Бледная графиня
Шрифт:
— А мое имя, ваша светлость? Мои бумаги?
— Назови себя Францем Милошем, тем более что это твое настоящее имя, которое здесь никому неизвестно. Точно так же и с бумагами — никто на них не обратит внимания. Тебе все-таки лучше остановиться в гостинице — отправляйся туда прямо сейчас. Ночь проведешь там, а завтра рано утром пойдешь в замок.
— Я все понял, ваша светлость. Разрешите идти?
— Подожди еще минуту.
Гаген подошел к письменному столу и,
«Мой дорогой старина Брассар! Получите деньги по приложенному к письму чеку у банкира Фульда, это мой долг Вам. Не отказывайтесь, я хочу, чтобы Ваша старость была безбедной. Зайдите к моему знакомому, глазному врачу Мэндрину, передайте ему мой поклон и просьбу вылечить Ваши глаза. Надеюсь, что при встрече найду Вас в добром здравии.
Расположенный к Вам…»
Вместо подписи следовал знак, которого непосвященный не мог бы понять.
Гаген вложил чек и письмо в конверт и написал адрес:
«Г-ну Брассару, улица Гренель, дом 14. Париж».
Запечатав конверт, он протянул его Милошу, который снова завернулся в свой плащ.
— По пути в гостиницу ты встретишь почтовое отделение. Отправь оттуда это письмо.
Милош взял свою шляпу, чемодан и, поклонившись Гагену, поспешно вышел.
Оставшись один в кабинете, Гаген несколько мгновений пребывал в задумчивости.
«Какое горе! — размышлял он. — Боюсь, что этот юноша принесет мне еще больше горя и мучений, чем я терпел до сих пор. Но что бы там ни было, он — мой сын, плоть от плоти моей… Дай Бог, чтобы не случилось чего-нибудь похуже этого первого удара, который обрушился на меня так внезапно».
На следующее утро Гаген отправился проведать Бруно. Состояние здоровья молодого человека улучшалось с каждым днем. Скоро он мог оставить госпитальную палату.
Бруно уже знал обо всем, что случилось с Лили. Гаген недавно рассказал ему о бедственном положении девушки. Очень возможно, что горячее желание помочь ей и ускорило выздоровление.
Итак, Гаген нашел Бруно в отличном состоянии. Рана зарубцевалась. Прежде всего, молодой человек выразил горячее желание тотчас же, как только выйдет отсюда, отправиться в заведение Святой Марии, чтобы навестить Лили.
Конечно, следовало бы еще немного повременить с подобной поездкой, потому что малейшая простуда могла дать тяжелые последствия, но Гаген понимал, что удерживать юношу бесполезно. Не в состоянии освободить свою дорогую Лили, он хотел, по крайней мере, утешить ее своим посещением.
За время болезни он еще больше сдружился с Гагеном, неутомимые заботы которого ускорили его выздоровление, и всей душой привязался к этому загадочному человеку, несмотря на значительную разницу в возрасте. Со своей стороны Гаген отвечал ему полной взаимностью.
Они условились, что как только Бруно будет разрешено выписаться из госпиталя, поездку к Лили они совершат вместе. Разговор их прервало появление Блюма и Ильменау, которые пришли навестить Бруно и были очень обрадованы тем, что он уже встает с постели. Оба горячо поблагодарили доктора Гагена за его заботу, на что тот отвечал с обычной сдержанностью и вскоре поспешил уйти, сославшись на то, что ему необходимо навестить своих больных.
Домой Гаген возвратился только к вечеру, усталый и продрогший. Экономка подала ему ужин. Потом он удалился в свой кабинет, где уже горел камин.
Когда на улице совсем стемнело, раздался звонок в дверь. Это был Милош.
— Как ты скоро! — воскликнул Гаген.
— Я пришел с донесением, ваша светлость.
— Ты уже побывал в замке?
— Да, с утра. Графиня поговорила со мной и приняла к себе на службу.
— Могу предположить, что ты был осторожен с ней в твоих ответах. Управляющий фон Митнахт все еще там?
— Точно так, ваша светлость. Он живет в замке на нижнем этаже, но мне пока что не удалось его увидеть.
— Где тебя поместили?
— Домик прежнего лесничего оставлен для его матери и сестры. Мне дали комнату на первом этаже замка, рядом с комнатами управляющего, — отвечал Милош.
— Прекрасно! — воскликнул Гаген. — Все идет по плану. Слышал ли ты какие-нибудь разговоры о погибшей молодой графине?
— Слышал от прислуги, ваша светлость. Молодую графиню поместили в семейный склеп.
— У графини была молочная сестра Мария Рихтер. Не слыхал ли ты что-нибудь о ней?
— Это та молодая девушка, что уехала в Америку?
— Да, именно так. Ты должен с большим вниманием прислушиваться ко всем разговорам о ней.
В эту минуту снова раздался звонок в дверь. Экономка пошла открывать.
— Уйди в соседнюю комнату, — приказал Гаген Милошу.
Едва егерь удалился, как в кабинет, предварительно постучав, вошел инспектор полиции Нейман.
— А, это вы, — сказал Гаген. — Когда возвратились?
— Сегодня утром, — ответил Нейман и, вдруг замолчав, настороженно глянул на приоткрытую дверь в соседнюю комнату. За ней он заметил какую-то тень.
Ни слова не говоря, он жестом обратил внимание Гагена на это обстоятельство.
— Ах, вот оно что, — засмеялся Гаген. — Это мой секретарь Милош, который приехал вчера из Парижа. Он пришел ко мне с докладом и никак не мог подумать, что его случайная тень вызовет чье-то подозрение. Милош — мой доверенный человек, господин инспектор, я прошу вас говорить при нем все, что вы хотите мне сообщить. Это даже хорошо, что он будет присутствовать при нашем разговоре, так как отныне он будет жить в Варбургском замке и там помогать нам с вами… Иди сюда, Милош.