Библейский греческий язык в писаниях Ветхого и Нового завета
Шрифт:
2. Евраистическій элементъ LXX-mu.
Еврейскій языкъ, по существу своему, есть языкъ простой, безыскусственный и народный, нсколько даже примитивный и зачаточный по сравненію съ греческимъ классическимъ. При писаніи еврей не составлялъ періодовъ; онъ не соподчинялъ идей, не группировалъ и не соединялъ ихъ синтетически. Для него вс идеи равны и вс занимаютъ мсто на одинаковомъ уровн, одн вслдъ за другими; предложенія идутъ другъ за другомъ, то не будучи связаны, то связанныя особою частицей, именуемою „вавъ consecutivum“. Функція этой частицы состоитъ не только въ грамматическомъ соединеніи фразы дальнйшей съ предыдущей, но и для указанія между ними логическаго соотношенія — причинности, цли, условія, сравненія, послдовательности, одновременности, сопутствованія и предшествованія, даже способа и пр. Въ греческомъ язык у LXX-ти этотъ „вавъ consecutivum“ обыкновенно передается чрезъ . Отсюда у LXX-ти множество маленькихъ фразъ и обрывковъ фразъ; неисчислимое множество , которыя загромождаютъ страницы греческаго Ветхаго Завта; встрчающіеся неудачные періоды и довольно частая безпорядочность этихъ періодовъ; затрудненіе, которое при чтеніи сразу испытывается предъ такимъ способомъ выраженія мысли, а равно при овладніи новымъ оттнкомъ значенія въ частиц .—Таковъ въ элементарныхъ основахъ механизмъ языка еврейскаго и греческаго библейскаго. Отсел объясняются общій ходъ и строй этихъ языковъ.—Если сравнить артистическій періодъ классическихъ авторовъ съ фразами авторовъ, пользовавшихся этимъ простымъ языкомъ, то кажется, словно бы греческій періодъ расчлененъ и разъединенъ на части, дабы свести его къ элементамъ, которые и полагаются здсь раздльно. Такое образованіе греческаго языка послклассическаго, обыденнаго, съ аналитическимъ наклономъ, было необходимо для сближенія греческаго съ еврейскимъ, для примненiя перваго къ еврейской мысли и для полученія отъ нея нкоторой необычной формовки, тогда какъ аттическій литературный языкъ уклонился бы отъ этого съ возмущеніемъ. Разъ это необходимое условіе исполнено,—посл сего іудейство могло усвоятъ себ греческій языкъ, а затмъ произошло сліяніе этихъ двухъ языковъ столь безусловно различнаго духа или—лучше сказать—вторженіе (вндреніе) мысли, души іудейской въ тло греческое—съ приспособленіемъ его себ при посредств внутренней, весьма глубокой и широкой работы этой мысли.—Два примра осязательно покажутъ преобразованіе греческаго языка подъ вліяніемъ еврейскаго согласно сказанному сейчасъ: . (Суд. XIII, 10) буквально, по свойству языка еврейскаго, значитъ „женщина поспшила и побжала и возвстила“, а по собственной природ языка греческаго тутъ требовалось бы: въ смысл „женщина быстро побжала, чтобы возвстить“; (3 Цр. XII, 6) буквально: „какъ вы совтуете и я отвчу слово народу сему?“ погречески же нужно бы сказать: (—) ; т. е. „какъ вы совтуете мн отвчать народу сему?“.
3. Характеристическія черты евраистическаго греческаго языка у LXX-mu.
Пиша, еврей гораздо больше слдилъ за мыслію, чмъ за правилами грамматики, которыхъ онъ зналъ мало. Отсюда происходитъ, напр., то, что фраза, начавшись періодически, потомъ нарушаетъ этотъ строй или не выдерживаетъ грамматическаго
4. Примры евраизмовъ въ греческомъ язык LXX-ти.
