Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий
Шрифт:
«Со студенческих лет Купер демонстрировал признаки психической неустойчивости, которая мучила его в течение всей последующей жизни. После смерти в 1756 году его отца семейство Купера попробовали использовать свое влияние, чтобы получить два административных поста для Уильяма в Палате лордов. Последнее обстоятельство было связано с формальной психиатрической экспертизой. Эта перспектива до такой степени встревожила Купера, что он совершил попытку самоубийства и в последующем находился в течение 18 месяцев в психиатрической лечебнице, погруженный в религиозные сомнения и опасения». (CD Britannica 2000.) «В возрасте двадцати одного года, когда он учился в адвокатуре, впал в меланхолию. “День и ночь, — писал он в своих автобиографических заметках, — я переносил пытку, испытывал ужас и впадал в отчаяние… Такое состояние рассудка
«В течение своей жизни он много раз покушался на самоубийство, но какой-то внутренний голос постоянно отговаривал его от исполнения этого рокового намерения. Однажды он хотел вонзить себе перочинный ножик в сердце, но ножик переломился и Каупер остался жив. В другой раз он повесился, но тонкая перекладина не могла долго выдержать его тяжести, обломилась, и Каупер снова был спасен. О своих страданиях он сам в своих записках рассказывает в следующих словах: “…Когда я выходил на улицу, мне все казалось, что каждый встречный меня осматривает и осмеивает. Я обедал всегда один в ресторане, куда приходил тогда, когда уже делалось совсем темно. Ночью я спал всего один час, но видел постоянно страшные сны, просыпался и вставал, шатаясь, как пьяный. Потом до самого утра я уже не мог сомкнуть глаз”». (Бу-лацель, 1900, с. 89.)
«…Проявления саморазрушительных тенденций, со значительной примесью элементов самобичевания, которые существенно ослаблены отсутствием ярко выраженного стремления умереть». (Меннингер, 2000, с. 82.)
«Циклотимия с периодическим умопомешательством». (Tennenl, 1953, с. 5.)
«Коупер вел жизнь отшельника, полтора года провел в психиатрической больнице (1764 — 65), затем дважды пережил тяжелейшие рецидивы меланхолии. В 1785 году поэмы принесли ему славу, в 1791 припадки безумия возобновились. В 1796 году он окончательно погрузился в мрачную меланхолию и через несколько лет умер». (Эфроим-сон, 1998, с. 146.)
«В 1773 мысли о браке с Мэри Ун-вин закончились новым приступом умопомешательства… Периодически повторялись приступы психической расстройства… После смерти госпожи Унвин в декабре 1796, Купер погрузился в мрачное отчаяние, из которого уже никогда не выходил». (CD Britannica 2000.)
«Постепенное превращение сентименталиста в визионера-пессимиста, в человека, одержимого мрачными галлюцинациями, можно проследить и на душевной трагедии Коупера. Натура крайне впечатлительная, настолько впечатлительная, что не выносила ни городского шума, ни чужих страдании, человек, при каждом ничтожном случае терявший равновесие, Коупер был вместе с тем угрюмым визионером, мрачным духовидцем, чем-то в роде реального Манфреда: ему казалось, что он окружен злыми духами, что дьяволы простирают к нему свои руки, и он явственно слышал зловещий хохот ада». (Фриче. 1912, с. 126–127.)
Особенности творчества
«С детства одержимый депрессивным психозом, часто переходившим в манию преследования, Коупер провел всю жизнь частью в доме умалишенных, частью в глухой провинции под надзором родственников и друзей. Этими индивидуальными особенностями психики Коупера критики пытаются объяснить все его творчество». (Бабух, 1931, с. 522.)
«Авторы приводят более 400 писем поэта, адресованных узкому кругу родных и друзей, в которых запечатлено личное изложение непосредственных переживаний в период меланхолии. Интересна трактовка болезни в плане религиозного мировоззрения Купера». (Meyer, Meyer, 1984, с. 107–112.)
В отношении душевного заболевания Уильяма Купера можно предположить рекуррентное депрессивное расстройство, так как в имеющемся патографическом материале отсутствуют данные о маниакальных эпизодах. Психотические депрессивные переживания созвучны основному аффекту: Купер «переносил пытку», «испытывал ужас», был «одержим мрачными галлюцинациями» — «ему казалось, что он окружен злыми духами, что дьяволы простирают к нему руки» и т. д. С меньшими основаниями можно думать о параноидной форме шизофрении или шизоаффективном психозе, но мы не располагаем более подробными сведениями о психопатологической симптоматике. Что может скрываться за словами «припадки безумия» и «приступы умопомешательства»? Одной «мании преследования» для диагноза шизофрении все-таки недостаточно.
