Балтийская легенда
Шрифт:
— Зачем ты здесь? — Они вошли в пустую комнату.
— Срочно нужны деньги, паспорта, квартиры для шестерых боевиков.
— Тише, нас могут услышать… Деньги? Но где их взять?! — замялся Румор. — Так неожиданно…
Скажи, почему не выполняете решение городского комитета и не даете денег на подготовку восстания?
— В кассе их немного.
— Неправда, деньги есть!
— Они нужны для типографии. Во время восстания потребуется много листовок.
— К чему листовки, если из-за нехватки оружия поступление провалится!
— Тише…
Продолжать разговор было бесполезно. Не попрощавшись, Отто быстро направился к двери, бросив на ходу:
— Это подло!
Выйдя на улицу, он все еще возмущенно повторял про себя: «Вот трусы, вот мерзавцы!..».
Отто направился к Петеру Ярви, руководителю городской дружины. Тот рассказал ему: как-то он назначил заседание штаба городской дружины, связной пошел известить того парня с большими ушами, которого Отто заприметил. Связной застал его еще в постели и случайно бросил взгляд на ночной столик, где лежала записная книжка. «Лопоухий» перехватил взгляд, на лице его промелькнул испуг. Он поспешно сунул книжку под подушку и, предупреждая вопрос, проговорил:
— Здесь письмо невесты.
У связного возникло подозрение: уж очень перепугался парень, похоже, что-то скрывает от товарищей. Изображая безразличие, он ответил:
— Кто же собирается читать письмо невесты? — И, показав на часы, заторопил: — Вставай скорее, опаздываем.
«Лопоухий» натянул брюки и вышел умываться. Как только за ним закрылась дверь, дружинник вытащил из-под подушки записную книжку. В ней действительно лежало какое-то письмо. Он развернул его и увидел донесение в жандармское управление. Связной стал лихорадочно листать страницы книжки и обнаружил фамилии нескольких товарищей из дружины и городского комитета РСДРП. Против каждой стоял домашний адрес.
«Так вот каков этот тип! Что же теперь делать?» Тут же пришло решение: «Предатель ничего не должен заподозрить».
Когда провокатор вернулся в комнату, его записная книжка лежала на прежнем месте, а связной с безразличным видом рассматривал висевшую на стене литографию.
В штабе связной отозвал в сторону Ярви и рассказал ему о доносчике. План действий созрел моментально. Но для его осуществления требовалось время. Решили затянуть заседание. Под благовидным предлогом двое покинули штаб. Когда они вернулись, то объявили:
— Получено указание немедленно выйти в море и в условном месте принять с парохода оружие.
Приказ есть приказ. Выбрали тех, кто поедет. В их число попал и «лопоухий».
— А что, если в наше отсутствие полиция у кого-либо обыск учинит? — задал кто-то вопрос.
— Опасение законное. Давайте обойдем свои квартиры, заберем все, что не следует оставлять, — предложил Фридрих Леберехт,
Предложение поддержали.
— Пойдем вместе, нам ведь по дороге, — обратился к провокатору Леберехт.
Сперва они зашли к Леберехту, его дом был ближе. Фридрих достал из-под половицы какую-то брошюру, взял с собой. Потом оба направились к доносчику. Тот вытащил из-под подушки записную книжку, спрятал в карман пиджака.
К бухте отъезжающие подошли шумной гурьбой, неся корзину с бутербродами и пивом. Внешне все обстояло так, будто компания друзей отправляется на морскую прогулку. Участникам экспедиции явно везло: на рейде не было ни одного корабля. Когда отплыли на порядочное расстояние, солнце уже садилось. Очертания берега стали неясными, с лодки нельзя было рассмотреть даже памятник «Русалке». Значит, с берега лодку и подавно не различишь. Решили немного отдохнуть и закусить. Ели не спеша. По сигналу Леберехта дружинники выхватили револьверы:
— Руки вверх!
— Вы что, ребята… — едва выдавил из себя побелевшими губами «лопоухий». — Разве можно оружием шутить?!
Руки он все же поднял.
— А это тоже шутка?
Один из дружинников вытащил из кармана провокатора записную книжку. Другой отобрал у предателя револьвер.
Вслух прочитали записи в книжке и донос. В нем сообщалось о подпольной типографии.
— Ты писал? — обратился Леберехт к шпиону.
Доносчик сознался. Его тут же расстреляли. Труп бросили в воду, привязав к ногам камень, лежавший в лодке вместо якоря. Повернули к берегу. Гребли медленно, чтобы рассеять гнетущее чувство: предатель в самом штабе дружины! Вдруг Леберехт спохватился:
— Нельзя сдавать лодку, ведь хозяин наверняка запомнил, что садилось шестеро, а вернулось пятеро.
Отъехали подальше за устье Пириты. Все вышли на берег, а один, раздевшись, отвел лодку в море и вплавь вернулся к товарищам. Ночью разыгрался шторм. Очевидно, камень отвязался, и всплывший труп выбросило на берег.
После разоблачения провокатора штаб дружины немедленно сменил явки, пароли. Некоторые дружинники были взяты под наблюдение.
— Почему же не сообщили Оскару о случившемся? — спросил Отто.
— С ним у меня не было личной встречи, — ответил Ярви. — А через связного информировать о таком деле посчитал неразумным.
Корабли уходят в море
Последующая неделя оказалась богатой событиями.
В среду на крейсере «Память Азова» произошло чрезвычайное происшествие. Во время своего утреннего доклада старший офицер Мазуров обратился к командиру с просьбой подписать приказ об аресте минера Исадского. Текст приказа он положил на стол. Командир удивленно поднял брови: