолёт «яковлевцы». На такой высоте он пару раз переместился вперёд и назад, а затем приземлился на три колеса. Я не удержался и поаплодировал мастерству лётчика.
—
Второй Як тоже приземлился. По связи нам дали команду выйти на палубу.
— Хорошая работа нашего коллеги. Надо уважать конкурентов. Тем более, мы все делаем одно дело.
— Ага. Только нам светит закрытие программы, а им открытие, — проворчал Байрамов и стал вылезать из кабины.
Яки остановились напротив нас и начали выключаться. Интересную машину создали коллеги моей жены.
Большие входы воздухозаборников, двухкилевое хвостовое оперение, трапециевидное крыло, которое в эту минуту медленно начало складываться. Кажется, у всех отечественных фирм есть полностью лётные образцы для корабельной авиации.
Я слез со стремянки и почувствовал, как стало немного зябко. Ветер был весьма холодный для этого времени. Не зря поддел под комбинезон водолазку с высоким горлом. А вот Сагит этого не сделал.
— Ты как знал, что нужно одеваться, — подошёл он ко мне.
— Как будто ты первый день на корабле, — улыбнулся я.
Один из наших техников передал нам кожаные куртки, которые мы на всякий случай отправили вместе с утренним вертолётом на корабль.
Лётчики фирмы Яковлева весело обсуждали совершённые ими посадки на палубу. Они, в отличие от нас, были одеты в оранжевые военно-морские спасательные комплекты ВМСК. Пока есть время, я решил подойти и поздороваться. Утром мы этого сделать не успели.
— Как вам сегодня погодка? — спросил я, пожимая каждому руку.
— Нормально. Болтает на подходе ветерок. Пришлось больше поправку взять, — ответил один из них.
Сагит и Георгий Вигучев подошли следом и тоже поздоровались. Но приятного разговора не вышло. Взаимные подколки заняли большую часть нашего разговора.
Не прошло и нескольких минут, как на палубе появились большие начальники и высокопоставленные гости. Во главе большого числа людей шёл товарищ Русов.
Быстрым шагом, молодцевато, Григорий Михайлович преодолевал метр за метром палубы авианесущего крейсера. Расстёгнутая кожаная куртка слегка развевалась на ветру. Волосы взъерошились, и он старался их постоянно приглаживать. Русов довольно улыбался и слушал, что ему рассказывал высокого роста маршал в скромных очках. Можно было не гадать, что перед нами министр обороны.
Дмитрий Фёдорович Устинов, маршал Советского Союза, участник Великой Отечественной войны.
Много лет работал на благо Родины и был всегда очень энергичным человеком. За заслуги перед страной был удостоен званий Героя Советского Союза, а также дважды — Героя Социалистического Труда. Ещё один факт — одиннадцать раз был награждён орденом Ленина.
К большому сожалению, в декабре этого года он скончается. А может, не заболеет Устинов смертельной
Пока большие гости общались с руководством ВМФ, нами пытался управлять представитель газеты.
— Товарищи лётчики, вам нужно выстроиться возле своих самолётов, — подбежал к нам человек в светлом пальто и фотокамерой.
— Понял. Пошли, мужики, — сказал Вигучев, и мы быстро направились к нашей стоянке.
— Стоп! Надо всем вместе, — начал говорить нам вслед фотограф.
— Наши боевые машины там, — ответил я.
Как только мы прошли ещё несколько шагов, нас тут же настойчиво попросили вернуться на место.
— В чём дело? — подошёл Белкин, когда увидел, что нас пытаются настойчиво отодвинуть от наших самолётов.
— Все должны быть рядом. Будем фотографироваться напротив самолётов Яковлева, — сказал кто-то из делегации.
Тут же появился Чубов. Он «включил большого начальника» и стал угрожать как Белкину, так и Самсонову. Я покачал головой и всё понял. Самолёты наших фирм попросту пытаются вычеркнуть из истории посадок на палубу. Оставляют в стороне.
Под напором Чубова и представителей Министерства обороны, нас отправили к Як-141. Лётчики конкурирующей фирмы довольно улыбались. Как мне кажется, всё наше участие в показе большим руководителям было «для массовки».
Как только мы построились, закончились обсуждения Русова с главкомом ВМФ. Адмирал Горшков продолжал рассказывать Русову уже на ходу об особенностях корабля. Затем он резко перенаправил члена политбюро на стоянку наших самолётов.
Судя по киванию головы и удивлённому виду Русова, он очень заинтересовался МиГ-29 и Су-27. И, как назло, в этот момент появился Устинов, а рядом ещё и Чубов. Они жестами указывали на стоянку Як-141. Горшков пытался настоять и сохранить внимание Русова на наших самолётах. Выглядело всё очень даже комично. Вигучев не сдерживал ироничной улыбки.
— Борьба за внимание во всей красе, — шепнул он мне.
— У Русова сейчас голова закружится от такого количества информации.
В итоге победила «коалиция» Устинова и Чубова. Большая толпа теперь двигалась в нашу сторону.
— Товарищи, я рад вас приветствовать! — громко сказал Русов, когда подошёл к нам ближе.
Тут же со всех сторон послышались щелчки фотоаппаратов. Представители Министерства обороны следили, чтобы фотографировали только то, что разрешено. Снимать самолёты полностью запретили. В кадр попал только нос Як-141. А Су-27 и МиГ-29 вообще никто не снимал.
Русов произносил духоподъёмную речь о важности момента ввода в строй нового авианесущего крейсера. Указал, что на Черноморском судостроительном заводе в Николаеве продолжается постройка следующего корабля.
— Центральный комитет партии постановил, что следующий корабль получит имя города Рига, — громогласно объявил Григорий Михайлович.
Раздались аплодисменты, и после них Русов перешёл к общению с каждым из лётчиков. Очередь дошла до меня после Вигучева.
— Так, а вас я помню! Мы с вами встречались в посольстве Анголы, верно? — спросил Русов.