Бесчувственные сердца
Шрифт:
Я кое-как нашла в себе силы удержать руки при себе и начала собираться только после того, как он вышел из комнаты. У меня столько силы воли.
За время наших отношений и постоянных переездов из одного дома в другой мы накопили шокирующее количество личных вещей в домах друг друга. Честно говоря, так было легче. Мы часто откладывали решение, в каком доме остановиться на ночь, до последней минуты. В первый раз я осталась у него без сменной одежды, и мне пришлось натянуть на себя вчерашнюю одежду, я немного испугалась, вспомнив, как в первый раз убежала из его дома. К тому времени мы были вместе уже месяц. Торн, будучи Торном, вошёл в свою гардеробную комнату и схватил три костюма и две пары туфель. Ему не нужно
В следующий раз, когда мы остались ночевать у него, я привезла с собой кое-какие вещи. Он привозил всё больше своих вещей, когда приезжал ко мне, и забирал всё больше моих, когда от меня уезжал. Я не осознавала этого, пока, стоя в его гардеробной, не была поражена тем, насколько переплелись наши жизни.
Здесь было до смешного большое количество моих туфель — даже несколько пар моих любимых, которые я искала у себя дома в течение нескольких недель. Достаточное количество одежды, чтобы я могла, по крайней мере, две недели вообще не возвращался к себе домой, если бы не коты. Он даже заставил свою ванную моими любимыми туалетными принадлежностями. Самое приятное было в том, что из-за наличия невидимой феи, которая приходит убирать его дом и стирать, моя одежда всегда оказывалась выстиранной и висящей в его шкафу, прежде чем я успевала понять, что произошло. Наверное, поэтому я и не поняла, насколько много моих вещей здесь оказалось.
Я старалась не позволять себе полюбить то, как моя яркая одежда смотрелась рядом с его тёмными костюмами. Море чёрной и серой одежды, от чего мои наряды ещё больше выделялись.
Видя, как наши жизни переплетаются, я представила, какого бы было, если бы мы постоянно делили одно и тоже пространство. Застыв, я поняла, что это было бы похоже на сон, от которого не хотелось бы просыпаться.
В конце концов, меня добил вид нашей обуви.
Неудивительно, что у такого высокого человека, как Торн, были большие ноги. Ничего удивительного. Признаюсь, когда я впервые осознала, насколько огромны его ступни, я вытаращила глаза, но только на секунду. Я ничего не могла с собой поделать. Я никогда не видела ступней, которые были бы больше моих в два раза. Когда мои туфли стояли на полке рядом с обувью моего бывшего парня, она не казалась мне такой, как у Торна. Хоть его обувь и была на четыре размера больше, но дело было не в этом.
У Торна были гигантские ноги.
У Торна была гигантская обувь.
Но именно вид моих изящных туфлей шестого размера, стоящих так идеально и аккуратно рядом с его туфлями, заставил меня желать того, чего я не должна была желать в начале наших отношений. Они не должны были выглядеть так, будто созданы для того, чтобы находиться рядом, но боже, именно это и происходило. Так же, как Торн и я, мы подходим друг другу... идеально.
Я почувствовала ещё одну перемену глубоко внутри себя, и, стоя там в одном нижнем белье, осознание того, что происходит, сильно меня поразило.
Пустота, с которой я жила до тех пор, пока Торн не заставил меня вновь чувствовать, исчезала так быстро, что я больше её не чувствовала.
Женщина, которая делила пространство в гардеробной со своим мужчиной, не могла быть одинока.
Женщина, чьи туфли так идеально смотрелись рядом с обувью того, кто мог быть тем самым, с кем она могла разделить свое сердце.
Да, у неё определенно кто-то был.
Кто-то огромный.
Кто-то идеальный, кто
— О чем ты думаешь? — спрашивает Торн.
— Мне нравится, как мои вещи смотрятся рядом с твоими в гардеробной, — произношу я, не желая скрывать от него то, что для меня очень много значит.
