Боевой гимн
Шрифт:
— Глина закончилась, пошел песок, — вдруг сообщил он, и в ту же секунду Григорий перестал что-либо видеть. На него обрушился водопад песка, сразу же сменившийся шуршащим дождем из каких-то твердых зернышек.
— Рис, — прошептал Лин. — Это рис.
Григорий разомкнул веки и посмотрел наверх. Землекоп и впрямь наткнулся на мешок с рисом, и из прорехи на них текла настоящая река драгоценных зерен.
— Сколько там мешков? — поинтересовался Григорий.
— Почти тысяча, но они лежали у дальней стены склада. Я позаботился о том, чтобы эта часть помещения была пустой.
«Если мешки с рисом сегодня передвинули,
Землекоп выругался и начал пробиваться дальше.
Григорий хотел сказать ему, чтобы он соблюдал осторожность, но прикусил язык, осознав, как глупо прозвучат эти слова. Этой секунды он боялся с самого начала. Если бы их с Алексеем вычисления оказались неверными, подземный ход мог выйти на поверхность на открытой местности. Отчаянно бранясь, землекоп добрался до следующего мешка, и в подземный ход полилась новая река риса. Человека Кетсваны почти целиком засыпало зерном, и Григорий начал откапывать его, сбрасывая рис вниз по склону тоннеля. Ирония судьбы — еще недавно он бы запрыгал от радости при виде такого количества еды, а сейчас она вызвала у него только злобу и ярость.
Землекоп вскрыл следующий мешок, потом еще один. Григорий потерял счет времени, однако он сознавал, что они отстают от графика и их тщательно составленное расписание летит ко всем чертям. Он кожей ощущал напряжение, царившее в цеху, где первые беженцы уже добрались из бараков до угольной кучи и были теперь вынуждены ждать у входа в тоннель.
— Кажется, я прорвался!
Григория обдало порывом свежего воздуха. Землекоп выпрямился и неожиданно исчез где-то наверху. Мгновение спустя рядом с головой Григория возникла его рука, и суздалец отчаянно за нее ухватился. Землекоп выдернул его, как морковку из грядки, и, рухнув на пол, Григорий с облегчением перевел дыхание. Рядом с ними высилась целая гора мешков с рисом, очевидно наваленных здесь за этот день. Если бы подкоп выходил на поверхность чуть правее, они оказались бы в самой середине этой кучи и застряли бы там на много часов. Из отверстия внизу высунулась голова Лина, глаза чина округлились, и он пробормотал себе под нос ругательство. Григорий поднял руку, призывая его к молчанию, — до него донесся звук открываемой двери.
Низко пригнувшись, он нащупал рукоять ножа, привязанного к его правой ноге. Присевший рядом с Григорием землекоп покрепче обхватил свою лопату.
Дверь распахнулась настежь.
— Джакгарт, джакгарт?
Это был бантагский часовой!
Григорий ждал. Держа в руке фонарь, бантаг замер в дверном проеме и напряженно вглядывался в темноту склада. Другая рука часового сжимала тяжелую двустволку.
Григорий беззвучно шептал слова молитвы. Бантаг застыл у входа, видимо размышляя, стоит ли углубляться внутрь склада. Вдруг из какого-то разорванного мешка в подземный ход вновь посыпался рис.
— Джакгарт!
Часовой переступил порог склада, и в просторном помещении раздался угрожающий звук взводимого курка.
Григорий тихо вытащил свой нож из ножен. В свете фонаря на стенах мелькали причудливые тени. Землекоп сбоку от Григория притаился, как лев перед прыжком. Водя фонарем из стороны в сторону, бантаг медленно приближался к ним.
Десять футов.
«Неужели он нас не видит?» — пронеслось в голове у Григория.
Часовой сделал еще один шаг и остановился.
—
Григорий перемахнул через мешки с рисом и, вскинув вверх руку с ножом, метнулся к бантагу. От неожиданности тот выронил фонарь и неловко отпрянул, поведя в сторону стволом своего ружья.
Не рассчитав последнего прыжка, Григорий врезался в часового, и его нож всего лишь оцарапал кожаную безрукавку удивленно хрюкнувшего бантага. Григорий упал на бок и понял, что подняться уже не успеет. Ствол ружья часового продолжал плыть в воздухе и был уже всего в паре дюймов от его головы. Не выпуская из руки нож, Григорий попытался перекатиться на другой бок, но все было кончено, и он это видел.
Вдруг его ухо уловило какой-то глухой звук, который через мгновение сменился стоном боли. Бантаг покачнулся, его голова поникла. Еще один удар, и на лицо Григория брызнули капли чего-то липкого и горячего. Бантаг упал на колени, ружье вывалилось из его руки и лязгнуло о пол рядом с ним.
Позади часового высилась фигура землекопа. Его лопата описала смертоносную дугу и, обрушившись на шею бантага, отрубила ему голову, откатившуюся к Григорию. Обезглавленное тело дернулось в последний раз и замерло на куче мешков.
Григорий с трудом поднялся с пола, его ноги отказывались повиноваться ему. Дрожа, он склонился над трупом бантага и тут с ужасом осознал, что входная дверь склада раскрыта нараспашку. Григорий сжал пальцы на двустволке часового. Погладив ладонью смазанный маслом ствол оружия и ощутив в руке его вес, он вдруг успокоился.
Направив ружье на дверь, Григорий бросил взгляд на своего спасителя. Землекоп счастливо улыбался. Григорий благодарно кивнул ему и показал в сторону входа.
— Закрой дверь.
— Подожди, — прошептал Лин. — Там снаружи всегда находится часовой. Кто-то может обратить внимание на его отсутствие.
Проклятье!
— Передай нашим, чтобы начали выбираться из фабрики, — приказал он землекопу. — Я выхожу во двор.
Нагнувшись, Григорий сдернул с головы бантага шлем, порвав при этом подбородочный ремень, а затем снял с трупа часового его плащ. Напялив всю эту амуницию на себя, он направился к двери.
— Ты что задумал? — воскликнул Лин.
— Буду изображать из себя часового.
— Ты же на два фута ниже любого из них! Они в секунду тебя разоблачат.
— А что, у тебя есть другие предложения? — огрызнулся Григорий. — Ты еще ниже меня. Закроешь за мной дверь.
Плотно закутавшись в плащ, Григорий вышел из склада и оказался на железнодорожной платформе.
О Боже! Поезда нигде не было видно. Лин начал закрывать за ним дверь.
— Подожди здесь!
Стараясь выглядеть естественно и не наступить на полы плаща, волочившегося за ним по земле, Григорий дошел до конца платформы. Там он остановился и прислушался. Собравшись с духом, Григорий быстро высунулся из-за угла здания и посмотрел на депо. Там на запасном пути стоял одинокий локомотив с пятью крытыми товарными вагонами. Григорий внимательно оглядел его. Паровоз был холодным. Сердце Григория чуть не разорвалось. Все было впустую. После убийства бантага они уже не могли прикрыть дыру в полу склада, вернуться на фабрику и ждать завтрашней ночи. В полночь произойдет смена часовых, отсутствие одного из них будет немедленно замечено, и Карга перевернет каждый камешек в лагере и рядом с ним.