Бесчувственные сердца

Слоан Харпер

— Я же говорил, что знаю о боли всё, детка, — тихо говорит он. — Из-за всей это боли я теперь могу сидеть здесь с красоткой в своих объятиях и чувствовать благодарность за каждый грёбаный день, который пережил. Жизнь привела тебя ко мне, и знаю, что именно благодаря тому, что я пережил, я смог осознать, что мне было подарено. Каждый испытывает боль. Одни больше, другие меньше. Именно то, какие уроки мы извлекаем из этого, определяет наше будущее. Пережить боль, которая оставляет глубокий след в твоей душе, и выжить? Это значит, что я могу по-настоящему оценить, когда последние тридцать секунд моего прошлого закончились, и я получил своё прекрасное будущее.

— Торн, —

выдыхаю я, сглатывая застрявший в горле комок эмоций.

— Что, малышка?

— Забери меня из дома этой ужасной женщины и отвези нас домой. Позволь мне показать тебе где-нибудь в другом месте — где нас не будут преследовать воспоминания о ком-то настолько отвратительном, — что я думаю о том, чем ты только что со мной поделился.

Глава 23

Я вхожу в поворот, и руки Ари вокруг моей талии напрягаются, когда мотоцикл мчится сквозь поток машин. Её слова перед тем, как мы покинули Орчард, прокручиваются у меня в голове:

«Позволь мне показать тебе где-нибудь в другом месте — где нас не будут преследовать воспоминания о ком-то настолько отвратительном, — что я думаю о том, чем ты только что со мной поделился.»

В этот раз, когда в груди появляется жжение, я с радостью принимаю его. Я начинаю понимать.

«Отвези нас домой».

Домой. Чёрт возьми, это меня потрясло.

Ари понятия не имеет — ни малейшего понятия — что она для меня значит. Рассказывая ей всё это дерьмо, наблюдая, как она плачет из-за меня, я, чёрт возьми, опустошил себя. Я знал, что ей нужно моё «больше». Я, наверное, рассказал бы ей раньше, но не хотел выливать всё это дерьмо до тех пор, пока она не была бы готова его принять. Только не после того, как получил её «больше», и над нами нависла тяжесть сказанного. Думаю, она нуждалась в этом так же сильно, как и я, и это единственное, о чём я сожалел за то время, что скрывал от неё своё прошлое.

Одно могу сказать точно: я не жалею, что ждал, чтобы отдать себя кому-то до неё. В то время я не знал, что жду, когда она войдет в мою жизнь, но, чёрт возьми, она стоила того, чтобы ждать. Она владеет мной. Полностью. Так же, как я владею ею. Мне не нужно знать свой послужной список разрушенных отношений, чтобы сказать то, что я уже знаю. То, что у меня с Ари, настолько реально, насколько это возможно. Я знаю, чем запятнано её прошлое. С ней получаешь то, что видишь. Никаких игр. Никакой ерунды. Никакой лжи и манипуляций. Именно поэтому в глубине души я знаю, что она тоже не отдавала себя кому-то полностью. Даже если она была помолвлена с этим жалким ублюдком.

Остановившись на светофоре, я опускаю руку и кладу на её голое бедро. Все её тело дрожит у меня за спиной. Она качает бёдрами, тонкий материал этих грёбаных шорт не скрывает от меня жар её тела. Даже через джинсы я чувствую, как она горит.

Загорается зелёный свет, трубы мотоцикла ревут, и я взлетаю. Она прижимается ближе, сильнее обхватывая мой живот, и я чувствую её улыбку у себя за спиной.

Моя девочка, ей нравится мой мотоцикл.

Её руки начинают блуждать по моему телу по мере того, как мы приближаемся к моему дому. Я так сильно взвинчен, зная, что она вот-вот вернётся в мою постель, что это гребаное чудо, что я всё ещё в состоянии водить. Я был терпелив.