а) Религіозныя еврейскія идеи: „Богъ, Господь, владыка міра“; и „творить“; „духъ или вдохновеніе Божіе, которое овладваетъ человкомъ, научаетъ или руководитъ его“; „оправданіе“ въ богословскомъ смысл; „благодать божественная“; , „идолы, боги не сущіе“.—б) Еврейскій смыслъ греческихъ словъ: (Быт. XXXVII, 53) „одежда печали“ (вретище); , (Ру. I, 6) „жизненное пропитаніе, все съдобное“: (Ру. III, 18) „вещь, дло“: (Второз. I, 41. XXII, 5. Иса. LIV, 16) „одежда, инструментъ (орудіе), оружіе“; (Второз. XXVIII, 1. Числ. XIV, 4) „ставить, поставлять, длать то-то или то-то“.—в) Еврейскія метафоры: (Ру. I, 6) „Господь благоволилъ своему народу дать хлба“; (Ру. I, 9) „покой (пристанище), т. е. тихую и безопасную жизнь“; ’, (Ру. II, 12) „укрыться подъ кровомъ Его“; (Быт. IX, 5) и , гд метафорическія реченія съ употреблены вмсто простыхъ предлоговъ, при чемъ собственный смыслъ устраняется, такъ что = „изъ, отъ“, а = „чрезъ, посредствомъ“.—г) Еврейскія слова: , , , .—д) Евраистическія выраженія: ; ; ; ; (Ру. I, 17); (Ру. IV, 5); (Ру. II, 11) „вчера и третьяго дня“ = „прежде, донын“; формула клятвы; (3 Цр. XVI, 26) „подражалъ всему, что длалъ Іеровоамъ“; (3 Цр. XVI, 28).—е) Поставленіе именит. или винит. пад. абсолютнаго въ начал: Лев. XXII, 11. Числ. XIX, 5. Иса. XIX, 17.—ж) Женскій р. со значеніемъ средняго для обозначенія вещей: Исх. XIV, 31. Числ. XIX, 2. Суд. XIX, 3. 3 Цр. XII, 8. 13. Пс. XXVI, 24. Иса. XLVII, 12. Іезек. XXIII, 21.—з) Обозначенія сравн. и превосх. степ.: (Быт. XXXVIII, 26) съ въ смысл „боле, чмъ“; (Второз. IX, 1); (Быт. VII, 19).—и) Относительное мстоименіе восполняется личнымъ, которое слдуетъ за глаголомъ: (Исх. VI, 26), при чемъ соединеніе и равняется простому ; ’ (Второз. I, 22, гд сочетаніе ’ и равняется одному ’ или только .—і) Множество предлоговъ и предложныхъ реченій: (3 Цр. XIV, 21) „быть (единомышленнымъ, въ партіи) съ кмъ-либо, слдовать за кмъ-либо“; … (3 Цр. XVI, 24); (Ру., I, 11); (Ру. II, 13); (Ру., II, 15); (Ру., III, 5); (Ру., III, 6).—к) Греческій глаголъ съ винословнымъ (причиннымъ) значеніемъ еврейской гифильной формы: (1 Цр. ХV, 35) „воцарилъ, сддалъ царемъ Саула“; ’ (4 Цр. III, 3) „который заставилъ согршить (ввелъ во грхъ) Израиля“.—л) Вопросъ и клятва съ : (2 Цр. XIX, 35); (3 Цр. II, 8) „я поклялся ему Господомъ убить тебя мечомъ“.—м) Условное предложеніе при сочетаніи съ послдующимъ главнымъ предложеніемъ при помощи : … (Числ. XV, 14; ср. Ру. II, 9).
„Римлянамъ,—говоритъ Дройзенъ въ своей «Исторіи эллинизма», (ср. рус. перев. Э. Циммермана, т. III, Москва 1893, стр. 19),—когда они встрчали выработанную цивилизацію, не удавалось утвердить тамъ свой языкъ вмст съ господствомъ, между тмъ эллинизація вкоренялась какъ будто тмъ ршительне, чмъ боле цивилизованными были народы, подвергавшіеся ей“. Въ самомъ дл, вдь и низведенная Римомъ на степень провинціи Греція и эллинизированныя страны, попавшія подъ римское владычество,—вс сохранили свой греческій языкъ, который даже распространился и среди побдителей. Это потому, что греческій языкъ былъ легче, богаче и гораздо боле знакомъ и употребителенъ для разговора, чмъ латинскій—въ періодъ своего столкновенія съ послднимъ. Равно и во второй половин І-го вка нашей эры для проповди Евангелія въ греко римскомъ мір пользовались послклассическимъ греческимъ языкомъ этого греко-римскаго міра, но такимъ, который уже носилъ евраистическую окраску и который впервые отразилъ христіанскія идеи. Посему въ этомъ язык три элемента: греческій, евраистическій и христіанскій.
5
Касательно отношенія LXX-ти и греческаго Новаго Завта нсколько отлично и боле выразительно говоритъ извстный спеціалистъ въ этой области, Берлинскій профессоръ Д-ръ Адольфъ Дейсманъ въ стать Die Griechische Bibel въ журнал „Die Studierstube“ I (Stuttgart 1903), 1, S. 10-13. У него мы читаемъ слдующее:
„Греческая Библія! Здсь изслдователь въ яркомъ освщеніи видитъ предъ собою эллинизованный міръ въ вкъ религіознаго поворота. Покоритель и преобразователь міра, — эллинизмъ существенно послужилъ восходу этого свта, когда въ застарлую почву кругомъ бассейна Средиземнаго моря было брошено быстро восходящее зерно греческой міровой культуры: — въ государств и обществ, въ наук и искусств, въ нрав, язык и религіи—везд по берегамъ Средиземнаго моря идетъ процессъ эллинизаціи, то боле сильной, то боле слабой, но всегда съ распространеніемъ греческой рчи.
