Базар житейской суеты. Часть 4
Шрифт:
— Diekleine Engl"anderinnschcint, ich glaube, en bays de gonnoissance, замтилъ Максъ, знавшій по французски, товарищу своему, Фрицу, — посл этого жирнаго дда, пришла къ ней кажется хорошенькая компатріотка. Я подслушалъ, какъ он тамъ болтаютъ и хнычутъ въ ея комнат.
— Намъ однакожь надобно взять билеты въ ея концертъ, сказалъ Фрицъ, — есть у тебя деньги, Максъ?
— Плоха штука, любезный, возразилъ Максъ, — этотъ концертъ еще in nubibus, сирчь, на воздусхъ. Гансъ говорилъ, что она тоже объявила въ Лейпциг, и бурши разобрали пропасть билетовъ. Только она не пла, и ускакала съ этими денежками. Вчера въ карет она сказала, кажется, что пьянистъ ея
— Хрипитъ, да, твоя правда. Я самъ слышалъ, какъ она, сидя у окна, старалась прохрипть schrecklich англійскую балладу: «Роза на балкон«.
— Saufen und singea никогда не уживаются въ ладу, какъ сода съ кислотой, замтилъ красноносый Фрицъ, который извдалъ кажется на опыт эту неоспоримую истину. Нтъ, братъ, ужь ты не бери билетовъ на этотъ воздушный концертъ. Вчера она выиграла пропасть денегъ въ trente-et-quarante. Я видлъ, какъ она заставляла англійскаго мальчика играть за себя. Лучше ужъ мы сходимъ разъ, другой въ театръ, или угостимъ ее французскимъ виномъ и коньякомъ въ Авреліанскомъ саду. А билетовъ покупать не слдуетъ. Это что? Ты еще веллъ подать пива? Вотъ это дло.
Три или четыре кружки этого напитка истощены были въ самое короткое время.
Изъ этого разговора молодыхъ людей, майоръ Доббинъ легко могъ догадаться, что эта Kleine Engl"anderinn, думавшая промышлять концертами, была не кто другая, какъ пріятельница наша, Бекки. «Этотъ дьяволёнокъ видно опять принимается за свои старыя продлки», подумалъ онъ, съ улыбкой припоминая былыя времена, когда Джой первый разъ волочился за Ребеккой. Воксальное приключеніе представилось его воображенію со всми подробностями. Онъ и Джорджъ часто вспоминали объ этомъ, хотя впослдствіи самъ капитанъ Осборнъ попался въ ловушку этой Цирцеи. Вилльямъ слдилъ въ ту пору за всей интригой, но притворялся въ обществ пріятеля, что ничего не видитъ и не слышитъ. Впрочемъ Джорджъ не скрывалъ этой тайны. Поутру, въ день ватерлооской битвы, когда молодые люди стояли впереди своего полка, обозрвая плотныя массы французскихъ солдатъ, занявшихъ высоты противоположныхъ холмовъ, Джорджъ сказалъ своему другу:
— Признаюсь, Вилльямъ, я затялъ глупйшую интригу съ этой женщиной. Походъ этотъ объявленъ какъ-нельзя больше кстати. Если суждено мн умереть, надюсь, Эмми никогда не узнаетъ объ этомъ дл. Какъ бы я спокоенъ былъ въ душ, если бы и вовсе его не начиналъ!
Такое раскаяніе привело Вялльяма въ трогательное умиленіе, и впослдствіи ему пріятно было утшать вдову неоднократнымъ напоминаніемъ, что капитанъ Осборнъ былъ передъ смертью препсполненъ благороднйшими чувствами въ отношеніи къ отцу своему и жен. Объ этихъ же фактахъ майоръ краснорчиво распространялся на Россель-Сквер въ разговорахъ съ старикомъ Осборномъ, и это собственно окоячательно пособило ему помирить отца съ памятью его сына.
— И эта женщина будетъ вчно интриговать! думалъ майоръ Доббинъ, — какъ бы я желалъ спровадить ее отсюда за десятки тысячь миль! Зло и бду разноситъ она повсюду.
Углубленный въ эти размышленія, онъ облокотился на столъ обими руками, и безсмысленно смотрлъ на пумперниккельскую газету, лежавшую у него подъ носомъ. Наконецъ, кто-то ударилъ его зонтикомъ по плечу, онъ поднялъ глаза, и увидлъ передъ собою мистриссъ Эмми.