Она расцветала рядом со мной в течение этих недель, но я всё равно ждал. Я имел это в виду, когда сказал ей, что хочу большего, прежде чем мы снова окажемся в постели. Я хотел узнать её лучше, узнать, что сделало её той, кем она является сейчас, но я так же сильно хотел поделиться с ней частью себя.

До неё я бы подумал, что это чёртова шутка — держать свой член в штанах и быть уверенным, что женщина знает, как сильно я забочусь о ней, прежде чем трахнуть её.

Теперь? Теперь, возможно, я и не жалею, что ждал, пока не появилась Ари, но я ненавижу тот факт, что она знает, что я даже близко не был святым в те годы, когда моя боль держала меня в ловушке.

Я буду смаковать каждый грёбаный дюйм её тела, и я сделаю так, чтобы она знала, что всё, что я сейчас вижу — все, что я когда-либо увижу — это она.

Я сворачиваю к дому, еду налево, вместо того чтобы следовать по подъездной дорожке, которая петляет к фасаду дома, и направляюсь к своему подземному гаражу. Датчик, уже считавший чип на моём байке, поднимает ворота, и я въезжаю. Мой мотоцикл звучит ещё громче в стенах гаража.

Я даже не думаю. Быстро слезаю с байка, снимаю Ари и, как только отключаю своего зверя, сразу же небрежно бросаю наши шлемы. Я слышу, как один из них ударяется обо что-то твёрдое. Бросаю взгляд на «Макларен» и вижу оба шлема, лежащие на полу рядом с ним. Если он помят, то это того стоило. Я разминаю шею, затем поворачиваюсь и хватаю Ари за талию. Она смеётся, оборачивая руки и ноги вокруг меня. Как и прежде, в ту секунду, когда её тело крепко прижимается к моему, что-то появляется глубоко внутри меня. Это спокойствие, которое выдаёт неуёмный голод владеть каждым дюймом её тела.

Чертовски идеально.

Её губы касаются моей шеи. Мои руки сжимают её задницу, которая так чертовски хорошо ощущается в моих руках. Добравшись до двери, я толкаю её, и она ударяется о стену. Мне даже не нужно держать Ари, когда я убираю руку, чтобы набрать код безопасности, потому что она делает всю работу за меня, прижимаясь ко мне всем своим телом.

— Тебе нужно принять душ, прежде чем мы пойдем ужинать?

Она напевает, подтверждая, что он ей нужен, но не прекращает целовать мой подбородок. Когда она кусает меня, мой член яростно дёргается в штанах.

Мои руки тянутся к её бедрам, крепко сжимая и двигая их напротив всей моей длины. Наше дыхание громко отдается в тишине дома, когда я подхожу к лестнице и начинаю подниматься по ней. В это время я убираю одну руку с её бёдер, кладу на задницу и провожу между ягодиц, пока не чувствую на пальцах влагу её киски. Затем нажимаю, вращаю пальцами и убеждаюсь, что каждый дюйм её сладкой киски знает, кому она принадлежит.

Я теряю её губы, когда начинаю тереть клитор. Её голова поднимается, руки вытягиваются, и она откидывается назад, крепко обнимая меня за шею. Я ударяюсь о верхнюю ступеньку лестницы и двигаю рукой, проводя ею между нашими телами. Её новая поза даёт мне отличный ракурс. Я опускаю взгляд, оттягиваю пояс и просовываю руку в её гребаные шорты, ныряя между складок.

— О Боже, — восклицает она, и дрожь сотрясает её тело, когда мои два пальца проникают глубоко внутрь ее киски. — Да, дорогой.

— Твоя киска хочет меня, — говорю я ей. От аромата её возбуждения у меня текут слюни. — Чёрт, я так по тебе изголодался.

Она издаёт низкий стон, её бедра пытаются взять то, что я пока не готов ей дать.

Мои пальцы медленно выскальзывают, и я держу их у её входа. Затем захожу в ванную комнату, смотрю на Ари и жду, когда она сосредоточится на мне.