„Въ это время—почти на поворот второго и перваго вка до р. Хр. — случилось, что на остров Делос были убиты дв іудейскія двушки, Гераклея и Мартина. Невинно пролитая кровь вопіетъ объ искупленіи, но никому неизвстны убійцы. Тогда въ великій день искупленія (очищенія) оставшіеся возносятъ къ Богу отцовъ своихъ молитву, да отвтствуетъ на ихъ пламенныя прошенія мщеніе Господа и Ангеловъ его надъ нечестивыми убійцами,—и эти моленія касательно отомщенія они увковчиваютъ въ мрамор надъ гробницами убитыхъ на делосскомъ остров мертвыхъ Реніи.
„Сохранившійся въ оригинал досел—текстъ этихъ іудейскихъ молитвъ о мщеніи на о. Реніи (см. статью Дейсманa Die Rachgebete von Rheneia въ „Philologus“ LXI, N. F. XV (1902), S. 252-265) показываетъ намъ, что іудеи Делоса около 200 г. до р. Хр. уже владли греческимъ Ветхимъ Завтомъ. Этотъ отдльный примръ знаменателенъ. Изъ него мы видимъ, что со своей родины на берегахъ Нила переводъ LXX уже перешелъ на широкій просторъ „разсянія“, сталъ книгою изъ міра эллинизованнаго для міра эллинизованнаго. Конечно, это—восточная книга по своему духу, но въ формальномъ и матеріальномъ отношеніи она приспособлена къ потребностямъ западнаго міра, почему есть западновосточная книга (ср. трактатъ Дейсмана Die Hellenisierung des semitischen Monotheismus въ „Neue Jahrb"ucher f"ur das kiassische Altertum, Geschichte und deutsche Literatur“ 1903, S. 161-177, и въ оттискахъ отсюда съ сохраненіемъ пагинаціи журнала). Это—книга не въ смысл искусственной литературы того времени, потому что облечена не въ одежду искусственнаго языка. Но она есть книга для народа, ибо (не устраняя во многихъ мстахъ чуждыхъ для грека семитическихъ призвуковъ еврейскаго оригинала) говоритъ, въ общемъ, принятымъ языкомъ среднихъ и низшихъ слоевъ, какъ особенно ясно по ея запасу словъ и по образованію формъ. По мстамъ въ однхъ книгахъ больше, въ другихъ меньше—непонятна она человку эллинизированнаго міра, но въ цломъ—вмсто масштаба современной народной рчи—къ ней нельзя примнять поспшное сужденіе на основаніи аттической искусственной прозы, будто это была непонятная книга. Напротивъ, какъ цлое, она есть народная книга перваго ранга, даже міровая книга. Если оцнивать историческое значеніе предмета по его историческому дйствію, то какъ мала, — напримръ,—книга Поливія подл LXX! Изъ всхъ дохристіанскихъ памятниковъ греческой письменности можетъ быть поставленъ рядомъ съ греческою Библіей по своему историческому дйствію только Гомеръ, хотя этотъ Гомеръ, не смотря на свое огромное распространеніе, никогда не былъ Библіей. Кто беретъ въ свои руки Библію LXX-ти, тотъ иметъ предъ собою книгу, которая была Библіей іудейскаго мірового „разсянія“ и прозелитовъ изъ язычниковъ, была Библіей Апостола Павла и первохристіанской всемірной миссіи, была Библіей всего говорившаго погречески христіанскаго міра, была матерью рожденныхъ отъ нея другихъ вліятельныхъ переводовъ и, наконецъ, матерью также и греческаго Новаго Завта?
„Правда ли это? Дйствительно ли Библія LXX-ти есть матерь греческаго Новаго Завта?
„Въ томъ смысл, какъ мы осмливаемся защищать этотъ тезисъ, понять его не трудно.
