Бета Малого Льва
Шрифт:
– Интересная у вас работа!
– Все работы интересные. Кроме безделья и праздности.
Кажется, это снова был булыжник в огород белых тигров.
– А погружаться в плотные миры – тоже входит в ваши обязанности? – спросил он.
– Нет. Это слишком сложно. Для этого есть Центр Погружений. И всего несколько эрхов,
которые этим занимаются.
– Среди них есть Лаокоон?
– Лаокоон? Не знаю такого.
– Черт возьми!
– не выдержал Ольгерд, -
Маррот даже остановилась и недоуменно посмотрела на него.
– Тебе так нужен этот эрх?
– Да, - кивнул Ольгерд, - нужен. Позарез.
– Каков он?
– Прекрасный юноша. Синие глаза. Черные локоны до плеч как у тебя...
– Хотя мы и можем менять свою внешность, - сказала Маррот, пожав плечом, - но вряд
ли это Кармелот. И уж, конечно, не Антополос. Если только Ригс? Он большой шутник. Что
он от тебя хотел?
– Он только считал с меня информацию. Его интересовала женщина с Наолы, которую я
привез на Землю.
В задумчивости Маррот пошла дальше. Ольгерд последовал за ней.
– Проходи сюда.
Он вошел в просторную комнату, вполне жилую и уютную, чем-то напомнившую ему
собственный дом. Строгая хозяйка указала ему на черное кресло и величественно села
напротив. Ольгерд собрался привычно провалиться в сиденье, но, поскольку не имел тут
веса, так и завис над глянцевой обивкой. Он подтянул себя за подлокотники и таки сел.
За огромными овальными окнами среди бела дня горели мириады звезд. Он не понимал
физики этого мира, не понимал, почему платье хозяйки все-таки фалдами падает вниз, и
волосы лежат по плечам, а не топорщатся в разные стороны, как при невесомости. Видимо,
здесь слишком многое зависело от мысли.
– Ты редкий экземпляр, Ольгерд Оорл, - сказала Маррот, - можно сказать, уникальный.
Ты еще человек, но уже белый тигр, почти что эрх. Все равно, что глубоководная рыба с
крыльями. Эрхам не хочется прерывать связь с плотными мирами, а возможностей все
меньше. Я уже говорила, как это сложно. Ты мог бы нам помочь.
– Я?
– Конечно.
– Так я здесь за этим? Вам от меня что-то надо?
– Ты – редкий экземпляр, - повторила Маррот.
– Мне пока самому нужна помощь, - возразил он растерянно, - я ничего не понимаю, и у
меня к вам столько вопросов…
– Что ж, - пожала она плечом, - задавай.
– 107 -
Ольгерд вкратце рассказал свою историю. Эрхиня слушала его внимательно, только
изредка приподнимая выразительные темные брови.
– Меня интересует, в какой степени эрхи участвовали в этих событиях, - закончил он.
– Ни в какой, - был ответ.
– Кто же тогда затянул меня на Пьеллу? И кто со мной там разговаривал?
– Эрхи давно не занимаются аппирами. Аппиры безнадежны. И не интересны нам.
– А есть кто-то кроме эрхов?
Маррот усмехнулась. Лицо ее при ближайшем рассмотрении показалось Ольгерду
усталым и немолодым.
– У каждой расы – свои тонкие миры. Эрхи людям ближе всего, потому что мы - ваши
предки. Не прямые. Мы – предыдущая земная раса. И ты тоже – наш осколок, Ольгерд Оорл.
Ты не совсем человек. Поэтому выходишь ты к нам. И энергию получаешь от нас. А миров,
конечно, очень много. Каждый изолирован и защищен. Связь и переходы довольно сложны.
Эрхи ищут контактов, такова наша позиция, а многим вообще все равно. Их не интересуем
мы, и уж, тем более, наш плотный мир. Ищи своего Лаокоона где-нибудь поближе.
– Хорошо, - вздохнул он, - буду искать поближе.
– А когда найдешь, - взглянула она, - ты поможешь нам?
– Чем?
– У тебя особые экспертные данные, Ольгерд Оорл Мы могли бы их использовать в своих
исследованиях.
– Не знаю, - сказал он с сомнением, - меня пока не волнуют ваши исследования. Меня
волнуют аппиры.
– Тебя волнуют не аппиры, - покачала головой Маррот, - а только одна женщина-аппир,
которую ты любишь. Скажи… если ты получишь эту женщину, ты согласишься помогать
нам?
Предложение его ошарашило, как будто он с налету врезался в стенку.
– Это не в вашей власти, - сказал он хмуро.
– Я знаю, что говорю, - возразила Маррот.
Он посмотрел на хозяйку замка. Вроде бы умная женщина, должна быть даже мудрой.
Почему говорит такую чушь?
– Я не собираюсь торговаться, - сказал он.
Маррот встала и подошла к звездному окну, которое по ассоциации хотелось назвать
иллюминатором. Почему-то было чувство, что он знает эту женщину давно, и почему-то
платье ее из красного стало темно-фиолетовым.
– Ты считаешь меня глупой, - вдруг сказала она, - а я просто устала... мне некогда
отдыхать, я постоянно в напряжении, от меня всем что-то надо... мне так все надоело, что
даже не хочется выбирать выражения. Вот и все. Извини.
– Я не привык, что все тут читают мысли. Иначе привел бы их в порядок.
– Тебе незачем стесняться своих мыслей. Твоя любовь прекрасна и чиста, но... ты сам не
знаешь, кого ты любишь.
– Это не имеет значения.
– Имеет, - вздохнула Маррот, - когда-нибудь ты поймешь меня.