Богдан Хмельницкий
Шрифт:
пределы еврейских жилищ. В католических монастырях происходили кровавые сцены;
в монастыре св. Бригитты, куда убежало множество католических духовных и светских
католиков, произошла страшная резня: монахинь убивали или продавали, как
животных. Очевидец замечает, что между москвитянами господствовали умеренность и
порядок; но козаки старались один другого превзойти в зверстве. «Казалось,—говорит
он,—сами фурии вселились в нихъ». Неизвестно, чтб
кажется, что воевода отказался от конфискации его, потому что, описывая подробно
события этих дней, современник не говорит, чтоб их лишили имущества; грабили
только тех, которые попались в руки своевольному козачеству. Воевода, установил в
Люблине новый магистрат из выборных членов, включив в число их двух русских и
двух диссидентов и взял частицу животворящего креста, которою славился город. 27-го
октября соединенное русское войско отошло от Люблина. Очевидец замечает, что тогда
происходили неудовольствия между царским воеводою и предводителем Козаков,
Данилом Выговским.
Люблинцы не имели столько твердого духа, как жители Львова. Не сдержав присяги
Яну Казимиру, они не сдержали ее и Алексею Михайловичу. Сначала шведы овладели
городом, — Люблин признал власть Карла-Густава; чрез несколько времени потом
поляки выгнали шведовъ—и Люблин присягнул Яну Казимиру, прежнему своему
государю 1).
–
Между тем с Турцией) отношения, повидимому, опять становились
благоприятными для Хмельницкого. От сентября 1655 года сохранилась султанская
грамата к гетману Богдану Хмельницкому, несколько поясняющая эти отношения. Она
гласит так: «Послы ваши Роман и Яков принесли нам от вас поклон и отдали грамату, в
которой вы сообщаете, что Махмет-Гнрей, хан крымский, соединился с ляхами, да
кроме того с венграми и с разными людьми земли нашей и воевал против вас, нарушив
свою присягу, и вы, видя вокруг себя врагов, принуждены были позвать к себе Москву
на помощь. Тем не менее, однако, вы прибегаете к нам и просите, чтоб мы
В Relat. von der Verstorung der Stadt Lublin.
608
вас под руку нашу и под оборону приняли, сообразно давним писаниям вашим. Мы
вас яко верных и доброжелательных слуг наших берем под нашу оборону и обещаем
помогать вам против каждого вашего неприятеля. Прежде визирь мой не отворял ко
мне дверей послам вашим, но теперь, уразумевши подлинно из вашей граматы,
послали мы во все земли наши, дабы все о том знали и никакой причины к несогласию
вашей милости не давая, жили с вами в дружелюбии и рук против вас не поднимали.
По всем моим землям я приказал оповестить, что войско запорожское состоит под
рукою моею, именуя вас, паче всех других, верными и доброжелательными слугами
моими. Затем, просим тебя, гетман Богдан Хмельницкий, держи в обуздании войска
свои, чтоб ни сухопутьеэи, ни морем не входили в государства наши и не
осзиеливались опустошать их, помня, что и мы всем землям нашим повелели
пребывать с вами в приязни. Особливо же и о том приложите старание, чтоб
московские козаки в государства наши морем не ходили и государств наших не
опустошали, и если бы кто близкий к вам или далекий стал нам неприятелем и воевать
против нас захотел, вы были бы готовы с войском своим идти на него. А мы тоже
обещаем, кто бы только стал вам неприятелем и начал против вас воевать, окажем вам
помощь тотчас, как только вы нази о том дадите знать. Для лучшей верности вы
потребовали от нас присяги и присяга наша такова есть: свидетельствуемся тем, кто
сотворил небо и землю и всех нас, под рукою которого мы все живем,—
свидетельствуемся и всеми пророками, которых признаем как мы, так и вы, пусть они
станут на оном свете свидетелями в том, что я со всем государством своим хочу
соблюсти мою присягу. Ты, гетман Богдан Хмельницкий, со всем войском
запороямжим присягаете быть нал верными и доброжелательными слугами, а мы
присягаем иметь вас верными и доброжелательными слугами нашими, и так вы о нас
верьте, что мы вас за верных слуг своих имеем, и мы верить будем, что вы желаете
быть нашили верными слугами. Как с прежним крымским ханом ИсламГнреем вы
жили в дружелюбии, так и с нынешним крымским ханом Махмет-Гиреем ясивите в
дружелюбии, а также с молдаванами, валахами и венграми, как с нашими слугами,
пребывайте в дружелюбии. Мы же полня, что вы пребывали с нами в долголетней
дружбе и о ней не забывали, вместе с отпускаемыми к вам вышеупомянутыми вашими
послами отправляем к вам послом нашим Шагин-Агу, через которого, по нашему
обычаю, посылаем вам шесть кафтанов, примите их благодушно и не забывайте нас.
Ибо как мы читаем четыре книги, Монсеем нам данные, на котордих и присягу нашу
принесли, то ваше посольство ныне окончилось и, раз присягнувши, надобно много лет
нам жить в дружескози согласии» х).
Эта грамата, писанная чрез полтора года слишкози после присяги Козаков на
верность московскому государю, показывает, что гетман перед своим давним