Боевой пекинес Мавка
Шрифт:
Гномьим магнитом назывались невидимые проходы в стенах, через которые могли пройти только гномы. Гномов буквально начинало тянуть вперёд, как в речном потоке, а не гномы ничего не чувствовали. Поэтому Бонифаций и не нашёл Сибелиуса, кинувшись за ним.
Сообразив насчет магнита, Сибелиус перестал сопротивляться и очень скоро оказался в высоком, но очень узком коридоре. Шум проходки стал слышен отчетливо и Сибелиус приободрился. Он пошел неторопливо, потому что придумывал слова обращения. Гномы очень ценят первое обращение, определяя по нему, стоит ли иметь дело с встречным дальше или нет.
Сибелиус настолько задумался,
Как сказал сам Слим, последние сто лет он делал это только из чувства долга, так как уже перестал верить, что кто-нибудь придет к ним.
Сибелиус встал на одно колено, как полагалось при встрече со старейшиной гномов, наклонил голову и только после этого легонько прикоснулся к плечу Слима. Несмотря на старость, Слим вскочил с проворством юного. Первые мгновения он не мог ничего выговорить, только слёзы потоком потекли из его глаз. Сибелиус тоже прослезился, но взял себя в руки и, вспомнив мой рассказ, произнёс:
– Вижу ли я перед собой достопочтимого Слима, учителя и спасителя молодых гномов?
– Ты Посланник?! – вопросительно и, в то же время, утвердительно произнёс Слим.
– Я не один, нас четверо. Гном Сибелиус, к услугам достопочтимого Слима. А где остальные? Малыши, Лисса?
– Откуда ты знаешь о них?! – удивился и даже как бы испугался Слим.
– Мы знаем всё. Наш главный применил смолу.
– А-а-а... Тогда понятно. Мы теперь все вместе, разница в возрасте в сотню лет – пустяки. Слышишь звуки? Это мы пытаемся расчистить проход к порталам. Вся проблема в том, что после нового завала мы не знаем куда идти.
– А Боевой Пекинес Мавка не у вас? Мы ищем и его.
– Мавка?! Ты вновь удивляешь меня.
– Достопочтенный Слим, Первое Вторжение остановлено...
– Так значит, Эмблема снова надвигается на Наш Мир, - не дав закончить Сибелиусу, произнес старый гном.
Тут остолбенел Сибелиус.
– Мне Мавка рассказал о предсказании, прежде чем уйти. Уж коли ты называешь Вторжение Первым, то, значит, началось и Второе?
– Еще не началось, но может начаться очень скоро. Эмблема снова надвигается!
– Тогда надо поспешить! Мы стали расчищать проходы, чтобы соединиться с внешним миром, но сейчас нужно что-то придумать! Мне есть что сообщить Совету Мудрейших.
Слим подошел к скальной выемке и сделал пас руками – отключал гномий магнит.
– А потом я и уважаемый Слим пришли сюда...
– закончил свой рассказ Сибелиус.
– Сколько времени нужно, чтобы расчистить проход к порталам? – спросил я.
– Это зависит от направления. Сейчас мы его потеряли. Проходка идет вкруговую, уходит много сил и времени. Я не чувствую направления, потому что уже стар. А молодые гномы не могут мне помочь, потому что не имеют необходимого опыта, они никогда не проходили через порталы, у них нет нужных ощущений.
– Но у нас-то они есть! – в разговор вмешалась Лотта. – И еще я могу видеть.
– Тогда скорее, пошли в галерею, где идет проходка. – старый Слим даже побежал, правда хватило его ненадолго.
До галереи, где шла проходка, мы добрались через час. Шум проходки не давал ничего услышать. Тогда Слим достал маленький серебряный рожок и протрубил.
– Дети, - Слим начал говорить тихо, но каждое его слово было отчетливо слышно, такая наступила тишина, - сегодня наступил тот самый день, о котором я вам говорил всё это время...
Голос старика сорвался, но он взял себя в руки.
– Посланные Советом Мудрейших пришли, чтобы найти нас, жителей Гномьего Кряжа! Более того, они помогут найти направление к порталам!
Тут молодые гномы не выдержали.
– Хой-йо!
– Радостный клич Нашего Мира раскатился под сводами галереи. Слим молчал, и молодые гномы восприняли его молчание, как приглашение подойти поближе. Они бросили к нам, обнимали нас, тихо шептали слова благодарности. Я почувствовал, как у меня защипало глаза и решил прекратить это «безобразие», пока мы окончательно не раскисли. Правда, я не придумал ничего лучше, как спросить:
– А где же Лисса?
Во всяком случае эффекта я добился, все замолчали.
– Лисса ушла в вечность совсем недавно. Мы сделали ей хорошее упокоище из горного хрусталя.
Белокурая гномиха дала ответ на мой вопрос и я понял, что больше ничего спрашивать не надо. Из взрослых остался один Слим. Мы пришли вовремя. Поэтому я просто сказал.
– Давайте начнём. Нужно найти направление.
Мы и двое молодых гномов (нашей энергии не хватило бы), отобранных Слимом, встали в круг. И когда энергия объединила нас, стоящих, Лотта начала мысленно искать направление, где находились порталы. Она нашла направление быстро – знание Лотты сделало своё дело. Молодые гномы начали работу с удвоенной силой, а мы помогали им и магией и физической работой. Поэтому порталы, которые так долго искали, были найдены быстро, если считать «быстро» оставшийся день.
А уже вечером наша четверка и Слим стояли перед Советом Мудрейших и рассказывали всё, о чем вы уже знаете и еще не знаете, так как Слим торопился рассказать всё о событиях после гибели старших гномов и был его рассказ очень важен. В результате Совет принял два решения:
1. Отправить в Гномий Кряж всех способных быстро передать молодым гномам знания Нашего Мира.
2. Отправить нас назад вместе с Первым Мудрейшим, чтобы он прямо из недр Третьей Системы отправил нас обратно к Разветвлению Троп.
Глава 6. Что случилось с гномами Кряжа
Утро наступило, а мы так и не уснули, потому что торопились получить новые инструкции и обновить снаряжение. Разведчики донесли, что Эмблема стала двигаться вперёд с удвоенной скоростью. А нам нужно было дождаться учителей для гномов и только после этого всем вместе вернуться через порталы назад в Третью систему, а также за одни сутки от Разветвления Троп по Левой тропе добраться до Зеркального Кряжа.
Почему была выбрана Левая тропа, а не Центральная? Потому что Слим кое-что рассказал про удивительный Скалистый народец Совету Мудрых. Он много чего рассказал, старый Слим. Он будто торопился передать всё, что хранила его память. Торопился он не напрасно, жизнь покинула его после возвращения в Гномий Кряж. Так что это возвращение получилось одновременно и грустным, и радостным.