Безбожный паладин
Шрифт:
— Не все сразу! Не все сразу! — кричу я, пытаясь навести порядок. — Сейчас — только самые тяжелые! Есть те, кто находится при смерти? Лежачие больные? Отведите меня к ним!
Меня робко трогают за костюм, показывая на отдельно стоящее здание с намалеванным красной краской каплей, символизирующей болезнь. Иду туда, по пути касаясь наиболее искалеченных некотян. Сзади уже мечутся куноичи, предупреждая о том, что после лечения следует сразу восстановить силы.
Зайдя в здание, вижу то, что и ожидалось: десятки, сотни лежащих больных. Некоторые мечутся в лихорадочном бреду, некоторые лежат неподвижно. Между ними ходят пожилые некотянки, но в их силах лишь менять некоторым повязки и давать воды. Ни лекарств, ни сил у них нет, как и надежды на выздоровление. Не теряя времени, подхожу к первому пациенту, кастуя на нем максимальное исцеление...
Довольная Мия возвращалась домой, неся в котомке охапку целебных трав, ягод и немного еды для сестры. Ей повезло — по возвращении с охоты, она ухитрилась подстрелить кролика, которого обменяла на припасы в лавке. А травы и ягоды грех было не собрать, раз уж она вышла за стены. Год назад умер ее последний хозяин, егерь, который успел обучить девушку собирательству и охоте. Он был стар и уже практически не мог позаботиться о себе. Обычно при смерти хозяина рабы переходили из рук в руки, если контракт был скреплен магическим образом. Согласно ему в случае непредвиденной смерти хозяина от старости или несчастного случая у раба было не более трёх суток, чтобы найти себе другого или помереть мучительной смертью. Но Мие и ее сестренке повезло — старик успел освободить их незадолго до кончины. Впрочем, им все равно пришлось перебираться из его жилища на улицу, так как имущество егеря перешло в казну Императора.
Но Мия не сдалась, потратив большую часть накопленного на более-менее сносный домик, лекарства и еду. Оставшуюся часть она потратила на новый лук и ежедневно упражнялась в стрельбе, ходила на охоту, радуя родных и знакомых дичью, лекарственными травами и вкусными плодами из ближайших лесов. Конечно, это оставалось опасным занятием, так как монстры не дремали, но до сих пор Мие удавалось избежать их нападения. К сожалению, после появления в окрестностях нового Лабиринта, ей пришлось оставить обжитые места.
Но сейчас все проблемы остались позади. Улыбаясь, девушка шла по знакомым кварталам, махая лапкой случайным знакомым, как вдруг увидела впереди нездоровое оживление.
— ***! Только не очередная облава! Проклятые хумансы! — ругнулась она, ускоряя шаг.
Облавы или рейды работорговцев, усиленные стражниками, были обычным делом в квартале зверолюдов. Несколько раз в неделю те шерстили их нехитрые убежища, разыскивая беглых рабов или безжалостно забирая тех, кто достиг, по их мнению, «призывного возраста». Мия не зря беспокоилась — ее восьмилетняя сестра уже могла привлечь их внимание. Но другого выхода у нее все равно не было. Конечно, можно было бы перебраться в другой город, но где гарантия, что там не будет того же самого? Здесь, хотя бы можно было затеряться в толпе или просто сбежать.
— Ох, сестренка, пожалуйста, делай так, как я тебе говорила! — бормочет Мия на бегу. Но вскоре она снижает скорость, с недоумением глядя на лица окружающих ее соплеменников. Они и забыла, что они умеют улыбаться! Перейдя на шаг, она подходит к ближайшей группе знакомых, что-то яростно обсуждающих. Ее внимание сразу привлекает Ганс, паренек, которому пару дней назад хумансы сломали руку за косой взгляд. Сейчас он машет ею в воздухе, словно ничего и не было! А куда... Куда делось его клеймо?! Свел?! Но как?!