„Конечно. Іисусъ Христосъ пришелъ бы и безъ LXX-ти. Конститутивнымъ факторомъ для Его Евангелія является не греческій, но семитическій Ветхій Завтъ. Христіанство первоначальное стоитъ на почв не греческаго Ветхаго Завта. Но распространитель Евангелія—Апостолъ Павелъ исторически непонятенъ безъ LXX-ти; онъ не только великій христіанинъ Христовъ, но и великій христіанинъ LXX-ти. И все первохристіанство,—поскольку оно христіанство миссіонерское,--утверждаясь на Господ Спасител и Евангеліи, опирается и на Библію LXX-ти. Чрезъ вс посланія Павловы и другіе первохристіанскіе тексты проходятъ серебряныя прослойки словъ LXX-ти. Однако мы говоримъ о Библіи LXX-ти, какъ матери Новаго Завта, не въ томъ смысл, будто безъ LXX-ти не могли бы произойти отдльныя части Новаго Завта. Нтъ,— эти отдльныя части возникли, какъ эхо благовстія Христова и какъ отраженіе личности Христовой. Но въ своемъ содержаніи он безконечно много обязаны Библіи LXX-ти и—что здсь самое главное—Новымъ Завтомъ, канономъ эти части сдлались при участіи LXX-ти. Ветхозавтный греческій канонъ есть предположеніе для новозавтнаго. Исторія религіи показала дивное зрлище, что древняя Библія, окруженная повидимому непереходимою стной канона, широко открываетъ свои двери и обезпечиваетъ доступъ въ священную область для новой Библіи:—Господь Спаситель съ присными привходитъ къ Моисею и пророкамъ. Это привхожденіе Новаго Завта чрезъ Ветхій было возможно только потому, что своимъ эллинизированіемъ Ветхій Завтъ уже заране былъ ассимилированъ будущему Новому Завту.
„Дочери принадлежатъ матери:—LXX и греческій Новый Завтъ по содержанію и по судьбамъ своимъ образуютъ неразрывное единство. Наши древнйшія, сохранившіяся въ рукописяхъ Библіи суть именно полныя греческія Библіи. Но что совокупила исторія, то разлучила доктрина. Греческая Библія была расторгнута. Кто нын владетъ полною греческою Библіей? На стол обыкновенно лежитъ теперь просто еврейскій Ветхій Завтъ рядомъ съ греческимъ Новымъ. Переберите, составъ книгъ сотни богословскихъ кабинетовъ,—и въ десятк изъ нихъ не найдется изданія LXX-ти. Одинъ изъ самыхъ чувствительныхъ недостатковъ нашего библейскаго изученія — тотъ, что изученіе LXX-ти такъ совершенно оттснено на задній планъ, и истолкованіе LXX-ти едва предпринимается. А еврейскій подлинникъ въ чести! Но вдь Novum Testamentum in Vetere latet не можетъ быть понято безъ знанія LXX-ти. Одинъ часъ искренно преданнаго погруженія въ текстъ LXX-ти больше способствуетъ нашему экзегетическому разумнію Павловыхъ посланій, чмъ цлый день корпнія надъ какимъ-нибудь комментаріемъ.
„Но что же можетъ сдлать для LXX-ти человкъ, который живетъ вдали отъ библіотекъ? Онъ долженъ читать этотъ переводъ. Ему нтъ надобности ожидать критическаго изданія или словаря. Онъ можетъ начать чтеніе этого текста въ цлости по любому изданію. Однако слдуетъ читать именно какъ греческій текстъ и народную книгу— точно такъ же, какъ читали бы LXX іудей „разсянія“, не понимавшій больше еврейскаго подлинника, языкохристіанинъ перваго и второго вка. Тогда со всякимъ такимъ чтецомъ, который знаетъ греческій Новый Завтъ, случится то, что уже чрезъ нсколько дней онъ съ изумленіемъ увидитъ, какъ сотни нитей сплетаютъ и переплетаютъ между собою Ветхій и Новый Завтъ. А кто подмтитъ вс созвучія и взаимныя соотношенія,—тотъ легко и удержитъ это впечатлніе. Многое у LXX-ти читается безъ затрудненія. Встртятся, конечно, и неясности, необычности, рдкія слова, при коихъ не помогутъ существующіе лексиконы. Все это сомнительное можно оставить въ поко. Цлостное впечатлніе во всякомъ случа будетъ не то, что тутъ непонятная греку книга съ нкоторою дозой понятнаго, но другое: въ цломъ — это понятный текстъ съ нкоторыми неясностями. Послднія въ свое время не вредили дйствію LXX-ти на христіанъ изъ іудеевъ и грековъ, почему и нын он могутъ отталкивать отъ чтенія LXX-ти только педантовъ. А плодомъ чтенія будетъ богатое пріобртеніе: изъ безсодержательнаго понятія сдлается реальность, забытая Библія будетъ вновь найдена, покрытое пылью святилище, мимо котораго проходили сотни безъ всякихъ размышленій, найдетъ для себя благоговйный глазъ, который будетъ смотрть на него съ упованіемъ.
