Безумная погоня
Шрифт:
Внезапно Эсме почувствовала странную легкость в коленях.
— Кажется, я сейчас упаду в обморок, — прошептала она.
Однако времени на обморок уже не оставалось: леди Боннингтон стояла на пороге.
Переборов головокружение, Эсме поднялась.
— Миледи, — произнесла она слабым голосом, — как я рада видеть вас в Шантилл-Хаусе!
На маркизе был дорожный костюм из тонкого шелка цвета соломы, подбитый белым атласом. Нижнее платье имело черную оторочку и было украшено двумя французскими рюшами, только что вошедшими
— Я тоже рада, — кисло ответила она и отвернулась. Этим, похоже, мера ее вежливости и исчерпывалась. — Леди Ролингс, через день-два вы разрешитесь от бремени и все же принимаете гостей. Это так… необычно.
— Прием я устроила, — вмешалась Арабелла, выступая вперед. — А вот видеть тебя здесь, Гонория, настоящий сюрприз. Боже правый, сколько же времени прошло, с тех пор как мы вместе ходили в школу! И все же, когда я тебя вижу…
— Полагаю, это комплимент, — желчно перебила леди Боннингтон. — Мне всегда нелегко было догадываться, что именно ты имеешь в виду, дорогая.
— Какое несчастье! — На лице Арабеллы появилась ядовитая улыбка. — Зато по тебе всегда с точностью скажешь, какую мысль ты собираешься изречь. Это так любезно с твоей стороны — выражаться без обиняков. А теперь признавайся, каким ветром тебя сюда занесло.
Леди Боннингтон хмыкнула и для внушительности стукнула палкой об пол.
— Я хочу переговорить с твоей племянницей. — Она многозначительно посмотрела на Эсме. — С глазу на глаз, если это возможно.
— Конечно, почему нет, — согласилась Эсме и направилась к двери. — Давайте только пройдем в библиотеку.
Эсме отчаянно хотелось увести мать Себастьяна из круга ближайших друзей и тетки, которые откровенно сгорали от любопытства, поэтому она вышла, не дожидаясь возражений.
— Вам лучше присесть, — махнув тростью в сторону кушетки, как только они оказались в библиотеке, сказала леди Боннингтон. — По вашему виду можно подумать, что вы собираетесь произвести на свет буйвола.
— Боюсь, вы меня переоцениваете, — пробормотала Эсме. — «Мерзкая старуха!» Она села, не дожидаясь, когда это сделает маркиза.
— Я явилась за сыном, — объявила леди Боннингтон, ' опускаясь в кресло.
— Следует ли из этого, что вы надеетесь найти его у меня? — спросила Эсме как можно спокойнее.
— К моему величайшему сожалению, да.
— Вынуждена вас разочаровать, его здесь нет. Насколько мне известно, он на континенте.
— Ха! Не морочьте мне голову! Себастьян сам сказал мне, что занят на черной работе в вашем доме, и я этого не одобряю, леди Ролингс. До сего дня вы могли вести довольно разнузданную жизнь, но, уверяю, эта последняя эскапада закончится полным изгнанием вас из общества.
— Эскапада?! — воскликнула Эсме. — Себастьян устроился сюда без моего ведома и все это время отказывался уходить!
— Я так и знала. — В голосе леди Боннингтон прозвучало странное удовлетворение. — Последние дни я только об этом и думала. Действительно, кровь кое-что значит.
— О какой крови вы говорите?
— Кровь моего отца. Он был человеком, которому было бесполезно перечить, потому что его упрямству не было равных. Мой сын унаследовал его черты, а значит, он не уйдет.
— Тем не менее вашего сына больше нет в моем доме.
— Мальчик пытался пустить пыль мне в глаза, — продолжала леди Боннингтон. Теперь ее удовлетворение не вызывало сомнений. — Болтал всякую чушь насчет любви. Естественно, я полночи ломала голову, раздумывая, не сошел ли он с ума, как мартовский заяц, на почве вины за то, что убил вашего мужа. Но это выглядело как-то… неправдоподобно. — Она наклонилась вперед, и ее серые глаза пристально уставились на Эсме. В этой позе она напоминала орла, заметившего кролика.
— Вы носите под сердцем его ребенка, не так ли? Эсме не произнесла ни звука.
— Да или нет? — прогремела маркиза и для эффекта снова ударила тростью об пол.
Внезапно Эсме прищурилась.
— Нет, — холодно ответила она.
— Вздор! — В голосе леди Боннингтон звучала непоколебимая уверенность. — Мой сын вовсе не дурак. Чем больше я размышляю на эту тему, тем сильнее убеждаюсь, что он никогда не перепутал бы спальни. Он пришел к вам, потому что вы крутили с ним роман, а ваш муж просто нанес вам визит вежливости. Весь свет знает, что любой мог с таким же успехом обнаружить его в спальне леди Чайлд, если бы только пожелал.
— Отец моего будущего ребенка — Майлз!
— Ничуть не сомневаюсь, вы хотите, чтобы это соответствовало действительности. Полагаю, мы все хотели бы, чтобы вы несколько лучше запирали двери своей спальни.
На скулах Эсме проступили огненные пятна.
— Прошу прощения?
— Беда в том, что мой глупый сын вбил себе в голову донкихотскую мысль, будто это его ребенок должен вскоре появиться на свет. Поэтому он и хочет на вас жениться.
— Отец ребенка — Майлз, и его рождение под именем Ролингса более чем уместно. — Слова Эсме дышали яростью.
— Подумай хорошенько, девочка, — проскрипела леди Боннингтон. — Даже если тебе удалось завлечь в постель Ролингса, отцом ребенка и правда скорее всего является мой сын. Майлз Ролингс был слаб, как сверчок; все это знали. К тому же, как я склонна думать, вам не хуже меня известно: доктор давал Ролингсу от силы несколько недель жизни. Как мог он зачать ребенка? Для этого нужна красная кровь.
— Для этого дела кровь Майлза была достаточно красной, — парировала Эсме. — Жаль, что Майлз умер до того, как его сын увидит свет. Этот ребенок не первый и не последний родится после смерти отца. Позвольте заметить, леди Боннингтон, что для памяти Майлза будет публичным оскорблением, если его ребенок родится под именем Боннингтон.