Белая Кость
Шрифт:
Лейза уселась в сугроб и вытащила из манжеты рукава сложенный вчетверо листок. Сообразив, что она хочет прочесть стихотворение супруга одна, без свидетелей, Киаран остановился. Секунды складывались в минуты, а Лейза смотрела на лист, будто ожидая, когда его засыплет снегом. Затем легла навзничь, прижимая находку к груди.
Киаран потоптался на месте. Собравшись с духом, сел рядом с Лейзой, избегая смотреть ей в лицо. Она зубами стянула с руки перчатку и мазнула пальцами по глазам.
Он тихо спросил:
—
— Снег, — так же тихо ответила Лейза.
— Воспоминания, — произнёс Киаран, впервые в жизни испытывая ревность. К кому? К человеку, умершему двадцать лет назад! С ним точно творится что-то странное.
— Лучше бы я этого не видела, — сказала Лейза и скомкала бумагу в кулаке.
— Что вы делаете?! — Киаран разжал её пальцы и забрал лист.
Бумага намокла, буквы смазались, но текст удалось прочитать.
Белую кость проверяя на прочность, Жизнь истязала упрямое тело. Тьмой окружённая, злобой и ложью, Изнемогала душа и слабела. Щедро омытая кровью пурпурной, Ввысь воспарила птицей свободной. И засверкали золотом крылья, Мрак превращая в свет первородный.
— Обычное стихотворение. Чем оно вам не понравилось?
Лейза протяжно вздохнула:
— Человек, обречённый на смерть, зачастую обладает двойным зрением. Он видит прошлое и будущее одновременно.
— Думаете, это пророчество? — Киаран пробежал глазами по строчкам. — Ничего пророческого не вижу.
— Смысл предсказания познаётся только после того, как оно сбудется.
— Пророчества сбываются, если в них верить. Ваш сын не верит. И вы не верьте! — Сложив листок, Киаран спрятал его в карман и склонился над Лейзой. — Вы похожи на тающего снеговика.
Она прошептала:
— На снежную бабу.
— На снежную леди.
— Как скажете. — Лейза сомкнула веки.
Киаран вытер ладонью бисеринки-капли с её щёк:
— Ну вот… Так-то лучше. — И, не совладав с внезапным порывом, коснулся губами её губ. — Это сложно назвать поцелуем, но, если хотите, дайте мне пощёчину.
Лейза посмотрела на него тоскливо:
— Странно… Вы не обросли корой. С вашим родом занятий вы должны были стать железным деревом с корнями-цепями. Все ваши предки были прикованы к Ночному замку, а вы…
— Я рядом с вами, — прошептал Киаран и впился ей в губы.
Она упёрлась руками ему в грудь.
— Вам неприятно?
— В вас слишком много жара и слишком мало света, — проговорила Лейза и, выскользнув из-под Киарана, протянула руку. — Отдайте бумагу.
Спрятав листок за манжету рукава, встала и, отряхивая плащ, направилась к отряду. Сидя в сугробе, Киаран не сводил с неё глаз. В таких делах не бывает слишком много жара. Мало света… Какой ей нужен свет?
На подъезде к Фамалю Лейза придержала лошадь и повернулась к Киарану:
— Мы друзья или враги?
Ему не понравился холодный тон и требовательный взгляд. Желая направить беседу в шутливое русло, Киаран произнёс:
— Огласите весь список вариантов, миледи.
— Их только два. — Тон ничуть не потеплел, взгляд не сделался мягче.
Киаран стёр с лица игривое выражение:
— Друзья, леди Хилд.
— Это хорошо, — кивнула она и послала кобылу к закрытым городским воротам.
— 1.39 ~
Двери открыла дородная женщина.
— Чего тебе, мальчик? — спросила она улыбаясь. Её голос утонул в смехе праздной толпы, заполонившей улицы города.
Гилан задохнулся от возмущения. Кто мальчик? Он?! К нему ещё никто так не обращался.
— Язык отморозил или дверью ошибся? — поинтересовалась женщина и перевела взгляд на мужика, поливающего сугроб струёй мочи. — А ну пошёл отсюдова! Пьянь трактирная! Совсем стыд потерял?
Гилан прокашлялся в кулак:
— Вы швея?
— Ну да, швея, — кивнула она. — Заходи, а то комнату выстудим.
Не дожидаясь, пока незваный гость переступит порог, схватила его за рукав, втянула в дом и закрыла дверь. Вмиг стало тихо.
Очередная наглость незнакомой тётки вызвала у Гилана желание достать нож и перерезать ей горло. Он затолкал ладонь под куртку и сжал в кулаке рукоять без гарды. Силясь успокоиться, пробежался взглядом по комнате. Мебель убогая, потолок низкий, в окнах пергамент, в воздухе запах горящего масла. На стенах углём нарисованы женские фигуры в нарядах.
— Мне велели забрать платье для вдовы.
— Тебя прислали из Фамальского замка? — уточнила швея.
— Оттуда.
— Чего ж Найла не пришла?
— Кто такая Найла?
Швея посмотрела с подозрением:
— Ты что ж, не знаешь, как зовут личную служанку вдовы?
— Не знаю. Зачем мне знать её имя?
— Может, ты и вдову не знаешь?
— Знаю. Леди Янара Мэрит.
— Это она прислала тебя за платьем? — допытывалась швея.
— Нет. В Женскую Башню мужчины не ходят. Меня попросил кастелян. А Найла, или как её там, не придёт. Служанкам запретили покидать замок. Не видите, что на улицах творится?
— Мне осталось пришить застёжки, — произнесла швея с сомнением в голосе. — Как платье будет готово, сама принесу.
— Коннетабль королевской гвардии приказал чужих в замок не впускать. Завтра коронация. Или вы не знаете, по какому случаю народ празднует?
Швея пожевала мясистые губы:
— Ладно. Приходи утром.
Гилан передёрнул плечами. Такое простое задание, а он не может с ним справиться. Вот же упёртая тётка!
— Мать короля пригласила вдову на ужин. И в чём пойдёт леди Янара? В платье монашки? Она не монашка!