„А какова по отношенію къ LXX-ти задача ученаго и спеціально- научнаго изслдованія? Оно должно дать намъ большое критическое изданіе LXX-ти и лексиконъ къ нимъ, а также способствовать и поощрять истолкованіе LXX-ти. Но,—обогащенное плодами всякихъ археологическихъ наукъ,—это изслдованіе должно все ясне и ясне рисовать образъ эллинизированнаго міра, въ которомъ возникла Библія LXX-ти, языкомъ котораго она говоритъ и на людей коего она воздйствовала. Всмъ этимъ будетъ достигнуто разумніе важности того фактическаго положенія, что къ греческому Новому Завту принадлежитъ греческій Ветхій Завтъ, ибо они органически связаны между собою въ греческой Библіи“.
1. Греческій элементъ греческаго послклассическаго языка въ Новомъ Завт.
Сказанное о греческомъ элемент у LXX-ти примнимо къ такому же элементу и въ Новомъ Завт—даже безъ исключенія, гд только возможно.
а) Словарь.—Словарь Новаго Завта, круглою цифрой простирается до 5.500 словъ, а тутъ словъ (и формъ) классическихъ немного больше 3.000; словъ (и формъ) неклассическихъ или послклассическихъ—вмст съ принявшими новый смыслъ—больше 2.000. Вторыя распадаются на слдующія группы: I) слова и формы древнихъ діалектовъ; II) слова и формы такъ наз. поэтическія, которыя иногда были въ разговорномъ язык, но литературно употреблялись лишь поэтами; III) слова и формы, повидимому, спеціально народныя, какихъ весьма мало; IV) слова и формы послклассическія, свойственныя „общему языку“ , очень многочисленны; V) слова и формы, повидимому, свойственныя именно Новому Завту; VI) слова иностранныя; VII) слова классическія, но принявшія новый смыслъ; слова греческія, но усвоившія особенное значеніе,—напр., чисто еврейское. По отношенію къ словамъ классическимъ большинство словъ послклассическихъ—производныя или сложныя. Много ихъ встрчается уже у LXX-ти. Всякіе примры можно отыскать въ новозавтныхъ лексиконахъ и грамматикахъ. Вотъ нкоторые: , , , —іонійскія, какъ и вообще греческій элементъ малоазійскихъ побережьевъ по Средиземному морю игралъ, повидимому, важную роль въ „общепринятомъ язык“ ; аттическое; , —дорійскія; , (лагерь), (улица), повидимому, собственно македонскія; , , повидимому, свойственныя Александріи формы; —киренаикскаго происхожденія; —сиракузское; находится однажды—у Эсхила; формы апокопическія (усченныя) , — народныя; , , , , , , —послклассическія; , , , (такъ же и на одной надписи)—собственныя Новому Завту; имютъ новый смыслъ греческія слова „получать имя“, „рыба“, „находиться“, „считаться съ кмъ-лiбо“.
б) Синтаксисъ.—Традиціонныя выраженія и конструкціи, составляющія остовъ языка, сохраняются въ Новомъ Завт—особенно, если они ясны, просты и легки, но есть тамъ еще и другія конструкціи, привычныя и легкія. Полный перечень ихъ дается въ новозавтныхъ грамматикахъ, но вотъ нсколько примровъ. Тенденція къ единообразію флексій: , , , , , , .—Народные обороты: , ’ .—Раздлительное подлежащее у глагола: (Дян. XXI, 19; ср. Ін. XVI, 17).—Особое соотношеніе между глаголомъ и его дополненіемъ: напр., употребленіе съ винит. пад. или съ дат. пад.—для означенія спокойнаго пребыванія на мст или движенія; конструкціи съ его дополненіями или (М. IX, 25) и (. XXVIII, 9), равно и (1 ессал. I, 3. II, 9), также (1 Кор. VII, 31).—, какъ неизмняемая частица для неосуществимыхъ пожеланій. ’, въ качеств какъ бы вспомогательнаго глагола со значеніемъ въ род нашего „пусть“.— Прямой вопросъ вводится чрезъ , , и пр., или же не иметъ никакой частицы, какъ въ разговор. ассимилировалось съ и ; , , (=) принимаютъ при себ .—Предложеніе цли съ становится слишкомъ частымъ, бываетъ даже только (аналитическимъ) перифразомъ неопредленнаго наклоненія и сочиняется съ нимъ, напр., … (Апок. VI, 4).—Изъявит. наклон. будущ. вр. и аористъ въ сослагат. накл. почитаются какъ бы равнозначущими и замняютъ другъ друга, почему встрчается будущее время посл или другой частицы вмст съ , а сослагат. наклон. аориста—посл или другой частицы безъ или безъ .— Много причастій въ родит. самостоятельномъ или даже независимыхъ, когда ожидались бы обычныя глагольныя конструкціи. Но достаточно конструкцій простого языка, употребляемыхъ въ Новомъ Завт, встрчается и у свтскихъ послклассическихъ писателей. Другія конструкціи, по самой природ своей принадлежащія простому языку и встрчаемыя впервые въ Новомъ Завт,—это уже такъ назыв. новыя конструкціи, а фактически большинство ихъ, по крайней мр, должно было употребляться въ простомъ язык той эпохи и особенно въ язык іудеевъ „разсянія“. Послклассическій греческій языкъ, продолжая испытывать эволюцію, сдлался потомъ греческимъ христіанскимъ и греческимъ византійскимъ, такъ что новозавтныя формы и конструкціи иногда скоре находятъ себ аналогіи и подтвержденія въ греческомъ язык позднйшемъ, христіанскомъ, византійскомъ и новйшемъ, чмъ въ классическомъ.
