Борись за меня

Майклс Коринн

Я слышала это столько раз, что не могу не верить, но не доверяю полностью. Деклан раз за разом доказывал, что я ошибаюсь. Он подводил меня, когда это было особенно важно, и у него есть плохая привычка отстраняться, когда он считает, что так будет лучше.

В глубине души я верю, что у него добрые намерения, но внезапное решение восстановить наши отношения беспокоит меня больше всего.

— Дело не в том, что я не люблю его, потому что, Господь свидетель, это не так. Я беспокоюсь о том, какое будущее

меня может ожидать.

— Когда-то давно моя очень хорошая подруга сказала мне, что я поступила как идиотка, отпустив Коннора. Она рассказала мне о том, что отдала бы все на свете, чтобы вернуть вторую половину своего сердца.

Я глубоко вдохнула через нос и проигнорировала ее тон.

— Элли, все не так просто.

— Это не так.

— А что будет, если он снова уедет? А ты знала, что он купил мою чертову ферму?

— Нет. Он никому не говорил до дня твоей операции.

Похоже, не только я хранила тайну от окружающих.

— Ну, даже если бы он сказал тебе, я бы не ожидала, что ты что-то скажешь.

Она нежно сжимает мою руку.

— Я бы все равно сказала.

У меня самые лучшие друзья на свете. Благодаря Элли и Девни мне не нужно ни о чем беспокоиться. Они были здесь несмотря на то, что у них своя жизнь, о которой нужно беспокоиться, и оказывали мне неизменную поддержку.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашиваю я ее.

— Отлично. С ребенком все хорошо, мы решили не выяснять пол.

Мои глаза расширяются от удивления.

— Что?

— Я не знала об этом с Хэдли, и это было весело. Коннор сказал, что он не против оставить это сюрпризом. Я думаю, он беспокоится о доме, Хэдли, тебе, своих братьях… у нас не было времени на это. Мы знаем, что он или она здоров или здорова и постоянно двигается.

— Ты уже чувствуешь ребенка? — спрашиваю я, чуть приподнимаясь.

Я ждала и надеялась, но этого не произошло.

— Да, это началось несколько недель назад.

— О, — в моем тоне слышится опустошение.

— Сид, у меня был ребенок, так что я знаю, каково это. У тебя бывает ощущение бабочек? Как будто что-то просто… порхает или пузырится, но ты не можешь понять, что это — несварение желудка или газы?

Я киваю.

— Постоянно.

— Это оно!

— Правда? Это не очень убедительно. Я думала, это будет более выражено.

Элли смеется.

— О, так и будет. Я уже чувствую это все сильнее и сильнее. Теперь, когда ты знаешь, это будет заметнее. Ночью, когда тихо и я лежу в постели, я чувствую это больше всего.

Ну, я лежу в постели целую вечность и не чувствую ничего такого чудесного.

— Я рада за тебя, Элс, — она смотрит на меня с оттенком недоумения на лице. — Я имею в виду, что вы с Коннором счастливы. У вас есть Хэдли, дом и будущий ребенок. Это та жизнь, которая

всегда должна была быть у вас.

Элли делает вдох через нос.

— Я скажу это со всей любовью в мире. Ты тупица. Деклан хочет дать тебе все то же самое. Он купил ферму, потому что боялся, что ты об этом пожалеешь, и знал, что, если она будет принадлежать ему, ты ее не потеряешь. Он был рядом с тобой не из чувства долга, а потому что не мог быть вдали от тебя. Все, чего ты когда-либо хотела, находится прямо перед тобой. Он там, Сид. Его рука протянута, тебе нужно только взять ее.

Мое сердце знает, что она права.

Но страх все же в моей голове, и он говорит мне, что он уже бросал меня раньше.

Глава тридцать четвертая

Сидни

— Добрый день, красавица, — говорит Деклан, входя в палату. Его улыбка сияет, и в руках у него еще один букет цветов.

На этот раз это гортензии — мои любимые.

— Мне больше нравится «Добрый вечер».

Он наклоняется и целует меня в лоб, а затем кладет цветы рядом с другими, которые он принес.

— Когда ты купил ферму, ты купил и цветочный магазин?

— Нет, а что?

Я смотрю на ряд цветов на подоконнике. Один букет — от Коннора и Элли, один — от Джейкоба, а остальные двенадцать — от Деклана.

Он смеется.

— Я просто вспомнил, что ты любишь цветы.

— Да, но теперь у меня их достаточно.

— Заметано.

Он выбрасывает три увядших букета и садится в кресло. Он ушел на несколько часов, чтобы вернуться домой, взять чистую одежду и необходимые документы для работы. Когда я сказала, что ему не нужно возвращаться, он рассмеялся, как будто я была идиоткой, и сказал, что скоро увидимся.

Скоро что-то случится, и у меня ужасное настроение.

Дело в том, что я скучала по нему.

Даже несмотря на все его навязчивые разговоры и выведение меня из себя, я не чувствую себя одинокой, когда он здесь. Сьерра как мама, делает все то, что не могу я, моей маме пришлось вернуться на работу, а у всех остальных жизнь продолжается. Я все понимаю, но… Я чувствовала его потерю.

Это было так сильно, что я испытывала боль.

А потом я решила, что ненавижу его и себя за то, что снова стала такой.

Вот я здесь, изо всех сил стараюсь идти медленно, прощупывать ситуацию, чтобы не споткнуться и не упасть лицом вниз, и в первую же секунду, когда мне приходится иметь дело с его отсутствием, я рассыпаюсь.

Я жалкая и так сильно влюбленная в этого человека, что это ненормально.

Доктор стучит в дверь и улыбается, глядя на нас двоих.

— Хорошо, вы оба здесь. Я бы хотел сделать еще одно УЗИ, убедиться, что с ребенком все в порядке, и, если это так, мы можем начать обсуждать, как вас отсюда вытащить.