Бесков
Шрифт:
Что ж, грузины были очень расстроены, и их можно по-человечески понять. Столичному же «Динамо» выдали шанс, и клуб сумел сполна воспользоваться им. Конечно, непосредственно в 1953-м стать чемпионами не удалось — финишировали четвёртыми. Зато осенью взяли Кубок — во второй раз в тогдашней клубной истории (впервые — в 1937 году).
Новый старый наставник полностью доверяет Бескову, и тот это доверие оправдывает. В принципиальном четвертьфинале с «Динамо» Тбилиси 1 октября бомбардир на последних минутах забивает единственный в матче гол [17] . В полуфинале 5-го числа с «Шахтёром» Сталино (1:0) ветеран не отличился. А вот финал 10 октября против «Крыльев Советов» отыграл знатно. «На седьмой минуте матча был назначен штрафной удар в сторону ворот куйбышевцев, —
17
Отметим, что Бесков — рекордсмен «Динамо» по мячам, проведённым в союзном Кубке (21).
Однако сезон для динамовцев на этой счастливой ноте не закончился. В 1953 году футбольный СССР весьма широко открылся для международного сотрудничества. И к нам приезжали зарубежные команды, и наши клубы выступали за границей. Встречи официально считались товарищескими, но по-прежнему представляли собой наиважнейшие для государства поединки.
Выходило по-разному. Сборную братской Румынии, например, «Динамо» одолело 3:1. «Советский спорт» свидетельствовал: «...Рыжкин проходит по краю, следует передача Бескову, который сильным ударом в нижний угол ворот забивает второй гол». Итак, бесспорный вклад в успех маститого форварда. Так ведь осень у нас разноцветная. Через пять дней после кубкового триумфа бело-голубые в Москве уступили венскому «Рапиду» — 1:2. Вели 1:0 после первой половины, а во второй недооценили контригру сильного противника. Неприятно. Заслуживает серьёзного профессионального анализа. Не более того.
Однако тренерский совет буквально пригвоздил к позорному столбу отдельных футболистов:
«...Т. Якушин так же, как и политрук Воронец... беря под защиту проявление трусости в игре т. Бесковым (передача мяча Сальникову в первой половине из наивыгоднейшего положения для взятия ворот противника), не способствует изжитию вредных моментов в поведении игроков, не присущих советским спортсменам. Т.т. Якушин и Воронец, беря под защиту малодушие игроков, т.т. Сальникова и Бескова (пожелание одновременно покинуть поле в конце второй половины игры), пытались обосновать это явление в положительном смысле...
Политико-воспитательная работа в московском “Динамо” проводится формально. Игроки не были мобилизованы на активные действия, на большие волевые проявления, в результате чего у отдельных игроков в состязании имели место: трусость (т. Бесков), плохая переносимость болезненных ощущений (т. Сальников), неактивность (т.т. Савдунин, Фомин) и др. И, наконец, вся команда после пропущенного гола пала духом...»
Что конкретно происходило на самом заседании и до какой степени бескомпромиссным было обсуждение, никто не знает. По крайней мере бумага сохранила лёгкие ответные остроты М. И. Якушина в ответ на предъявленные тяжёлые обвинения. Вместе с тем протокол зафиксировал и высказывания в адрес игроков.
Поясним позицию Якушина, когда он защищает своих футболистов. В сущности, всё просто. Бесков вышел на поле больным, с температурой, Сальников — с незалеченной травмой левой ноги (получил в финале Кубка). Всю игру против «Рапида» на достойном уровне они провести не могли. Сальникова, собственно, и заменили Коршуновым на 78-й минуте, что не усилило московскую атаку. Бесков отбегал до финального свистка. Да, соорудившие победный «хрустальный» мяч в ворота «Крыльев Советов» форварды на сей раз не отличились. Очень, конечно, жаль. И, безусловно, мастера сами себя корили за упущенный шанс. Но кто же из совета тренеров смог додуматься, что неудача произошла из-за «трусости» и «плохой переносимости болезненных ощущений»?! Вопрос-загадка XX века.
