Берег холодных ветров
Шрифт:
Черемуха и соловей… С ними у Айлин был связан одно из самых счастливых мгновений ее семейной жизни, и, надо же такому случиться — оно вспомнилось ей именно сейчас…
Это было весной, более чем через полгода с начала ее семейной жизни. Весна, поря цветения, удивительное время гола… В тот день они с мужем были в гостях у одного из друзей Тариана, задержались там куда дольше, чем рассчитывали, но, несмотря на уговоры остаться на ночь, все же поехали домой. В то время Айлин уже ждала ребенка, и счастливый Тариан старался оставаться подле любимой жены каждую свободную минуту.
Тогда
— Давай выйдем, послушаем соловьев. Тебе понравится — здесь они поют просто сказочно…
И верно: это было что-то необыкновенное — такое впечатление, что маленькие серые птички словно стараясь порадовать своих слушателей, выводили такие трели, что сердце заходилось от восторга и удивительного ощущения единения с природой.
Тогда они с мужем долго стояли в удивительной тишине весенней ночи, наслаждаясь песнями соловьев и вдыхая необычный запах пробуждающейся природы и теплой земли. В ту ночь была сказочная тишина, как будто весь лес вокруг слушал только этих удивительных птиц, боясь потревожить их даже шорохом листьев. Тариан держал жену за руку, и та понимала, что их сердца бьются в унисон, и то, что сейчас происходит, называется просто — счастье. В тот момент невозможно было поверить, что оно, это счастье, может хоть когда-то кончиться… А потом Тариан наломал жене огромную охапку цветущей черемухи, которая одуряющее пахла еще несколько дней…
Увы, сейчас это счастье пропало вместе с безоблачными временами, растаяло в дымке прошлого, и от него остались только воспоминания. Интересно, Тариан помнит еще о тех соловьях, тихой весенней ночи и запахе черемухи? Впрочем, в данный момент это для Айлин уже не имеет никакого значения. Сейчас бывший муж сам по себе, наверняка готовится к свадьбе со своей новой избранницей, а Айлин, оставив в монастыре больного ребенка, оказалась посреди дремучего леса, в палатке с малознакомым молодым человеком, да еще и после ужина, где единственным блюдом было змеиное мясо…
Да уж, от таких мыслей сон уже сам по себе точно рукой сняло.
Глава 9
— Ты точно уверена, что слышала собачий лай? — Мейлард быстро собирал палатку, и, глядя на него, никто бы не сказал, что Айлин только что разбудила его ото сна.
— Повторяю в третий раз — слышала! Правда, он донесся до меня издалека, и чуть слышно, но по утрам в лесу стоит такая особая тишина, что…
— Понял… — Мейлард затолкал палатку в свой походный мешок. — Все, нам пора уходить отсюда. Помнишь, Аука говорил, что нас могут нагнать к утру? Он не ошибся.
— Вроде нас пока еще не нагнали…
— Вот именно — вроде. Так говоришь, звук был слабый?
— Да, чуть слышный. Но я уверена, что ни с чем не могла перепутать собачий лай!
— С этим я не спорю… — Мейлард закинул дорожный мешок себе за плечи. — Если б этот лай услышал я, то мог даже прикинуть, на каком расстоянии от нас находятся люди с собакой. Н-да, от этой новости мне становится совсем невесело. Хорошо идут парни, быстро! Ну, а раз такое дело, то
Остатки черствеющего хлеба доели в два счета, тем более что и оставалось-то его совсем немного. Шли быстро, не разговаривая, то и дело оглядываясь по сторонам, а заодно и непроизвольно прислушиваясь к звукам просыпающегося леса. Каждый из беглецов опасался услышать собачий лай, но пока что ничего подобного слышно не было. Оставалось надеяться только на то, что молодой женщине просто послышался этот звук.
За пару дней Айлин уже более-менее приспособилась ходить по лесу и уже не отставала от Мейларда, а ведь в первый день их путешествия по этим дебрям он то и дело вынужден был придерживать свой быстрый шаг, чтоб не оторваться далеко от своей спутницы.
— Я так понимаю, что мы идем к болоту? — первой не выдержала Айлин.
— А то куда же еще? — только что не огрызнулся Мейлард. — Выбора у нас все одно нет! Ты, главное, не отставай.
— А оно, это болото, большое?
— Если судить по карте, то за один день его не пройти, а вот за два вполне можно управиться.
— Плохо…
— А о хорошем сейчас никто и не говорит.
Пара часов ходьбы прошли спокойно, без происшествий. Молодые люди не особо стремились разговаривать между собой — они куда больше прислушивались к звукам просыпающегося леса. По счастью, ничего необычного не происходило, вокруг слышались только голоса птиц, и постепенно Айлин почти уверила себя в том, что под утро она, и верно, задремала, а, значит, собачий лай ей мог присниться или же просто почудиться. Ну, раз такое дело, то можно облегченно перевести дух!
Когда же беглецы почти успокоились и уже, было, подумывали о том, не пора ли им остановиться для короткого отдыха — вот тогда перед ними появилась собака, которая выбежала наперерез из густого ельника. Не очень крупная, черно-белого окраса, с закрученным хвостом — она с первого взгляда производила впечатление легкости и быстроты. Без сомнения, это — охотничья собака. Да уж, как говорится, дождались… Стоя на некотором отдалении от молодых людей, собака громко залаяла, и этот лай, кажется, был слышен на всю округу.
— А, чтоб тебя! — ругнулся Мейлард. — Слышишь, сигнал хозяину подает, что нашла нас, а это значит, что в самое ближайшее время надо ждать появления и других любителей прогуляться по лесу!
— Что делать будем? Ну и голосина у нее! У меня скоро в ушах зазвенит!
— Не знаю, но что-то надо предпринять, а иначе эта псина весь лес перебудит! К тому же, спорить готов, скоро на ее голос заявится хозяин…
Тем временем собака, не переставая лаять, вертелась вокруг молодых людей, не давая им сделать и шага, и по-прежнему продолжая громко лаять. Пару раз псина хотела, было, вцепиться в Айлин, но та пока что умудрялась отгонять ее своим деревянным копьем. Беглецы топтались на месте, но было понятно, что бесконечно подобное продолжаться не могло. Хотя почему — бесконечно? Собака успокоится после того, как сюда подойдет ее хозяин в сопровождении доброго десятка своих новых приятелей, а этой встречи беглецам следовало избежать всеми возможными способами.