Близняшки от босса. Сердце пополам
Шрифт:
— Ритусь, булочка моя, иди к нам. Чего ты забилась в угол? — ласково обращаюсь, искренне удивляясь ее реакции. Я все еще в полудреме, дезориентирована, но… счастлива.
Помедлив, Рита все-таки выбирается через специально оставленный лаз из кроватки на постель. Устраивается под боком, а сама настороженно поглядывает куда-то поверх меня. Мне так уютно и спокойно, что не сразу замечаю, как удобнее устраиваюсь на плече Вадима. Кажется, мы все это время чуть ли не в обнимку пролежали. И именно его опасалась Рита.
Вздрагиваю и разворачиваюсь, сталкиваясь
— Булочка, значит? — с доброй насмешкой выдает Шторм.
— Доброе утро, — чуть приподнимаю уголки губ и моргаю смущенно.
Через секунду морщусь, потому что Аля выкручивается и локтем упирается мне в ребра, пытаясь дотянуться до папы. Вадим перехватывает ее свободной рукой, укладывает между нами.
— Доброе, — треплет дочь за щечку, а потом руку к Рите протягивает. Но та жмется ко мне. — Что ж… кхм, — откашливается Шторм, несколько огорченно. И переводит внимание на меня. — Прическа от лучшего парикмахера в этом городе готова, — обводит меня взглядом и подмигивает.
Представляю, как выгляжу сейчас. Заспанная, растрепанная, с колтунами вместо уложенных прядей. Не такая, какой Вадим привык видеть меня в офисе. Совсем не идеальная. Скорее, «замухрышка», коей считал меня Антон во время декрета.
Но смотрит Шторм почему-то на меня иначе. Обволакивающе, пристально, будто запоминает. И сам такой домашний, уютный, даже немного… милый.
Рита ворочается в моих объятиях, подползает выше, задирая при этом футболку и оголяя часть живота. Не успеваю поправить одежду, как она дергает меня за ворот, чтобы подтянуться и умоститься удобнее.
— Кажется, сейчас еще лучший стилист меня переоденет, — хохочу я, поглаживая дочь по спинке.
— Идеально, — тихо на выдохе произносит Вадим.
Ожидаю увидеть лукавый огонек в его глазах и услышать очередную странную шутку, но он неожиданно серьезен. Настолько, что под его взором я вспыхиваю, и кровь приливает к моим щекам.
Первое утро в чужом доме приобретает новые оттенки. Испытываю волнение от нашей с Вадимом вынужденной близости. И не могу угомонить сердце, которое заходится в груди. Кажется, что во всей округе слышен его бешеный стук, что выдает мои чувства с головой. Как неловко…
— Завтрак, — выдыхаю я, сглотнув судорожно. — И у меня не готово ничего. Вчера не до этого было, — тараторю я и, выбравшись из объятий детей и их непредсказуемого отца, я поднимаюсь с постели.
Делаю вид, что ничего необычного не произошло, веду себя, как помощница и няня. За что Вадим стреляет в меня хмурым взглядом. Помогает малышкам спуститься на пол, особенно аккуратно обращаясь с Ритой, чтобы не испугать, а сам садится на краю кровати, уперев локти в колени и сцепив кисти в замок. Его напряженная поза и суровое молчание заставляют меня сильнее занервничать.
И растеряться…
Не придумав, как сгладить ситуацию, я переключаюсь на дочерей. Ежедневные заботы и такие привычные действия и процедуры теперь умножились на два, так что мне есть,
В какой-то момент я резко осекаюсь, шикаю на девочек и взволнованно ищу взглядом Вадима, чтобы просканировать его эмоции. Вспоминаю, как Антон терпеть не мог крики Риты, даже радостные. Невольно параллель провожу.
Однако Шторм с улыбкой собирается в офис. Спокойно и молча, то и дело поглядывая в нашу сторону.
Помогает отвести близняшек на первый этаж. Целует их поочередно, кивает мне, но несколько напряженно, и разворачивается, чтобы уйти.
— Вадим? — решаюсь окликнуть его, когда он берется за ручку двери.
Несмотря на то, что Шторм катастрофически опаздывает в холдинг, он оборачивается мгновенно и впивается в меня внимательным взглядом. Оставляю Риту и Алю на ковре в гостиной. Стараясь не терять их надолго из поля зрения, я стремительно приближаюсь к Вадиму.
— Вам с малышками нужно что-то еще? — он изгибает бровь, подготовившись «записывать» информацию в память.
Невольно улыбаюсь, таю от его заботы и готовности в любой момент выполнить наши просьбы. Все-таки Вадим — хороший отец и… мужчина. Впервые смотрю на бывшего босса под этим углом, и мне нравится то, что я наблюдаю.
Осмелев, подхожу вплотную к нему.
— Да… Нет… — путаюсь от волнения и, чтобы отвлечь себя чем-то, поправляю Вадиму воротник рубашки. Как обычно, Шторм одет с легкой небрежностью. И меня, аккуратную и педантичную, это нервирует. — Что мы будем делать дальше? Я имею ввиду, когда ты все выяснишь, найдешь виновных — и нам с детьми не будет угрожать ничего…
Сглатываю тяжело и поднимаю взгляд с мощной шеи на красивое мужское лицо. Замираю в ожидании ответа. Даже стука собственного сердца не слышу. Время будто останавливается вокруг.
— Распишемся, — произносит он хлестко и бескомпромиссно. Я лишь могу рот ошеломленно приоткрыть, но сказать что-то не в силах. — Мои документы о разводе со дня на день будут готовы. Твои, если не ошибаюсь, через пару недель, — хмыкает задумчиво. — Но я попрошу ускорить. Думаю, не проблема, — уверенно говорит, будто мы план на неделю в холдинге составляем, а не будущее наше обсуждаем. — И потом ты официально станешь моей женой. Это оптимальный вариант в нашей ситуации, — подытоживает убедительно.
Опускаю руки, прекратив «колдовать» над костюмом Шторма. И делаю несколько шагов назад, мысленно прячась и плотно закрываясь в раковине, где до этого момента мне было вполне комфортно. Стоило лишь нос высунуть, как я сразу получила оплеуху. Чтобы знала свое место.
— Ясно, — выжимаю из себя. — Я подумаю, — произношу машинально, будто моим мнением интересовался кто-то.
— Подумаешь? — переспрашивает Вадим.
Внезапно обледеневший, будто айсберг, равнодушный, несокрушимый. Он буравит меня прищуренным янтарным взглядом. Не ожидал моего сопротивления, пусть даже слабого.