2. Латинскій элементъ греческаго послклассическаго языка въ Новомъ Завт.
Этого элемента нтъ у LXX-ти—до римскаго владычества въ Египт и Палестин, но онъ есть въ Новомъ Завт. Нкоторые новозавтные писатели находились въ соприкосновеніи съ латинянами,—въ Рим или въ провинціяхъ. Но латинскій элементъ Новаго Завта,—впрочемъ, очень ограниченный,—былъ уже въ ходячемъ греческомъ язык той эпохи и въ греческомъ язык іудеевъ „разсянія“. И въ особенности именно у своихъ современниковъ, говорившихъ погречески, новозавтные писатели позаимствовали слова въ род , , , , , , , , , и др., а равно такія выраженія, какъ „полатыни“, , , и пр. Отмтимъ еще —слово кельтское, латинизированное и потомъ отреченное (см. Р. Viereck, Sermo graecus quo senatus populusque romanus… usi sunt examinatur, Gottingae 1888; F. Vigоuгоux, Le Nouveau Testament et les d'ecouvertes arch'eologiques, 2 'ed. Paris 1896, p. 13-14).—Въ качеств источника для познанія греческаго послклассическаго языка Новый Завтъ весьма превосходитъ переводъ LXX. По сравненію съ послднимъ новозавтные писатели гораздо лучше знали общепринятый языкъ и были въ немъ боле искуссны; они думали и излагали погречески—тоже—боле или мене правильно, но свободне, чмъ LXX, находившіеся подъ постояннымъ стсняющимъ вліяніемъ еврейскаго текста, который они переводили. Особенности словаря, морфологіи и синтаксиса Новаго Завта составляютъ положительныя характеристическія черты его языка. Слова новыя, съ новыми значеніями, новыя формы, конструкціи новыя, даже народныя, являются уже собственными пріобртеніями этого языка.
3. Литературный языкъ въ греческомъ Новомъ Завт.
Въ лексикон и синтаксис онъ представленъ довольно изряднымъ количествомъ слдовъ—особенно у св. Луки и Апостола Павла, изъ которыхъ первый былъ (можетъ быть) Антіохіецъ, а второй Тарсіецъ, т. е. изъ переполненныхъ эллинизмомъ городовъ въ періодъ александрійскій и грекоримскій. Эти слды зарегистрированы въ полныхъ новозавтныхъ грамматикахъ, а мы даемъ лишь нкоторые примры: боле часто (у свв. Луки и Павла), чмъ ; (свв. Лука и Павелъ) вм. —„обвинять“; (Дян.) „предметъ розысковъ (разслдованій) и разсужденія (спора)“; ; и для распредленія фразы на дв равномрныя части, особенно у свв. Луки и Павла (со включеніемъ посланія къ Евреямъ); вм. (Дян. XIII, 13) „Павелъ и его спутники“; приспособленное, употребленіе глаголовъ простыхъ и сложныхъ съ ними; точное употребленіе прош. совер., а равно желат. наклон. для обозначенія возможности и въ косвенной рчи (у св. Луки); удвоенный вопросъ или восклицаніе (Іак. II, 5); употребленіе предложенія съ неопред. наклон. посл глаголовъ съ значеніемъ „объявлять“, а причастія—посл глаголовъ воспріятія; употребленіе (у свв. Луки и Павла); употребленіе синтетическихъ конструкцій подлежащаго и сказуемаго и др. Но много словъ, реченій и оборотовъ весьма литературныхъ не употребляется совсмъ или начинаетъ выходить изъ употребленія; таковы: желат. наклон., какъ форма зависимая или независимая,— вн пожеланія; нсколько вопросовъ слитыхъ въ одинъ; формы, содержащія идею двойства, напр. , ; ; и съ будущ.; причинное причастіе съ , , и причинное неопредл. съ посл глаголовъ чувствованія; сравнит. степень съ послдующими и другими аналогичными конструкціями; условный періодъ съ желат. наклон. для простой возможности и многія формы періода уступительнаго; однимъ словомъ,—конструкціи и обороты слишкомъ синтетическія, трудныя или деликатныя для овладнія, либо слишкомъ абстрактныя или требующія спеціальной переработки, комбинированія и прилаживанія. Слова, формы, реченія, конструкціи литературнаго языка, оставленныя уже или клонящіяся къ сему въ Новомъ Завт, служатъ отрицательными чертами и составляютъ потери новозавтнаго греческаго языка.
