Боевой пекинес Мавка
Шрифт:
– Смотрите, у него из брюха тянется стальной трос! – Лотта подняла повыше светлячка и мы увидели стальной трос, казалось кто-то подвесил змеепаука к скале. У меня будто в голове что-то лопнула.
– Сиамские близнецы! – воскликнул я.
– Что-о!? – на меня уставилось шесть глаз.
– Извините, забыл, что вы не историки Земли. Это не важно. Важно другое. Мы сейчас, по моим расчётам, находимся под тем местом, где встретили наследие. Я, кажется, понял, как наследие просачивалось. Наследие состоит из двух частей: то, что на скале – зелёное с присосками
– То, что под землёй - змеепаук! – закончили Сибелиус. Бонифаций и Лотта, по традиции, хором.
Мы замолчали. Говорить не хотелось. Одно дело, когда ты погибаешь в бою, а другое дело, когда тебя сжирает тварь, состоящая из двух частей. Бедные гномы...
Глава 5. Нашли!
Утро наступило и мы проснулись. По-прежнему в недрах Гномьего Кряжа. Вчера наших сил хватило только на расчистку второго завала. А потом мы повалились прямо где кто стоял и заснули мгновенно, несмотря на присутствие мёртвого змеепаука. И если бы кто-нибудь вчера сказал бы мне, что вечером этого же дня я буду рассказывать о происшедших событиях Совету Мудрейших, то я бы покрутил пальцем у виска (земной жест, который мне всегда нравился, но не было возможности для его применения). Но всё по порядку.
Хотя я и утверждаю, что утро наступило, но на самом деле, мы проснулись, потому что нас растолкал Сибелиус. А Сибелиус проснулся, потому что УСЛЫШАЛ ЗВУКИ! И не капанье воды с потолка пещеры, а звуки милые и родные каждому настоящему гному – звуки проходки.
– Слышите?!
– в таком возбуждении мы Сибелиуса не видели никогда.
– Что? – мы опять спросили хором. Похоже, что это входит в привычку.
– Звуки проходки, вот что! Судя по звукам, это недалеко, за половину дня можно добраться.
Мы честно прислушивались, но кроме капель воды и неясного гула не было слышно ничего. Гном, по нашим лицам. Понял, что мы ничего не слышим.
– Ну как же! Работают кирками и лопатами. Там идет проходка. Там, должно быть, гномов пятьдесят!
Сибелиус бегал от одного к другому, тянул за руки, просил приложить ухо к стенке.
– Сибелиус, не волнуйся так. Мы слышим, - я решил схитрить, - но не знаем, как именно к нам отнесутся гномы спустя пятьсот лет после событий.
В разговор вступила Лотта, она уже всё поняла.
– Сибелиус, может быть, ты найдёшь по звукам своих и установишь с ними контакт, а мы здесь подождём? А хочешь, я пойду с тобой?
– Или я? – сказал я.
– Или я? – сказал Бонифаций.
Сибелиус хмуро оглядел нас.
– Чувствую, вы мне не верите. Хорошо. Я пойду вперед и пойду один. Раз они работают, значит змеепаук был последней опасностью. Ждите меня.
– Ты поешь сначала. – сказала Лотта. Однако наш гном, даже не посмотрев на нас, взял свой топор и исчез во тьме коридора.
Бонифаций вскочил и кинулся вслед за Сибелиусом, но уже через пару минут вернулся назад, заявив с растерянным видом:
– Как сквозь землю провалился. И учуять его не могу. Может ты, Лотта попробуешь?!
Лотта попробовала. Безрезультатно. Оставалось
– А Сибелиус-то был прав! Это действительно тоннель прорубают!
– И я слышу! – Лотта вскочила на ноги.
– И я! – я тоже вскочил. – Лотта, сколько времени прошло?
– По моим расчетам – полдня.
– Так, принимаю решение. Быстро собираем всё снаряжение и идём на звуки!
– А может подождем? Гном же исчез куда-то. Я за ним кинулся, а его уже нет!
Колебания Собакка были столь необычным явлением, что я решил последовать его совету. И не пожалел об этом. Совсем немного времени прошло, и мы одновременно услышали шаги. Самое интересное, что звук шагов возник сразу, ниоткуда. Мы снова вскочили на ноги, Лотта увеличила яркость светляка и мы увидели, как из коридора вышел... грибок. Впрочем, мы сразу сообразили, что перед нами старый, ну просто совсем дряхлый гном в огромном красном берете, что и делало его похожим на гриб. А за старым гномом из тьмы коридора появился улыбающийся во весь рот, Сибелиус.
– Ну?! Что я говорил?
– Прости, Сибелиус. – У Бонифация даже уши поникли.
– Бони, ты в печали? Не верю глазам своим...
Грибок (простите, старый гном) вмешался в разговор:
– Нельзя ли представить меня вашим друзьям, достопочтенный Сибелиус?
– Ах, да. – Сибелиус сразу стал серьезным. – Друзья мои, соратники. Позвольте представить вам учителя Слима.
– Слим, как же вы постарели! – вырвалось у меня.
Он не обиделся, а с удивлением спросил:
– Откуда вы меня знаете?! Впрочем, вы, наверное, Сим. Это вы увидели, что случилось здесь пятьсот лет назад. Сибелиус рассказал мне.
– Примите мои глубочайшие извинения, достопочтенный Слим. Я допустил бестактность, - сказал я, спохватившись. Гномы очень обидчивы, могут исчезнуть и не вернуться.
– Пустое, друг мой. Я пережил гибель моего народа. Это лучший способ научиться не реагировать на суету. Вы были искренни. Вы же видели меня молодым. А сейчас я глубокий старик, даже по гномьим меркам. Бедная Дарина не дожила до счастливой встречи.
– Расскажите нам всё! – опять хором воскликнули мы (точнее, наша тройка).
– Пусть достопочтенный Слим отдохнёт, я расскажу. – сказал Сибелиус. Рассказывал он витиевато, с многочисленными отступлениями. Мы его не прерывали, поскольку чувствовали свою вину, а Слим не прерывал, потому что задремал.
Рассказ Сибелиуса можно свести к следующему. Как только он вошёл в коридор, он вдруг почувствовал, что его потянула вперед непреодолимая сила.
– Эгей, - подумал наш гном, - да тут гномий магнит рядом!