Борись за меня

Майклс Коринн

Он выглядит измученным.

Он выглядит красивым.

Он выглядит абсолютно испуганным.

Я поворачиваюсь к матери, стараясь не смотреть на него. Кусочки моей памяти вспыхивают, когда я вспоминаю, что Деклана не было здесь раньше. Он был в Нью-Йорке. Он бросил меня после того, как я все ему рассказала и умоляла любить меня.

Неважно, что сейчас он явно потрясен. Слишком поздно.

— Ребенок, с ним все в порядке, правда?

Она улыбается сквозь слезы.

— Да, детка, вы с малышом в полном порядке. Теперь все в порядке, и операция прошла хорошо. Это было…

мягко говоря, непросто, но ты очнулась и… о, я так рада тебя видеть.

Я слышу облегчение в ее голосе, и мне неприятно, что она так волновалась.

— Прости, что напугала тебя.

Деклан смещается, и как бы я ни старалась сосредоточиться на маме, не заметить его невозможно. Мама поворачивается к Деклану, потом ко мне и делает шаг назад.

— Я собираюсь позвонить Сьерре и Элли. Думаю, вам двоим нужно побыть вдвоем.

Я не отвожу от него глаз, когда он входит в палату. Дверь закрывается за ним, и туман, в котором я находилась до этого, возвращается, только все остальное, кроме него, расплывается.

Деклан здесь. Я не знаю, почему или на что он надеется, но он здесь, и выглядит так, будто прошел через войну.

Его глаза смотрят на мои, пока он движется ко мне и я вижу нерешительность.

— Скажи что-нибудь, — хрипит его голос.

— Почему ты здесь?

Его глаза на мгновение закрываются, а затем он оказывается рядом со мной.

— Потому что я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем любой мужчина когда-либо любил женщину, и в тот день я ехал к тебе. Я пришел к врачу после того, как все, что могло пойти не так, уже пошло. Я пропустил прием, и я… Боже, я шел за тобой. Как ты и просила. Я был здесь, и я больше не оставлю тебя, Сидни.

Все слова, которые я так хотела услышать, срываются с его губ, но я не могу думать. Я так растеряна и сбита с толку. Я кладу руку на живот и откидываю голову назад. Сейчас мне нужно переварить тот факт, что я была в коме.

— Расскажи мне о последней неделе.

Когда я открываю глаза, то вижу боль, окрасившую его черты, но он быстро успокаивается.

— Ты не пришла в себя после операции. Они не могли понять, почему, и мы просто сидели здесь, ждали и надеялись, но ты не реагировала. Я разговаривал с тобой часами. Мы все говорили. Сьерра, твоя мама, Элли и Коннор… мы всегда были рядом.

Как бы я ни думала, что хочу это услышать, но это не так. Я хочу знать, почему его не было раньше. Я хочу знать, что было гораздо важнее, чем УЗИ. И все же сейчас он здесь.

— Деклан, я не могу…

Мои слова улетучиваются, когда мама открывает дверь, но Деклан не поворачивается, чтобы сказать ей что-то. Он просто подходит ближе и садится на край кровати.

— Я шел за тобой, Сид. Я был здесь, и мы должны все выяснить… — он наконец посмотрел на мою мать, а потом на меня.

— Я собираюсь сделать несколько звонков и переодеться, но я вернусь.

Я киваю, не имея сил на большее. Деклан наклоняется вперед, прижимаясь губами к моему лбу, но я задерживаю дыхание. Это приятно и нежно. В голове у меня полный беспорядок. Столько всего произошло, и я устала.

Мама касается его руки, когда он уходит, а затем подходит ко мне.

— Я рада видеть

твои глаза, — ее голос мягкий, но я слышу в нем страх.

— Я долго была в коме?

Она кивает.

— Этот человек не покидал тебя. Он был в полной растерянности, но мы не смогли заставить его передохнуть.

Я не об этом спрашивала, но информация новая.

— То есть он не ушел?

Мама мягко улыбается и садится в кресло рядом с кроватью.

— Он был здесь весь день и всю ночь. Каждый день, когда ты была в коме. Он уходил в душ, обычно после того, как Коннор заставлял его это сделать, и, может быть, чтобы перекусить, но в остальном Деклан был рядом с тобой каждую минуту.

Я облизнула губы и позволила этой информации улечься в моей голове.

— Почему?

— Потому что он влюблен в тебя, — со смехом говорит мама.

— Он очень переживал из-за того, что все это произошло. Он говорил с тобой, просил прощения и много рассказывал о своих чувствах, пока ты спала.

Мне это очень помогает, поскольку я ничего не помню.

— Семь дней меркнут по сравнению с годами, которые мне пришлось провести без него.

— Может, и так, но эти годы не помешали тебе покинуть ферму, которую ты любишь, друзей и жизнь, которую ты построила. Нет, моя милая девочка, это сделал тот мужчина в коридоре.

Я вижу его силуэт сквозь матовое стекло, он шагает взад-вперед, никогда не отходя достаточно далеко, чтобы я могла потерять его профиль из виду. Я узнаю его даже в темноте. Черт, может, даже вслепую.

— Он меня подвел. Он не выбрал меня. Он отпустил меня, оттолкнул и бросил.

Кажется, она это обдумывает.

— Может быть, это и так, но это также немного несправедливо. Я знаю, что такое настоящий уход. Если бы Деклан не любил тебя, он бы ушел. Он не стал бы проводить последнюю неделю у твоей постели.

— Для него важны обязательства и долг. Я ношу его сына, так что, насколько мы знаем, именно об этом он заботился.

Она смеется.

— Ты глупая и лгунья, если веришь в это. Я видела, как мужчина не выполняет обязательств, Сидни, и Деклан так не поступил. Он был опустошен. Не из-за ребенка, на самом деле они со Сьеррой поссорились из-за ребенка и тебя. Деклан позволил бы всему миру сгореть и всему остальному погибнуть, если бы это означало спасение тебя. Ты не должна пока прощать его, но хотя бы прислушайся к его словам, прежде чем принять решение, о котором потом пожалеешь.

Я позволила этому прозвучать и заволновалась. Я все еще не до конца верю в это. Однако, даже проспав, кажется, целую вечность, я слишком измотана, чтобы думать о Деклане и причинах его поступка.

Если он любит меня, ему нужно сделать гораздо больше, чем сидеть у моей постели семь дней.

— Мам, — говорю я, пока мои глаза начинают тяжелеть. — Я хочу спать.

Она гладит меня по щекам.

— Отдыхай, моя милая девочка, я рядом.

Я позволяю векам опуститься, но, как бы я ни была измотана, я не засыпаю. Я дрейфую в мутной, похожей на сон дымке, на грани бессознательного состояния. На заднем плане слышится шарканье, искушающее меня открыть глаза, но я не могу на нем сосредоточиться.