Борись за меня
Шрифт:
— Я уже почти двадцать лет не плакал, — говорю я ей. — Ничто не значило для меня столько, чтобы вызвать слезы. Я не позволял себе любить что-либо достаточно сильно, и вот я здесь, хочу сломаться и потерять рассудок. Мысль о том, чтобы потерять тебя, Сидни… это слишком. Ты и Дикон — это все, чего я хочу быть достойным… — я вспоминаю свой сон, ее улыбку, ее голос, счастье от мысли о том, что мы вместе создадим семью. — Мне снилось, что мы снова стали детьми, лежим на траве и говорим о том, что у нас есть жизнь. Мы
Мое сердце колотится, когда я открываю ей себя, надеясь, что она каким-то образом услышит и будет бороться за то, чтобы вернуться ко мне.
— Тебе нужно принять душ, — Коннор пихает мне пакет с одеждой и указывает в сторону отеля. — Ты никому не принесешь пользы, если откажешься поесть, принять душ или покинуть ее постель.
Мы стоим у больницы после того, как он вытащил меня подышать свежим воздухом — не то, чтобы я хотел или нуждался в этом.
— Да пошел ты, — огрызаюсь я. — Ты же не смотрел, как Элли лежит там три дня, не реагируя, не двигаясь, не отвечая на твои мольбы, и не молил Бога, чтобы она просто открыла глаза!
— Нет, не смотрел, но ты не изменишь ситуацию, если будешь загонять себя в угол. Когда ты в последний раз спал?
Я хмурюсь.
— Не знаю.
— Ел что-нибудь?
Я отодвигаюсь от него, нуждаясь в том, чтобы угомонить свой гнев.
— Оставь это, Коннор.
— Я так и думал. Сидни проснется, и было бы лучше, если бы она не задыхалась от твоего запаха. Прими гребаный душ, побрейся, поешь и возвращайся, когда будешь похож на себя. Это… — он показал на мое лицо, — не нормально.
Гнев, который бурлил в глубине души, начинает закипать
— Как легко ты меня судишь!
— Я не осуждаю тебя, я помогаю тебе!
— Помогаешь? Как? Приказывая мне уйти от нее? А что, если она проснется? Что, если она будет искать меня, а меня не будет, как не было последние восемь лет. Она — это все, что, блядь, имеет значение!
Коннор поднимает руки и поджимает губы.
— И это здорово. Я рад, что ты наконец все понял, но факт остается фактом, тебе нужно собраться с мыслями. А теперь иди в отель и приведи себя в порядок.
Я тяжело дышу, сжимая кулаки.
— Я не оставлю ее.
— Ну, мы не позволим тебе вернуться в ту комнату.
Я двигаюсь к нему, и Коннор выпрямляет спину.
— Ты злишься? Хорошо. Тебе это понадобится, чтобы пройти через это, Дек. Ты чувствуешь себя беспомощным, и это не то, что кому-то из нас нравится чувствовать, но ты не ударишь меня, сколько бы я тебя ни пытался вывести из себя. Знаешь, почему?
Я отступаю назад, когда ко мне возвращаются
— Потому что я совсем не такой, как он.
— Именно. Если тебе нужно отвлечься, я с удовольствием проведу с тобой спарринг и дам тебе выпустить пар. Давненько я не надирал тебе задницу.
Он никогда не надирал мне задницу, но я его не поправляю. Правда в том, что я чертовски устал. Последние несколько дней были самыми длинными в моей жизни.
У Сидни никаких изменений. Ребенок все еще в порядке, но они назначили ей другие лекарства и провели еще одно сканирование. Показатели ее мозговой активности в норме, что приводит врачей в недоумение, а я теряю терпение.
— Я не могу этого сделать, Коннор.
Он кладет руку мне на плечо и сжимает.
— Давай пройдемся.
Мы идем к отелю, который находится прямо через дорогу от больницы. Мы сняли там два номера, чтобы можно было остаться на ночь. Сьерра сегодня возвращается домой, а Элли остается. Они сменяют друг друга, и Коннор возит их каждый день. Я единственный, кто не хочет уезжать.
Я не могу.
Я должен быть здесь.
Пока мы медленно идем, Коннор молчит, а я прикидываю в уме, что сказать.
— Я всегда обо всем заботился.
— Да, заботился.
— Я не могу это исправить.
Он качает головой, пока мы идем дальше.
— Мне хорошо знакомо это чувство. Ты хочешь сделать ее счастливой и сделать все возможное, чтобы обеспечить ей безопасность, но это не в твоих силах. Я был там, брат, я знаю, что ты чувствуешь. Ты готов на все, не так ли?
Я бы вырвал дыхание из своего тела и отдал его ей.
— Все, что угодно.
— Тогда стань тем, кем она всегда считала тебя. Тем, кем, как мы все знаем, ты являешься. Оставь прошлое позади.
В некотором роде я уже сделал это. Однако у меня есть ошибки, которые мне нужно исправить, и самая большая из них — оставить Сид. Я больше никогда не буду рисковать потерять ее. Когда она очнется — а это обязательно произойдет, я докажу ей это.
— Коннор, — осторожно говорю я, нуждаясь в том, чтобы сказать это. — Если все пойдет плохо…
— Не пойдет.
— А если пойдет…
Коннор обхватывает себя за шею и тяжело вздыхает.
— Тогда у тебя есть три брата, которые будут поддерживать тебя всегда.
Надеюсь, этого будет достаточно, потому что я знаю, что разобьюсь вдребезги.
Глава тридцать первая
Деклан
— Нас начинает беспокоить то, что дыхание стало затрудненным, — объясняет доктор Фойгт.
Сидни находится в коме уже шесть дней.
Дни, которые я даже не помню, как прошли. Я сижу здесь, держу ее за руку, рассказываю ей истории и притворяюсь, что держу себя в руках.
Сегодня приехала ее мама.
— И что это значит? — спрашивает она, не в силах остановить слезы.