4. Распредленіе греческаго элемента (литературнаго языка) въ Новомъ Завт.
Греческій элементъ неравномрно распредленъ по новозавтнымъ писаніямъ какъ по количеству, такъ и по качеству. Здсь на первомъ план выступаютъ посланія къ Евреямъ, книга Дяній и посланіе Iакова, а на послднемъ—Апокалипсисъ, въ средин же другія новозавтныя писанія съ нкоторыми степенными различіями между ними. Языкъ въ обихъ книгахъ св. Луки представляетъ одинаковый контрастъ: съ одной стороны, изысканная корректность и литературные обороты,—напр. въ повствованіяхъ, и особенно въ Дян., а съ другой—самыя запутанныя конструкціи, самые грубые евраизмы или густой евраистическій колоритъ, главнымъ образомъ въ рчахъ или въ нкоторыхъ разсказахъ реферирующаго характера (гд можетъ предполагаться первооснова арамейская или на греческомъ язык арамаизованномъ). Наконецъ, этотъ языкъ у св. Павла и св. Луки иметъ много пунктовъ сходства, даже для детальныхъ сближеній.
5. Евраистическій элементъ въ Новомъ Завт.
Сказанное о евраистическомъ элемент у LXX-и примнимо безъ исключенія къ этому элементу также и въ Новомъ Завт. Природнымъ языкомъ Іисуса Христа и Его Апостоловъ былъ арамейскій, а такъ какъ они жили „въ провинціи“, то ихъ арамейскій языкъ былъ боле грубъ, чмъ у образованныхъ людей городовъ и особенно Іерусалима. Вс новозавтные писатели—даже свв. Павелъ и Лука, родившіеся вн Палестины,—были подъ евраистическими вліяніями и вносили въ свои писанія евраистическій элементъ. Къ арамаизмамъ нужно присоединить еще „раввинизмы“, т. е. извстныя выраженія, ходившія въ школахъ и въ устахъ раввиновъ или учителей закона. Евраизмы Новаго Завта суть совершенные или полные, когда нтъ ничего греческаго: несовершенные, неполные или частичные, когда въ нихъ есть и нчто греческое. Вс новозавтные евраизмы можно отыскать въ новозавтныхъ, лексиконахъ и грамматикахъ и въ спеціальныхъ трактатахъ о нихъ. Однако вотъ нкоторые примры. I. Слова: а) слова еврейскія склоняемыя и несклоняемыя: , , и .—б) Греческія слова съ евраистическимъ смысломъ: „гибель, язва“; „мученіе, трудъ, забота“; „обвинитель, клеветникъ“ (въ рчи о сатан); „озеро“; „преисподняя“ (въ смысл еврейскаго „шеола“); „ослица“; „первый“.—в) Евраистическія метаформы въ іудейскомъ вкус: =человкъ со стороны его слабой и немощной природы; „расширять сердце = распространять свою нжность“; „чувствую состраданіе“ и „расположеніе, состраданіе (жалость), нжность“; „мой способъ дйствованія“; „ршиться идти“; и „вести себя, жить, дйствовать“. Но много такихъ фигуральныхъ выраженій общи всмъ языкамъ, ибо они непроизвольно раждаются въ умахъ людей, напр. „успеніе смерти“, „жаждать отмщенія“, „поглотить свое состояніе“. Самая ординарная проза не обходится безъ такихъ фигуръ,—и разъ ихъ находятъ въ Новомъ Завт, тутъ должно предполагать а priori, что он—евраистическія, какъ напр., =„нести свой жребій“, „подчиняться своей участи“.—г) Евраистическія выраженія внесены въ греческую рчь: = ; = ; и .—д) Усилительныя утвержденія и наглядныя представленія идеи: (Дян. VIII, 10); (Ін. I, 20); (Дян.VIII 35. X, 34); (Дян. 1,16. IV, 25); (Лк. 1, 51).—II. Синтаксисъ. а) Евраистическія конструкціи: (Мрк. VI, 40) „группами, рядами“; (Лк. XXIV, 21); (М. XV, 32).—б) независимая конструкція слова, поставленнаго въ глав фразы, или обособленнаго приложенія, въ качеств casus pendens (косвеннаго падежа): Мрк. XII, 38. Лк. XX, 27. Дян. X, 37. Филипп. III, 18. 