Его пальцы сжимают руль, рука, лежащая на моем бедре, дёргается.
— Мне нравится. Мне это очень нравится. Это звучит глупо, я знаю, но я никогда не смотрела на свои вещи, которые висят в одном шкафу с мужскими, и не чувствовала то, что почувствовала, когда собиралась сегодня. Даже когда… — я останавливаюсь, сглатываю и жду, когда его хватка на моём бедре ослабнет. — Даже раньше... ну, просто раньше это никогда так не откликалось во мне. Это странно, но это так.
— Ари, если хочешь поговорить о своей жизни до меня, не сдерживайся. Мне не нужны лишь частички тебя. Я хочу всё.
— Это не важно. Не суть.
Его рука соскальзывает с моей ноги и переключает передачу, пока он обгоняет машину, а затем я снова чувствую его тепло, когда он вновь набирает скорость и выравнивает машину после обгона.
— Как его зовут?
— Что? — его вопрос на секунду сбивает меня с толку.
— Твой бывший. Как его зовут?
Я хмурюсь.
— Торн, нам не обязательно это делать.
— Ари. Его имя.
— Томми. Его зовут Томас Вейл.
— Хорошо, Ари. Насколько я понимаю, Томас Вейл, может быть, и сукин сын, но он всё равно тот сукин сын, с которым у тебя есть история. Как бы мне ни хотелось стереть всю боль из этой истории, я не могу. И, детка, даже если бы я мог избавить тебя от боли, эта история осталась бы. Это большая часть тебя. Это сделало тебя той женщиной, которая мне так необходима. Не скрывай эту часть от меня только потому, что считаешь, будто я не справлюсь и слечу с катушек.
Я не отрываю глаз от дороги. Мы всего в десяти минутах езды от ресторана.
— Я не считаю, что ты не справишься, Торн. Просто не думаю, что это так необходимо. Он не заслуживает того, чтобы о нём говорили.
Глубокий смешок срывается с его губ.
— Как бы мне ни было неприятно это признавать, но шансы на то, что мы столкнёмся с кем-то из моего прошлого, невелики. Просто потому, что ты была первой, кто заставил меня нуждаться в нечто большем, это будет то, с чем тебе придётся иметь дело. А этот ублюдок. Что ж, велика вероятность, что мне никогда не придётся узнать, смогу ли я находиться рядом с ним, не желая задушить его за то, что он причинил тебе боль. Если ты говоришь, что у тебя на уме, это не значит, что мне придётся иметь с ним дело. Я просто даю тебе понять, как сильно я хочу каждый кусочек тебя. Хороший и плохой, Ари. Всё это сделало тебя той женщиной, которой ты являешься сегодня. Не накручивай себя. А теперь расскажи мне о маленьком Томми.
— Я бы предпочла зубную боль. Знаешь, что было бы приятнее? Если бы мы поговорили о том, что произошло в душе.
— Ты можешь рассказать мне о том, как сильно любишь мой член позже.
— А ты любишь покомандовать.
— Ари.
— Ты хочешь каждый кусочек меня? Даже плохой?
— Особенно плохой.
— Хорошо, дорогой, — я делаю глубокий вдох, позволяя воспоминаниям, о которых он хочет знать, выйти из своего убежища. — Я познакомилась с ним на первом курсе в Университете Невады. Мы оба изучали медицину, что и послужило поводом для свиданий. Мы были вместе весь период обучения, и в конце концов он получил медицинскую лицензию. В то время я была дипломированной медсестрой-травматологом, но ещё во время учёбы работала ассистентом врача. Мы оба были сосредоточены на карьере. Он сделал мне предложение сразу, как только мне исполнилось двадцать три. Я помню, когда это случилось, потому что сразу не сказала ему «да». Тем не менее, это произошло и лишь немного изменило десятилетний план, который у меня был.