КУПРИН АЛЕКСАНДР ИВАНОВИЧ (1870–1938), русский писатель. С1919 г. в эмиграции, в 1937 г. вернулся на родину.
«С детства — нищета, унижение, даже розги. А дальше — обычный по тем временам путь сироты “из благородных”… Юный подпоручик в этом захолустье развлекается вполне “по-гусарски” — карты, кутежи, любовные истории. То он выпрыгивает из окна во время бала со второго этажа за розой, брошенной “дамой сердца”, то въезжает на лошади в ресторан и демонстративно выпивает рюмку коньяку». (Окунь, 2000, с. 18.)
«В молодости необычайно сильный физически, Куприн с особой страстью отдается всему, что связано с испытанием крепости собственных мускулов, воли, что сопряжено с азартом и риском. Он словно стремится растратить запас не израсходованных в пору его бедного детства жизненных сил. Организует в Киеве атлетическое общество. Сорока трех лет вдруг начинает учиться стильному плаванию у мирового рекордсмена Л. Романенко. Вместе с Сергеем Уточкиным189 поднимается на воздушном шаре. Опускается в водолазном костюме на морское дно. Летит с Иваном Заикиным190 на самолете “фар-ман”… Но есть что-то лихорадочное в поспешной смене всех его увлечений — французской борьбой и погружением в скафандре под воду, охотой и стилем кроль, тяжелой атлетикой и свободным воздухоплаванием. Есть что-то напряженное в этом стремительном растрачивании сил и нервов в спорте, так же как и в кутежах, которые захватывает писателя и которым он отдается с той же широтой и беззаботностью… Если же мы обратимся к творчеству Куприна, то здесь бросается в глаза знаменательная аномалия. Те сильные, здоровые жизнелюбы, к которым как будто бы он был так близок по характеру своей личности, в его произведениях оттеснены на задний план. Преимущественное же внимание уделено героям, имеющим с ним мало общего». (Михайлов, 1981, с. 152–153.)
«Пил он гораздо больше, чем следовало. Ему и из полка пришлось выйти, потому что он, под пьяную руку, наскандалил в еврейском городишке Про-скурове, где стоял его полк». (Тыркова-Вильямс. 1993. с. 332.)
«Непоседа Куприн скитается по Югу России: Одесса, Житомир, Таганрог, Ростов, Ялта. Жизнь его в этот период — шумные, непременно даже показушно шумные кутежи и скандалы; круговорот праздника и похмелья… Рождение дочери Лиды в 1903 году не останавливает Куприна — он пьет уже запойно. И при этом жену ревнует жутко. Мария Карловна идет на следующую меру — пускает супруга домой лишь тогда, когда он подсовывает под дверь новые страницы рукописи “Поединка”, над которым с грехом пополам продолжает работать… Его буйная слава растет…. Окончательное расставание происходит в начале 1907 года. Во время одной из последних ссор Куприн швыряет горящую спичку на подол газового платья жены. Оно загорается, его с трудом удается потушить. Врачи признают Куприна неврастеником…» (Окунь, 2000, с. 18–19.)
«…Искал утешения в вине. Этот замечательный писатель глубоко переживал какую-то тоску, которая грызла его… Все больше и больше слабел от вина. Вначале пьянел от двух-трех рюмок водки, под конец от стакана совсем легкого виноградного вина, но пьянел как-то тихо, кротко, окончательно уходя в себя». (Любимов, 1965, с. 180–181.)
«Для меня всегда оставалось загадкой, почему такой сильный, волевой человек, безбоязненно входивший в клетку к тиграм, не может вырваться из пьяной, забубенной среды и преодолеть ее жестокое влияние. Обыватели злорадно глумились над этой слабостью большого писателя. По городу в то время ходили стишки: 1. “Если истина в вине, / Сколько истин в Куприне!”. 2. “Водочка откупорена, / Плещется в графине. / Не позвать ли Куприна / По этой причине?”» (Чуковский, 1963, с. 268.)