Бар на окраине
Шрифт:
«Ужас… Они меня отравят…», — запоздало испугалась я.
Музыка раздалась громче и стала давить на уши.
«Пойду покурю…» — вдруг припомнила я предложение Вовки и оглянулась, но бармен куда-то исчез.
Неважно, покурю самостоятельно.
Поднявшись со стула, я ухватилась за его спинку, ища взглядом свой полушубок.
Где же он?
Беличьего полушубка нигде не было.
Свет в зале стал мягче, и я увидела, как в полумраке танцуют тени — молодцеватый дворник подцепил Лидию Никитичну,
В другом углу чинно топтались Полина с Иваном Ильичом. Увидев, что я смотрю на них, девушка озарила меня сиянием своих огромных черных глаз. Мне стало не по себе. Вымученно улыбнувшись, я почувствовала, что атмосфера вокруг будто сгущается, и ощутила всем нутром, как уже было однажды, невероятное желание вдохнуть свежего воздуха.
Я сняла со спинки стула свою сумку. Да где же полушубок, черт его побери?.. Он же был тут!..
На Вовкином стуле висела его бежевая дубленая куртка.
Схватив ее, я быстро просунула руки в рукава и метнулась сквозь какой-то угар и чад к лестнице, ведущей на улицу.
Вопреки неясным жутким ощущениям, никто не погнался за мной, что бы растерзать на куски.
На последней ступеньке в сумке проснулся сотовый.
— Арина? — послышался из трубки голос Сергея. — Ну как ты там?
— Сергей! Вы что же, из-за меня не спите?.. Вот озадачила я вас… — забеспокоилась я.
— Да нет, я ночная пташка, — засмеялся собеседник. — Так что? Сейчас половина второго. Если я часам к пяти подъеду, нормально будет?
— Да-да! — быстро согласилась я. — Можете даже раньше…
— Понял! — Сергей пропал прежде, чем я успела еще что-то добавить.
Оказавшись на улице, я успокоилась. Человеческий голос вернул мне какую-то уверенность. Сердце перестало прыгать в груди, как мячик для пинг-понга. Господи, ну что я, ей-богу! Никто меня не преследует, никто не лезет, они произнесли приличные тосты, выпили, танцуют…
Я вынула из сумки сигареты.
А Прохор… может, он просто зубы вставил.
Ну и нарядился сообразно случаю, вот и все. А волосы… Я его, пожалуй, без шапки и не видела. Может, он вот такой — молодой да кучерявый…
Нет, он точно из этих. Он помолодел буквально на глазах!..
Сердце опять шагнуло куда-то в сторону и застучало уже из живота.
Я судорожно затянулась, и сигарета слегка расслабила натянутые нервы. Да, я вижу — он из них. И это значит, что его я тоже могу исключить из своих поисков. Только и всего. Таким образом, я уже исключила Полину, тетю Лиду, а теперь, похоже, еще и Прохора…
Все идет нормально. Я жива, я курю на пороге бара. Я вижу свои пальцы, держащие сигарету… Скоро приедет Сергей…
Как жаль, что я не успела посмотреть год рождения дворника!..
А помешала мне Лилька! Эта певичка-кривляка!
Неспроста она мне помешала. Ее тоже можно исключить, и остается только дылда Таня…
И Вовка.
Все-таки Вовка.
Я никак не могу его исключить.
Я потрясла рукой — как же холодно! Выкинула сигарету в снег и сунула руку в карман Вовкиной куртки.
Рука нащупала холодный плоский предмет. Не успев даже сообразить, я вытащила его наружу, и в свете яркой луны блеснул холодным кривым лезвием нож.
Увидев его испещренную странными иероглифами рукоятку, я хрипло закашлялась сигаретным дымом.
Я узнала его.
ГЛАВА 38
Это был тот самый нож, который полз по столу кухни в ту ночь, когда я едва не осталась там навсегда!
А почему он лежит сейчас в кармане у Вовки?..
— Вот ты где! — раздался за спиной голос, и нож быстро юркнул из моей разжатой ладони обратно в глубокий карман.
Я обернулась, чувствуя, что опять покрываюсь смертельной бледностью, и увидела перед собой открытое лицо Лильки.
— Ишь какая! Сама курить отправилась, а меня не позвала!
И она полупьяно расхохоталась.
— Я тебя не видела, и Вовку тоже… — начала я оправдываться, нервно теребя мягкий воротник куртки.
— Мы кассету вынимали — магнитофон зажевал. Семнадцатый век, блин! Кстати, Вовка куртку ищет. Я твою шубу в подсобку отнесла — она со стула уже раз пятнадцать упала.
Лилька вынула сигарету и вновь растянула рот в нетрезвой улыбке, вполне, впрочем, доброжелательной.
— Иди с Прохором потанцуй, уважь старика!
Она чиркнула зажигалкой, и глаза защипал едкий дым.
— Старика?.. Да он… он сегодня такой молодой… — пробормотала я, опустив руку в карман и перебирая пальцами замысловатые надрезы на рукоятке ножа.
Холод, исходящий от нее, пронзил все мое тело, и я задрожала под теплой курткой.
Лилька разразилась хохотом. Мне показалось, что теремок содрогнулся.
— Молодой?! Ты че, больная? Ему сто лет в обед стукнет!
— Но он же… — я захлопала глазами, — кудрявый и в смокинге…
Возникла пауза. Лилька пораженно раскрыла светлые глаза, будто хотела втянуть в них мою худую фигуру, кутающуюся в куртку.
— Понятно. Сириусу больше не наливать, — она хлопнула меня по плечу и доверительно сообщила: — Арина, я тебя умоляю — поменьше хлебай этой теть Лидиной самогонки! А то тебе старичок Прохор скоро младенчиком привидится! В смокинге!
На пороге появился Вовка. В руке он держал мой полушубок.
— Вот, возьми. Лилиана спрятала зачем-то…
Я стянула с себя куртку и облачилась в полушубок.