Амелія имла въ нкоторомъ смысл, абсолютную власть надъ майоромъ и распоряжалась имъ по произволу. Она ласкала его, гладила по плечу и голов, и заставляла таскать за собою вещи.
— Отчего вы, сэръ, не изволили дожидаться наверху, чтобъ свести меня съ лстницы? сказала она, слегка кивая своею миньятюрною головкой, и длая саркастическій реверансъ.
— Мн нельзя было стоять въ корридор, отвчалъ майоръ съ умоляющимъ видомъ.
И онъ съ восторгомъ подалъ ей руку, намреваясь вывести ее какъ-можно скоре изъ этого душнаго мста. Онъ готовъ былъ даже идти, не вспомнивъ о трактирной прислуг, и длинный слуга въ бломъ передник настигъ его уже на порог, и напомнилъ довольно неучтиво, что майоръ не изволилъ расплатиться за пиво. Эмми засмялась и назвала Вилльяма неисправимымъ мотомъ, принужденнымъ бжать отъ долговъ. На этотъ разъ, въ ней открылся внезапно юмористическій талантъ, и она придумала много остроумныхъ шутокъ насчетъ кружки пива, которой впрочемъ майоръ не выпилъ. Эмми была очень весела, быстра и почти бгомъ пустилась бжать въ гостинницу Телячьей Головы. Ей надлежало увидться съ Джоемъ сію же минуту. Майоръ засмялся при этомъ бурномъ выраженіи сестринской нжности со стороны мистриссъ Эмми, потому-что она не весьма часто изъявляла желаніе видться съ своимъ братцемъ «сію же минуту».
Они нашли ост-индскаго сановника въ салон перваго этажа. Битый часъ онъ ходилъ по комнат взадъ и впередъ, кусалъ свои ногти и поминутно смотрлъ черезъ площадь на Слона въ ту пору, какъ мистриссъ Эмми бесдовала съ своей подругой на чердак этого дома, а майоръ барабанилъ внизу по грязному столу, съ нетерпніемъ ожидая возвращенія мистриссъ Осборнъ.
— Ну? сказалъ Джой.
— Бдная, бдная страдалица! Чего только она не натерплась, сказала мистриссъ Эмми.
— Разв я не говорилъ теб этого? пробормоталъ Джой, качая своей головой, причемъ щеки ея затряслись и задрожали, какъ желе.
— Надобно очистить для нея комнату, Пайнъ, продолжала Эмми, — ее можно переселить наверхъ.
Пайнъ была степенная и скромная англійская двушка, находившаяся въ услуженіи при осюб мистриссъ Осборнъ. Само-собою разумется, что каммердинеръ Джоя ухаживалъ за нею, и Джорджинька, въ свою очередь, безпрестанно стращалъ ее разсказами о нмецкихъ разбойникахъ и привидніяхъ. Она проводила свое время въ тоск и скук, и каждый день выражала неизмнное желаніе воротиться не иначе, какъ завтра поутру, въ родную свою деревушку близь англійской столицы.
— Ну, да, Ребекка займетъ комнату моей горничной, сказала Эмми.
— Какъ! Неужели вы намрены ввести эту женщину въ свои собственный домъ? вскрикнулъ майоръ длая судорожный жестъ.
— Конечно, конечно! Чтожь вы тутъ находите удивительнаго, сказала Амелія самымъ наивнымъ и невиннымъ тономъ. Да не сердитесь, майоръ Доббинъ, и не ломайте мою мебель. Конечно, мы намрены взять ее къ себ.
— Разумется! подтвердилъ Джой.
— Желалъ бы я знать, чье сердце не надорвется при этой повсти объ ужасныхъ бдствіяхъ несчастной женщины! продолжала Эмми. Безсовстный банкиръ ея раззорился и убжалъ; негодный мужъ покинулъ ее и разлучилъ съ малюткой…
Здсь мистриссъ Эмми сжала свои крошечные кулачки и подняла ихъ на воздухъ въ такой угрожающей поз, что майоръ невольно залюбовался на эту безстрашную воительницу.
— И кто бы могъ подумать, что злые люди доведутъ ее до такой нищеты! Вдь она принуждена давать уроки и пть передъ публикой изъ-за куска насущнаго хлба!.. И еще бы мы не взяли ее къ себ?
— Берите у ней уроки, мистриссъ Джорджъ, закричалъ майоръ, только не давайте ей квартиры въ своемъ дом. Умоляю васъ объ этомъ.
— Фи! фи! сказалъ Джой.