Конец года «Динамо» провело в Европе, успешно отыграв в Чехословакии и Дании. 5 ноября в Брно разгромило «Баник». Победная точка поставлена была так: «...Следует отличная комбинация динамовцев, и Бесков увеличивает счёт до 5:0» («Советский спорт»), В двух ничейных матчах со сборными Словакии и всей Чехословакии (оба раза — 1:1) нападающему отличиться не удалось. А вот 19 ноября в Копенгагене он забил сборной города второй, победный гол (2:1). Этот мяч можно назвать символичным. Ветеран провёл его с подачи молодого, перспективного Алекпера Мамедова. И хотя москвичи ещё дважды добьются успеха в Дании (в Орхусе и Оденсе — 3:0 и 6:0 соответственно), непростой поединок в столице уютной северной страны недурно было бы оформить в качестве прощального матча великого форварда.
А как здорово всё бы смотрелось: решающий гол с паса юного партнёра, фактически продолжателя дела, круг почёта при переполненных доброжелательных трибунах, цветы, подарки, аплодисменты... Ведь не подлежит сомнению: Бесков заслужил достойные проводы из большого футбола, причём именно в Европе, которая его хорошо знала и ценила. К большому сожалению, подобный сценарий для тех лет выглядит фантастикой.
Справедливости ради отметим: и сам Константин Иванович ещё не принял бесповоротного решения о завершении карьеры игрока. Да, силы для выступлений оставались, с режимом он всегда дружил, мастерство никуда не исчезло. Разве что травмы мешали — так их у всякого мастера к тридцати трём годам набирается достаточно. В общем, поиграть ещё как минимум сезон представлялось реальным. К тому же 7 сентября, практически год спустя, Бескову и всем остальным несправедливо наказанным олимпийцам возвратили спортивные звания. Сегодня трудно сказать, продумывалось такое развитие событий ещё в 52-м или «помилование» произошло ввиду общего смягчения нравов в СССР, наступившего после смерти И. В. Сталина. Одно непреложно: Константин Бесков всегда был и оставался заслуженным мастером спорта вне зависимости от того, кто, когда и с какой стати его этого высокого звания лишил. Потому как можно потерять большой пост, а подлинно заслуженным мастера признаёт народ.
Год 1954-й станет очень удачным для столичного «Динамо». Блестящий специалист М. И. Якушин с помощником В. К. Блинковым плодотворно поработали в межсезонье, заложили физическую основу на весь чемпионат, сформировали сплочённый крепкий состав и, самое главное, разработали фирменную тактику игры с прочной, гибкой, мобильной обороной, молниеносным переходом в атаку и разящими уколами нападающих на острие. Мог ли вписаться Бесков в эту систему? Безусловно. Это понимал и Якушин. В двух первых встречах первенства он выпускает опытного форварда в стартовом составе на месте правого инсайда. Однако затем делает выбор в пользу иных исполнителей. И дела идут хорошо. Менять что-либо в складывающемся на глазах механизме явно не стоило.
Бесков ещё два раза выступит в том году. Отыграет 90 минут 13 мая с земляками-железнодорожниками и — в самый последний раз — появится на газоне стадиона имени Кирова в Ленинграде 19 июня, заменив в перерыве Сергея Сальникова. После чего принимает окончательное решение уйти.
Вот как объясняет это Константин Иванович в книге «Моя жизнь в футболе»:
«Уходить надо вовремя. Тренеры и товарищи по команде обязаны найти в себе силу и принципиальность, чтобы сказать ветерану откровенно: “Пора, брат...” Ну что ему сидеть на скамье запасных и тоскливо ждать, наступит ли момент, когда “подпустят” за десять минут до финального свистка! Чувствовать на себе сожалеющие или снисходительные взгляды юных “хозяев жизни” из дублирующего состава! Сознание своей зависимости, беспомощности, невозможности изменить ситуацию разрушает психологический фундамент футболиста, подрывает остатки его веры в себя. <...>
Изложил свои доводы (Якушину. — В. Г., А. Щ.). С начала сезона пятьдесят четвёртого года я сыграл всего шесть матчей чемпионата страны (на самом деле четыре. — В. Г., А. Щ.), а была уже середина лета; значит, не так уж я нужен команде. Не оставляют меня и травмы. А заместитель председателя Спорткомитета обещал мне, аспиранту, повышенную стипендию; открывается возможность заняться диссертацией... Якушин всё понял и сказал: