Безумие
Шрифт:
Он смотрел ей в глаза, а ему казалось, что она лжет прямо сейчас. Что она что-то скрывает, что-то не более чистое и безобидное, чем вторая сущность Йена, которую он сам скрывал от обыкновенных людей. Возможно, она тоже монстр? Возможно, безумие в этой милой и чистой девушке еще дремлет или едва только очнулось и еще сонно зевает, но Йен чувствовал его, как чувствует волк чужую стаю неподалеку. Он прищурился, вглядываясь в мягкие черты лица, а Марли прищурилась в ответ.
Внешне она оставалась практически спокойной, может, несколько обеспокоенной, но не более того. Но глаза ее буквально кричали: «Что?! Что он заподозрил?
Йен не знал, что это было. Испуг человека, нечистого душой и совестью, внезапно раскрытого теперь, или испуг отчаянно влюбленной девушки, которой важно быть безупречной в глазах ее возлюбленного? Может, все сразу? Йен не мог сказать точно, потому что он не был особым знатоком человеческих душ. На него уже смотрели однажды влюбленные глаза, он не мог спутать этого взгляда ни с чем другим, разумеется.
На него так же смотрели чудовища глазами его друзей. Этого он тоже никогда не забудет.
Но, в любом случае, у него сейчас не было времени разбираться с душой Марли, которая для него, казалось, совершенно ничего не значила. У него были куда более важные, требующие незамедлительно решения проблемы. Он не мог позволить себе тратить время еще и на то, чтобы быть обыкновенным человеком.
– О чем ты думаешь? – внезапно спросил он девушку, ошарашив ту внезапным вопросом.
Марли смешалась, отвела взгляд, но все-таки сказала:
– О том, как ты провел выходные, - честно ответила она.
– Почему это так важно? – не ослаблял напора Йен, ведя допрос, как беспристрастный полицейский.
– Потому что я хочу знать то, как ты живешь вне колледжа, - смущённо пролепетала Марли, краснея.
Йен криво усмехнулся, представляя глаза Марли, полные ужаса, когда он рассказывает ей то, чем он действительно занят вне колледжа. Рассказать ей хотя бы про выходные, когда его соседка по парте прострелила ему плечо на ярмарке, на глазах у кучи народа…
Так, стоп. Ярмарка?
До нее все было в порядке с Джин, или кто-то хотел только сделать вид? Или все-таки эта чертовщина с охотницей приключилась именно там? Нет, что могло произойти на ярмарке, если все было на общий взгляд в порядке? Странные люди во время представления? У Йена уже бывали подобные видения, так что он не придал этому особого значения, списав на свою обычную паранойю. А если все-таки нет? Если все дело в этом? Йен размышлял хаотично и бешено, как ищейка вынюхивает след оленя в лесу. Но если и искать что-либо, то начинать нужно с того огромного шатра, как же он не додумался раньше? Но нужен какой-то ориентир. Возможно, на Джин остались остатки запаха врага, так что… Нет, не безопасно. Она сейчас едва контролирует себя. Да, Уилсон была права, сыщик из него отвратительный, если он все время полагается на нюх Фенрира. Но с другой стороны, если дело было в этих людях, то только Джин знает настоящую причину. Томсон был уверен, что она знает. Вот какого черта он сразу ей всего не рассказал?! Теперь придется рискнуть.
Йен посмотрел на замершую Марли, улыбнулся ей криво и, скомкано попрощавшись и одновременно извинившись, пошел прочь, полностью погруженный в свои размышления. Девушка ошарашенно смотрела ему в след, не понимая, что только что произошло.
***
В дверь постучали
Стук требовательно повторился. Джин, уже поняв, кто стоит по ту сторону двери, окончательно расхотела открывать ее. Она положила голову обратно на смятую подушку, упрямо уставившись в стену. Ну уж нет, ей и без того паршиво.
Гость едва ли собирался сдаваться. Тогда охотнице пришло в голову, что тварь, управляющая ее телом, возможно захочет прикончить и Ли?.. Было бы неплохо. Очень даже неплохо, ей бы это даже могло сойти с рук, ведь Смотрящая сама нарвалась. Джин зловеще улыбнулась и поднялась с постели.
Она распахнула дверь и увидела там, как и ожидала, Ли. Староста стояла на крыльце под черным зонтиком. Выражение лица ее едва ли было довольным. Сразу было заметно, что она не хотела приходить сюда так же, как не хотела этого Уилсон. Но обе девушки, увы, не были хозяйками своих желаний.
– Внутрь не приглашу, - мрачно отрезала Джин.
– Я и не войду, - в том же тоне ответила Ли, скривившись от такой перспективы. – Что ж, обойдемся без лишней болтовни. Что с тобой произошло?
Лицо охотницы помрачнело, ее рука крепче сжала дверной косяк. По ее выражению лица Ли поняла все отчетливо, так что не стала требовать дальнейших объяснений.
– Томсон не пострадал? – лишь поинтересовалась староста деловито.
– Мне это так же важно, как и тебе, - хмуро ответила Джин, но, увидев упрямо сжатые губы, неохотно добавила, - почти.
– Почти? Ты начинаешь ходить по краю, Взломщица.
Джин скривилась и отвернулась, не желая встречаться со взглядом Смотрящей. Впервые она чувствовала свою вину ровно настолько, насколько этого желала Ли. Вина почти уничтожала Джинджер своим грузом. Заметив и это, староста, казалось, морально удовлетворилась.
– Начинаешь сдавать, - холодно заметила она.
Ли взяла длинную нитку, которая выбилась из рукава свитера Джин, и потянула вверх. Рука охотницы тоже поднялась в том же направлении. Ли, нахмурившись, резко дернула, обрывая нить, - и рука Джин, соответственно, безвольно повисла вдоль тела. Глаза девушек пересеклись.
– Приходи завтра колледж, если с твоим здоровьем нет серьезных проблем, - чопорно заявила Ли, отворачиваясь. – Заканчивай уже отлынивать от своих обязанностей, Уилсон.
Она ушла с гордой осанкой дочери Корпорации – как истинная принцесса. Джинджер не могла не признать за соперницей ее неподдельной величавости, достойной того чтобы ей любовались все вокруг. Охотница захлопнула за собой дверь, уставившись на рукав свитера. В ней кипела и злость на собственную беспечность, и облегчение, и извечное отвращение к старосте. На ходу сбрасывая с себя свитер и майку под ним, Джин подошла к зеркалу, рассматривая свое тело. Она, гибко вывернувшись, внимательно осматривала свою спину, плечи и руки на предмет вещей, которых там быть не должно было. И, к собственному стыду, она их нашла.