Бар на окраине
Шрифт:
— Завтра?! — раздался из трубки заразительный смех подруги. — Ты что там, совсем заработалась?
— А когда же?.. — растерялась я, мельком взглянув на часы. Без десяти пять. Ну дает! Звонит в пять утра тридцатого числа и требует в гости!..
— Завтра уже Новый год наступит, дорогая! — сквозь смех сообщила Надя. — Или ты передумала его встречать? Мы с Толей уже утку запекли, оливье по очереди мешаем. За тобой коронное блюдо, помнишь? Так что ждем, давай просыпайся, и к нам!
— Я знаю, что завтра Новый год… — задумчиво
— Да в какую рань? — взорвалась подружка. — Пять часов уже, Новый год на носу! Ты вообще собираешься к нам приезжать?.. — в ее тоне послышалось недоумение.
— Да собираюсь, конечно… — ничего не понимая, пробормотала я, поднимая глаза к огромному табло на «Детском мире» и округляющимися глазами видя на нем сияющие цифры: «31.12.»
Как, сегодня уже тридцать первое?!. А куда же делось тридцатое?..
Цифры мигнули зеленым огоньком, и на табло засветилась новая надпись: «16.52.»
Пять часов вечера?!
Вечера, а не утра?!
— …Короче, с тебя салат, и через три часа — ты у нас! — недовольно завершила Надя, и раздались гудки.
Трубка продолжала прерывисто пищать, а я все не могла оторвать глаз от табло, которое снова показывало «31.12.»
Дождавшись «16.53» и убедившись, что табло и Надя сошли с ума, я заспешила домой, попутно обратив внимание на то, что с ума сошел весь город — на улице суетились люди с пакетами, и весело сияла витрина супермаркета…
Неужели и правда — уже вечер тридцать первого?! Но как же так? Вечеринка в баре началась в ночь с двадцать девятого на тридцатое… Неужели прошла не одна ночь, а две, и почти целых два дня в придачу?.. Невероятно!
В тамбуре у двери моей квартиры стояла красиво упакованная коробочка. Это еще что такое? В необъяснимом испуге я тихонько отодвинула ее ногой в сторону. Может, выкинуть ее в окно? А вдруг там бомба?..
Из соседней квартиры высунулась нечесаная женская голова.
— Арина! — расплылась в улыбке соседка и появилась на площадке целиком. — А это тебе подарок молодой человек оставил!
— Какой молодой человек?.. — отпрянула я.
— Такой худенький, в очках. Зовут Борис. Я спросила.
Я облегченно вздохнула. Так это от Бори!
— Борис, да! — тетка приблизилась к моей двери, норовя сунуть в нее нос. — Придет он, что ль, сегодня, иль одна, как сыч, будешь в новогоднюю ночь сидеть?
Значит, новогодняя ночь наступит все-таки сегодня.
Я открыла дверь и юркнула внутрь, едва не прищемив соседке нос.
— Парень неплохой вроде, а тебе замуж давно пора! Довыбираешься! — недовольно раздалось снаружи.
Я тщательно заперла дверь на оба замка, прошла в зал и поставила коробку под елку.
Голова трещала, как скворечник, по которому долбят молотком. Что там требовала Надя?.. Коронное блюдо… А что я
Стрелки часов показывали двадцать минут шестого, времени на приготовление обещанного неведомого «коронного блюда» осталось всего ничего.
Внезапно я вспомнила про Дашкин рецепт салата с маслинами и семгой. Где-то тут был листочек… Рецепт, по-моему, простой. И салат очень вкусный, насколько я помню.
Перерыв стопку газет, журналов и квитанций возле кресла, я, выругавшись вполголоса, неожиданно обнаружила листок совсем в другом месте — он в гордом одиночестве преспокойно лежал на тумбочке рядом с радио. Вот и славно! Сейчас приготовлю салат, уеду к Наде, и, как Скарлетт, до завтра забуду обо всех кошмарах последнего времени…
Я развернула листок и начала медленно разглядывать неразборчивый почерк, которым был записан рецепт салата с семгой. Но что это?.. Постепенно брови мои начали хмуриться, а взгляд недоуменно остановился на очередной корявой строке. Никакого рецепта на мятом листке не было.
На обрывке бумаги простым карандашом было нацарапано несколько слов.
«Деревня Левкоево.
Заручкина Анна Филипповна.
Электричка уходит по нечетным числам в 23.39. с маленького вокзала».
Тонкий лист затрепетал в моей руке. Это же адрес, адрес той самой старушки, к которой уехал Аркадий! Электричка уходит с маленького вокзала в 23.39! А это значит, — я горько вздохнула, — что новогоднюю ночь я проведу в этой самой электричке. И, скорее всего, следуя терминологии язвы-соседки, одна, как сыч.
Быстрыми шагами я прошла на кухню и взволнованно закурила.
Медлить нельзя. Я не прощу себе, если, приехав в деревню Левкоево завтра, узнаю от Анны Филипповны, что «Аркаша уехал час назад в неизвестном направлении».
Мгновенно решившись на рискованное ночное путешествие, я рывком достала с антресолей пыльный рюкзак, засунула туда тапки и ночную рубашку, потом побросала туда же телефон, расческу и кошелек, застегнула железную молнию и кинула рюкзак в кресло.
Теперь самое главное. Надо позвонить Наде и сообщить ей, что я отправляюсь в незнакомую деревню, а она автоматически остается без моего коронного блюда.
… — Что-о? Почему не придешь? Куда уезжаешь?! — завопила Надя. — Ты что, вообще сбрендила, что ли?! В какую еще деревню?!
— К бабушке одной… — тихо промолвила я.
Возникла пауза.
— У тебя же бабушка умерла, — напомнила Надя осторожно. — Ты хорошо себя чувствуешь?.. Ты сегодня какая-то странная — числа забываешь, день с ночью путаешь…
— Это не моя бабушка, — пояснила я, наливая в термос горячий чай, — просто мне необходимо ее посетить. И чем скорее, тем лучше.
Повисла тяжелая пауза.