Безмолвный
Шрифт:
– Да он же здесь, идиот! – кричишь ты, глядя на очередной телефон в руке, на который все валятся и валятся новые СМС. – Он здесь! Разуй уже глаза!
Я-то глаза уже разул. И все равно не понимаю ровным счетом ничего.
========== Глава 42: Необходимые меры ==========
Ты стоишь там, и я вижу, что ты нервничаешь. Что именно ты пытаешься разглядеть? Там не на что смотреть. На улице никого, лишь изредка промелькнет машина. Здесь безопасно, даже слишком, как я понимаю. Ты из-за этого на грани. Ты обхватил подбородок, проводишь указательным пальцем по верхней
Раньше ты со мной говорил, говорил все время. Озвучивал длинные цепочки подробностей, а затем делал гениальный вывод, или не делал. Ты говорил со мной и перебирал все детали, нужные и не нужные, пока, наконец не получалось отделить одни от других. Даже когда я ничего не спрашивал, даже когда у тебя самого не было ответов, а я не проявлял интереса, ты все равно со мной говорил. Просто разговаривал. Часами. Ты разговаривал со мной, даже если меня не было рядом.
Больше ты так не делаешь. Как минимум, теперь это ушло из твоего обычного поведения. Правда, три года – долгий срок, и весь этот срок меня не было рядом. Теперь ты привык к одиночеству, так ведь? Ты был абсолютно один, жил где угодно, кроме дома, и все твое окружение составляли лишь телефоны.
Ты ведь уже испытывал подобное одиночество, я в этом уверен. Быть может, ты даже сам не отдавал себе в этом отчета. Это же всего лишь сантименты. Точно, бессмысленные сантименты, разве нет? Не с кем поговорить. Разве что с черепом. Или со стенами. Правда, это не совсем то, что нужно. Не совсем то. Ты сроднился с тишиной.
Но ты можешь это изменить. Один раз у тебя уже получилось.
Быть может, к этому смогу снова подтолкнуть я. Давай поговорим, Шерлок. Что там?
– Что там такое?
Кажется, мой вопрос тебя обескуражил. Оглядываешься на меня, потом снова отворачиваешься к окну.
– Фургон.
Да. Кроме этого там почти не на что больше смотреть. Это всего лишь чей-то фургон. Разве он заслуживает внимания? Зачем его так пристально разглядывать?
– Знаешь, он ведь угрожал тебе, - произносишь ты, не оглядываясь. Ты смотришь в окно, словно я все еще там, все еще стою внизу, на тротуаре. – Угрожал, чтобы добраться до меня.
Угрожал? Что ж, ради того, чтобы до тебя добраться, он был готов на все. Однажды он так уже поступил – семтекс, снайперы… Мы тогда уже очень сблизились, и он наверняка это понял. Мы сблизились настолько, что, возможно, общая постель была всего лишь вопросом времени. Хотя мы действительно делили постель. Иногда. Мы даже разделили ее этой ночью. Только совсем в другом смысле. Быть может, со временем, дошло бы и до этого.
Три года назад он мне угрожал, так? Угрожал, чтобы добраться до тебя. Хотел сыграть с тобой, хотел, чтобы ты его развлек, избавил от скуки. План сработал?
Похоже, да. Ты согласился плясать под его дудку, сделал то, что он хотел. Ты умер.
Причина в этом? В том, что он мне угрожал? Нет, ради меня ты бы на это не пошел. Ты это сделал, чтобы уничтожить его. Точнее, его и его паутину. Чтобы положить всему этому конец.
– Он был тобой одержим, - я мог бы сказать «влюблен» или, как минимум, «увлечен», но в таком случае я приписал бы ему способность испытывать те чувства, которых, возможно, не было вовсе. Мне кажется, в тебя в той или иной степени влюбляется практически любой, с тобой познакомившийся. Так, без сомнения, произошло с Молли Хупер. И с Ирен Адлер, судя по всему, тоже. Большинство клиентов тобой куда чаще восхищались, чем наоборот. Лестрейд на похоронах говорил о тебе куда более, чем просто лестно. И, в конце концов, есть я. Не стоит забывать обо мне.
Он был тобой одержим, и потому ты подделал собственную смерть. Но убил его в итоге не ты – он сам это сделал. Считал, что тогда тебе тоже придется умереть, так что ли? Он хотел умереть вместе с тобой. Вынудить заключить с ним своего рода контракт. О самоубийстве. Выходит, именно это он считал высшей целью всей своей жизни: взять над тобой верх, а затем умереть с тобой вместе, забрать с собой самое для себя ценное приобретение – тебя. Он был полным безумцем, разве нет? Абсолютным. Умер, считая, что победил, считая, что смог вынудить тебя последовать за собой.
Но в итоге все оказалось не так. Это ты его победил. Победил с самого начала. Я просто это не сразу осознал, но ты его победил. Мориарти расставил для тебя ловушку и посчитал, что ты не сможешь из нее вырваться. А ты вырвался. Это просто потрясающе, Шерлок. Фантастика. Ты взял над ним верх, похоронил его под своим собственным именем. Его бы это взбесило. Или напротив – восхитило.
– Он бы, наверное, оценил иронию, - гениям ведь импонирует идея о том, что их иногда могут превзойти? Тебе она импонирует точно.
– Теперь вместо него тебе угрожает Моран.
Понятно. Чтобы добраться до тебя. Что ж, именно поэтому наживка – я. Разве не так? Раз уж он не может разыскать тебя, то уж меня-то найдет. Только что это даст?
– Значит, он не знал? Не знал, что Мориарти давно мертв? – а ты выжил и скрывался. Не должен он был этого знать. Ты провел его.
Окидываешь меня взглядом, не отнимая пальцев от губ. На твоем лице – досада и нетерпение. Чего именно ты ждешь? Отрицательно мотаешь головой.
– Он идиот.
Почти все идиоты, Шерлок. Почти все.
– О, превосходно, - вот и снова он, твой фирменный сарказм. Что такое? Снаружи тормозит машина. Кто там? Кого бы ты тут не ждал, это уж точно не он. И точно не тот, кого ты будешь рад увидеть. – О, не торопись внутрь, будь так добр.
Что?
– Нас удостоит визитом Ее Величество.
Серьезно? Подходишь ко мне, передвигаешь стоящий рядом столик. Устраиваешь препятствие на пути. Нарочно. Затем садишься напротив меня, расправляешь плечи, принимаешь самый что ни на есть равнодушный и скучающий вид. Значит, приехал твой брат. Похоже, ваши с ним отношения за три года не улучшились ни на йоту.