19. Апок. I, 6. III, 21.—в) Родит. пад. связывается съ предшествующимъ словомъ для его квалификаціи или описанія: , , ; ; = ; , , „смертельная рана“. г) Степени сравненія: … (М. XVII, 8) и … (Лк. XVII, 2), (М. VIII, 28), (1 Іо. I, 9)=„Онъ достаточно вренъ своему слову и достаточно праведенъ, чтобы отпустить“…—д) Отрицательная клятва (клятвенное отрицаніе): , у Марк. VIIІ, 12 и ср. греческую конструкцію у М. XVI, 4: .—е) Евраистическій смыслъ сообщается греческой конструкціи; такъ, будущ. время съ значеніемъ повелнія въ обыкновенной греческой рчи сохраняло этотъ оттнокъ лишь въ ослабленной степени, а въ греческомъ евраистическомъ онъ снова усиливается (М. I, 21).—Если евраистическій способъ выраженія находитъ въ греческомъ соотвтствующее выраженіе, онъ благопріятствуетъ употребленію именно этого послдняго; таковы: употребленіе вопросительнаго оборота для усиленія утвержденія и отрицанія, употребленіе перифрастическаго (описательнаго) спряженія, употребленіе настоящ. и прош. несоверш. временъ за счетъ аориста повствовательнаго, употребленіе неопредл. наклон. съ . Вслдствіе сего вліяніе еврейскаго языка простирается и на собственно греческія конструкціи: увеличивая ихъ употребленіе. Наконецъ, говоря вообще, языки еврейскій и арамейскій, какъ простые и народные, способствовали тому, что новозавтные писатели стали употреблять обиходный греческій языкъ съ простыми и даже народными конструкцiями.—III. Арамаизмы въ собственномъ смысл.—а) Слова: , , , , , „подвергнуться смерти“; „иди посмотрть, смотри“—формула приглашенія; „запрещаю и позволяю“; „грхи“; или ; , какъ отмчено выше; , , „вкъ ныншній до его скончанія“; , ; „вкь будущій посл окончанія ныншняго“; „переставлять горы“; (Апок. VI, 8. ХVIII, 8) „погибель“; „одинъ“ въ смысл неопредленнаго члена и перифрастическое спряженіе—это особенно замтные арамаизмы; ;—это есть раввинистическая формула для вступленія къ обсужденію.—б) Конструкціи. Здсь евраизмы мене многочисленны, чмъ по отношенію къ смыслу словъ. Еврейскій языкъ существенно отличается отъ греческаго; погречески невозможно подражать большинству конструкцій еврейскаго языка, но было легко—по аналогіи—придать греческому слову еврейскій смыслъ. Вдь и вообще всякій иностранецъ довольно легко схватываетъ здсь ходячія и простыя конструкціи извстнаго языка, но совсмъ не такъ легко усвояетъ вс слова лексикона со всми ихъ значеніями или общій характеръ, „геній“ (духъ) своего новаго языка (Іосифъ Флав. Древн. іуд. XX, 11).—Когда извстное евраистическое или послклассическое выраженіе свойственно Новому Завту и потомъ встрчается у христіанскихъ писателей, тутъ нужно а priori предполагать, что послдніе заимствовали ихъ изъ Новаго Завта, напр., , .—Въ каждой категоріи евраизмовъ есть законъ или правило, и полезно отыскать ихъ основаніе. Такъ, въ библейскомъ греческомъ язык глаголы со значеніемъ „вровать, думать, замчать, чувствовать, говорить и объявлять“ принимаютъ одинаковую конструкцію—съ —или наклоняются къ сему, а глаголы со значеніемъ „думать“ часто содержатъ идею „говорить, сказывать“, напр., (М. III, 9. Мрк VI, 49). Основаніе обоихъ этихъ явленій въ томъ, что думать и высказывать свои думы—это часто было для еврея одно и то же (см. и выше). Равно желат. наклон.— кром пожеланій—есть форма абстракціи, возможности, смягченнаго утвержденія, а такіе пріемы мышленія по природ противны еврею.