Богиня света
Шрифт:
Артемида соскользнула с ванны.
– Я скажу Эдди, что это из-за меня ты задерживаешься. Он не расстроится, если мы с ним немного побудем наедине до твоего прихода.
– Артемида, – окликнула ее Памела.
Богиня, уже держась за ручку двери, обернулась.
– Могу я задать тебе один вопрос? Возможно, немного личный.
Богиня повела прекрасным плечом.
– Ты заслужила награду за сотворенное чудо. У меня нет сейчас божественной силы, чтобы отблагодарить тебя, так что я с удовольствием отвечу на твой вопрос.
– Я признаю, что не слишком хорошо знаю мифологию, но насколько я помню то, что читала
Артемида сначала как будто была потрясена, потом озадачена, а потом вдруг принялась хохотать.
– Ну, я совсем не думала, что это так смешно, – пробормотала Памела, смущенная реакцией богини на ее вопрос.
– Я смеюсь над сочинителями этих историй, а не над тобой. Они заклеймили меня как богиню-недотрогу просто потому, что я отказываюсь связать себя с кем-то одним. Я люблю, когда мне того хочется. Я сама решаю, кто это будет, когда и где. Для меня истинное наслаждение рождается только свободно. И мой главный возлюбленный – лес, а мои старейшие наперсницы – нимфы. И могу заверить тебя: я отнюдь не девственница.
Артемида вышла из комнаты, и ее мелодичный смех уплыл вслед за ней.
Глава двадцать шестая
Памела с удивлением заметила, что Аполлон избегает ее. И еще больше она удивилась, что его уклончивость слишком сильно ее обеспокоила. Он все же посматривал на нее, но как только она пыталась встретиться с ним взглядом, он тут же отворачивался и делал вид, что очень занят разговором с ближайшим из рабочих. Он избегал ее даже во время обеденного перерыва. Памела сидела вместе с Эдди и Артемидой и наблюдала, как они отчаянно флиртуют, в то время как сама она с удовольствием жевала великолепные, невероятно вкусные сэндвичи, которые приготовил для всех гениальный повар писателя. Аполлон же лишь остановился возле стола ровно настолько, чтобы взять один сэндвич и коротко, отстраненно улыбнуться Памеле, прежде чем снова вернуться к архитектору, который не отходил от того места, где рабочие уже начали ставить столбы для фундамента купальни.
Нельзя, конечно, сказать, что Памела ничем не занималась. В этот день им предстояло решить, какими будут полы в купальне, и это превратилось в грандиозное событие. Сначала Эдди хотел устроить у себя чудовищную копию дурацкого настила из фальшивого камня, весьма щедро представленного в «Форуме». К счастью, Артемида, стоявшая в царственной позе на возвышении и державшая в руке лук вместо вчерашней вазы, покачала головой и коротко сказала: «Ох, нет, Эдди, это же просто жуть!» И фальшивый камень был мгновенно отвергнут. Потом Памела попросила троих представителей фирм, производящих покрытия из натурального камня, принести лучшие образцы мрамора. И тут началось… Эдди был полностью захвачен разнообразием цвета и фактуры камня, он метался от одного ошеломляющего образца к другому, теряя рассудок от восторга и настаивая, чтобы для каждой комнаты была выбрана своя цветовая гамма.
В итоге он довел Памелу до ужасной головной боли.
Она пыталась объяснить писателю, что если от мрамора «Сантьяго» – с красными, золотыми, желтоватыми и зелеными прожилками – сразу перейти к «Вер-де Файр», в котором преобладают светло-зеленые, желтые
И снова ее спасла Артемида.
– Мне нравится вот этот, – заявила она, показывая изящным пальчиком на никем не замеченную небольшую плитку, лежавшую в стороне от других.
– Правда, моя богиня? – встрепенулся Эдди, всем своим видом изображая внимание.
Памела чуть ли не бегом бросилась к указанной плитке. Камень был мягкого кремового цвета, с переходами к сливочному и кое-где желтому и золотистому. Памела улыбнулась.
– Он чудесный, но это не мрамор. Это полированный известняк.
Она взяла плитку и принесла ее Артемиде. Богиня ласково провела рукой по гладкой поверхности камня.
– Он мягкий и безупречный.
Артемида посмотрела на писателя и промурлыкала:
– Эдди, мне бы очень понравилось, если бы к моей обнаженной коже прикасался вот такой камень.
Глаза Эдди потемнели.
– Тогда позволь мне выполнить твое желание, богиня. Я выбираю этот известняк для пола в моем скромном доме.
Скромный дом? Ох, великие боги… Памеле хотелось возвести взор к небесам… но вместо этого она благодарно подмигнула Артемиде и начала изучать спецификации, чтобы заказать нужное количество восхитительного камня. Но не успела она покончить с этим, как ее вдруг посетило вдохновение. Велев торговцу немножко подождать, она, усмехаясь, села рядом с Эдди на скамью у возвышения, где стояла Артемида.
– У меня появилась идея, и, возможно, вам она покажется интересной, – сказала Памела.
– Так скажите скорей, Памела!
– Ну… как бы вы посмотрели на то, чтобы сделать полы из известняка во всей вилле, кроме купален? В купальнях вы могли бы позволить себе что угодно – и даже выбрать разные сорта мрамора для каждого помещения, а уж потом мы подберем цветовую гамму и отделку, чтобы подчеркнуть именно этот особенный мрамор. Это было бы похоже на путешествие – из комнаты в комнату, с новыми впечатлениями. А там, где к купальням будут примыкать анфилады спален – например, комнаты хозяина и пять гостевых помещений, – мы могли бы взять один из цветов выбранного мрамора и использовать его как основной акцент.
– Что за чудесная идея, Памела! – воскликнула Артемида с искренним, похоже, энтузиазмом. – А как весело будет выбирать все это!
Гулкий смех Эдди заставил несколько человек оглянуться и посмотреть в их сторону.
– Неплохо придумано, Памела!
Памела улыбнулась большому мужчине.
– Ваш дом, похоже, станет по-настоящему уникальным, Эдди.
И в первый раз за последнее время Памела действительно хотела сказать комплимент. Потом она позвала остальных продавцов камня и велела принести все образцы мрамора.
Она изучала квадратики мрамора, понемногу отпивая из бутылки ледяную шипучую воду, когда почувствовала на себе взгляд Аполлона. Снова. Памела подняла голову. Должно быть, он сделал небольшой перерыв, потому что просто стоял на другой стороне двора, как бы глядя на набросок через плечо художника, рисовавшего его сестру. Пожалуйста, пусть он не отворачивается, подумала она. И осторожно улыбнулась. Аполлон улыбнулся в ответ, но тут же его лицо изменилось, как будто бог света напомнил себе о чем-то, и уставился на рисунок. Памела вздохнула.