Она невольно ощупала свое на ключице, прикрытое тканью. О, как охотница ненавидела эту отметину! Из-за нее она не могла вступить в гильдию свободных охотников, чтобы на равных с остальными стать полноправным Искателем сокровищ! Но сведение стоило денег. Причем немалых. Два золотых в Церкви или один в магической лавке, но с дополнительным условием, в виде ублажения хозяина. Но Мия, не раздумывая, отдалась бы ему, будь у нее один золотой! Вот только все их сбережения составляли несколько серебрушек, да и те таяли с каждым днем.
Парень радостно орет, не веря своему счастью. Увидя ошарашенную Мию, сам подходит, чуть ли не в нос тыкая рукой и местом, где раньше было клеймо.
— ТЫ видишь?! Видишь?! — кричит он весело. Из его глаз текут ручьи слез счастья. — Мия, я теперь могу... Я все теперь могу! Я — свободен! Это сделал Он! Он! Спаситель! Избранный!
— Избранный?! — удивленно переспрашивает та. — Это же сказки!
Но ее никто не слушает. Все смотрят на больничку, из дверного проема которой видно какие—то вспышки. Не понимая происходящего, Мия нерешительно протискивается ближе, предусмотрительно бросив взгляд на свой домик. Дверь плотно закрыта — значит, все в порядке. Девушка вдруг видит трех человеческих женщин у порога больницы и скалит зубы в яростной гримасе. Глухо рыча и пытаясь отступить и затеряться в толпе, она вдруг видит, как одна из них протягивает фляжку, из которой так вкусно пахнет, пожилой Марте, а другая достает из рюкзака бутерброды, которая третья раздает в протянутые руки. Тогда охотница решает во что бы то ни стало пройти внутрь, чтобы узнать, в чем дело. Но девушки блокируют проход, мягко попросив ее подождать.
Но решительную девушку так просто не остановить. Отойдя назад, она прыгает на ближайший дом. Оттуда — на крышу больнички и со стены ныряет в ближайшее открытое окошко. Залетев в помещение, она застывает с вытаращенными глазами и открытым ртом.
Изнутри строение залито ослепительным светом. Девушка видит, как вокруг нее в воздухе кружатся тела ее соплеменников. Некоторые уже приходят в себя, недоуменно и радостно осматривая себя, и друг друга. Повернув голову вбок, Мия видит какого-то парня, который, не обращая ни на кого внимания, ходит по помещению больнички и склоняется над лежащими. Стоит его руке только коснуться тела, как из ниоткуда бьет новая вспышка слепящего света, а больной сам собой взлетает в воздух. Парень выпрямляется и идет к следующему.
Слезы бегут по щекам девушки, но та совсем не замечает этого.
— Избранный! — шепчут ее губы...
Глава 11. Новичок в гильдии! Бей его тапками!
Кое-как отбившись от толпы восторженных кошачьих, песьих, лисячьих, и прочих разношерстных копытных и сисястых представительниц племени Некотян, мы вернулись к оставленной на площади Гурри. Мы не стали брать киборга с собой, но ничто не мешало нам держать с ней беспрерывную связь. Следующим шагом у нас было посещение гильдии. Наступало время разобраться с данжем, от которого страдало местное население.
Результатом нашего посещения бедных кварталов стало распространение слухов о появлении Избранного. Для измученных некотян это было сродни чуду. А исцеленные мной ушастые являлись тому прямым подтверждением. Самые смекалистые собирали нехитрые пожитки, отправляясь в долгий путь до моего поместья, указанный им девушками-ниндзя. Конечно, дорога была трудной и опасной, но некотяне могли постоять за себя, тем более выступали плотной и сплоченной группой. Вскоре из стен столицы потянулся караван зверолюдов. Местно население хумансов, увидев их перемещения, только облегченно вздыхали, надеясь, что те больше не вернутся. То же самое касалось и стражников. Никто даже не пытался задерживать их, но и помогать также никто не собирался.