Богатыриада, или В древние времена
Шрифт:
Несчастная дурочка влюбилась. С ходу. Насмерть. Как это обычно и случается с девицами, невинными до кончиков ногтей. В славного богатыря Алешу Поповича…
Рыжий кот, потянувшись и зевнув, утробно мяукнул, уставился на молодую хозяйку медово-наглым взглядом, в котором так и читалось: «Что, плохо тебе? Не переживай. Могло быть и хуже».
– Котя… – всхлипнула Ладушка, притискивая к себе любимца. – Люблю я его, понимаешь? Знаю, что никакой надежды, что проще звезду с неба достать, а ничего с собою сделать не могу! Без него мне жизни нет!
– Мр-р-р-рррр… – отозвался рыжак, скорчив задумчиво-многозначительную
– А меня хотят за нелюбимого выдать! Вот горе-то!
– М-мм-рр… – фыркнул Котя, мотнув головой.
«Ну, какое же это горе! Вот если бы тебя мышей ловить заставляли, да за съеденные сливки – полотенцем по хребту…»
– Ах, если бы ты меня понимал, все легче было бы… Но ты – тварь неразумная, тебе любовь неведома…
– М-м-рррррр!!!
«А вот это уже ни в какие ворота не лезет! Мы, коты, тоже любим! Каждую весну…»
– Не пойду за Илью! Противен он мне! Скорее руки на себя наложу!
– М-м-мммрр!!!
«Почему все бабы такие дуры?!»
– Нет, это смертный грех! Лучше убегу из дому!
– М-р-р!
«Ну, не все… Общение с умным котом все же сказывается…»
Воевода отличается от рядового дружинника, десятника, сотника и даже тысяцкого тем, что обязан мыслить стратегически. Сиречь, просчитывать последствия не только каждого своего шага, но и ворога. Думать и представлять себя на месте супостата, решая: «а что будет, если?..» Иначе никакой он не воевода, разве только по названию, и в настоящем бою получит жестокую трепку.
Что уж говорить про князя! Да еще восседающего на киевском престоле!
Владимир был гневлив, но отходил быстро и размышлял здраво. Посему, едва лишь конный отряд во главе с Долбозвоном-Громославом покинул столицу, держа курс на полночь, в сторону Чернигова, князь погрузился в думы. Стараясь все просчитать и предугадать. Чем может закончиться дело?
Первое. Блудную дочь перехватят и привезут обратно к рассерженному, но любящему отцу. Самый простой и хороший итог! Беглянке вправить мозги, применив проверенные домашние средства, а потом посадить под замок, на хлеб и воду… То есть, настолько далеко заходить все же не стоит, ведь родная дочь как-никак, хоть и непочтительная. И как можно скорее – замуж! За того хранцуза. В Лютеции дурь-то из головы выветрится быстро, хотя город – деревня деревней. Тут дочка права…
Так! Заодно выяснить, кто ей об этом поведал. И укоротить слишком длинные языки, другим болтунам в назидание.
Второе. Она успеет добраться до этого окаянного Поповича. Самое худшее – обвенчается с ним! Неприятно, спору нет, но все решаемо. Надо сделать вид, будто никакого венчания не было – раз. (Попа, при необходимости, расстричь под любым предлогом и отправить в самый дальний монастырь на тяжкие работы, а еще лучше в поруб, навечно.) Попович, ясное дело, не промолчит, станет возмущаться и права качать, а еще вернее – схватится за меч. Значит, придется убить, как Долбозвону-Громославу и было велено. Уж целая толпа воев с одним богатырем как-нибудь управится! А народу и дружине объявим, что переметнулся Алеша к врагам государства… Да к тем же тугарам! Не выдержал, мол, искуса, когда сам поганый Калин-царь пообещал ему кучу золота и руку любимой дочери своей…
Иным возможным свидетелям венчания отрубить головы – два. С дочкой поступить, как было сказано ранее, – три. В Лютецию, и поживее! К прынцу хранцузскому.
Грех, кто же спорит… Так грехи на то и существуют, чтобы их отмаливать. Бог милостив, простит. Ведь все будет сделано не корысти ради, и не по злобе, а едино из высших государственных интересов!
Дочка, правда, хранцузу не девкой достанется… И что с того? После свадьбы обратного ходу уже не будет. Ничего, как-то стерпит прынц урон чести своей. Едва ли начнет орать об этом на всех углах, жалуясь и выставляя себя же на посмешище. В крайнем случае, втихаря поучит жену уму-разуму, ну так это его право, а князя уже не касается.
Кстати, было у Любавы что-то с этим Поповичем или не было?! Тьфу, молодежь нынче пошла! В кого только…
(Тут князь, невольно покраснев, закашлялся.)
Третье. Самое плохое. Ротозей Долбозвон-Громослав дочку не сыщет, и она объявится в Киеве. Вместе с муженьком своим, чтоб ни дна ему, ни покрышки! Падут в ноги князю: решай, мол, нашу судьбу. Что тогда делать? Казнить, проклясть и выгнать с глаз долой, или простить и закатить пир на весь мир?
Губы Владимира растянулись в едва заметной усмешке.
– Прощу. Для вида. А уж опосля… Будет тебе, зятек дорогой, такое поручение, что вовек не исполнишь…
Кошки хорошо видят в темноте. Уж такими их матушка-природа создала, коль они по сути своей – ночные хищники. То есть охотиться могут и днем, но предпочитают спать. Ибо еще и ленивы безмерно – по воле той же матушки-природы… А уж ночью, особливо в предрассветные часы, не дают пощады ни грызунам, ни птахам, оказавшимся в пределах досягаемости. Не зря в народе сложилась поговорка: «Рано пташечка запела, как бы кошечка не съела».
Но кошка также – домашнее животное. И после ночной охоты любит приходить под теплый кров, понежиться на подстилке… Поглядишь со стороны – не свирепый хищник, а кроткое создание.
Котя в кротость впадать не собирался, поскольку был в дурном настроении из-за отсутствия оного крова и подстилки. А также сметаны и сливок, которые любил тайком лизать, даже зная, что получит за это по хребту. И не только полотенцем… Хорошая реакция, правда, до сих пор спасала его от коромысла, но сапог пару раз… э-э-э… «прилетал». Рыжак утешался тем, что за все в этой жизни приходится платить. Порядочным котам лакомства просто так не достаются.
Теперь же сапоги с полотенцем не угрожали, но и сметаны со сливками не было. Как и теплой мягкой подстилки. Был лишь угрюмый черный лес и трясущаяся от страха Ладушка, которая украдкой вылезла после полуночи из окна и, прихватив Котю вместе с наспех собранным узелком, отправилась на поиски богатыря Поповича. Мнением самого Коти она как-то забыла поинтересоваться, или вовсе не сочла нужным. Известно же, что страстно влюбленные на такие мелочи внимания не обращают!
Со всех сторон доносились угрожающие шорохи, пару раз глухо ухнул филин… Ладушка вздрагивала, крестилась и покрепче прижимала к себе кота. Сияющий образ Алешеньки стоял перед ее взором, придавая смелости.