Божественная комедия (илл. Доре)

Алигьери Данте

16

К тебе я сердцем благосклонней стал,Чем можно быть, кого-либо не зная,И короток мне путь средь этих скал.

19

Но объясни, как другу мне прощая,Что смелость послабляет удила,И впредь со мной, как с другом, рассуждая:

22

Как это у тебя в груди моглаЖить скупость * рядом с мудростью, чья силаУсердием умножена была?»

858

Скупость. — Вергилий слышал от Адриана V (Ч., XIX, 115…126), что в пятом круге, где был и Стаций (Ч., XXI, 67-68), души очищаются от греха корыстолюбия.

25

Такая

речь улыбку пробудилаУ Стация; потом он начал так:«В твоих словах мне все их лаской мило.

28

Поистине, нередко внешний знакПриводит ложным видом в заблужденье,Тогда как суть погружена во мрак.

31

В твоем вопросе выразилось мненье,Что я был скуп; подумать так ты мог,Узнав о том, где я терпел мученье.

34

Так знай, что я от скупости далекБыл даже слишком — и недаром бремяНес много тысяч лун за мой порок.

37

И не исторгни я дурное семя,Внимая восклицанью твоему,Как бы клеймящему земное племя:

40

«Заветный голод к золоту, к чемуНе направляешь ты сердца людские?» * —Я с дракой грузы двигал бы во тьму. *

859

Заветный голод к золоту… — В оригинале эти два стиха представляют перевод цитаты из Вергилия (Эн., III, 56-57), означающей: «К чему не побуждаешь ты смертные груди (сердца), проклятый голод к золоту!» Но Данте, по-видимому, превратно понял это место, а именно так: «Почему не направляешь ты, священный (то есть добродетельный, умеренный) голод к золоту, вожделение смертных!» В русском переводе сделана попытка передать двустишие Данте таким образом, чтобы оно допускало оба смысла. («Заветный» может означать и «запретный» и «священный»; а «К чему не направляешь ты» может значить: 1) «До чего ты не доводишь» или же 2) «Почему ты не наставляешь на истинный путь».)

860

Я с дракой грузы двигал бы во тьму — наказание скупцов и расточителей в Аду (А., VII, 25-35).

43

Поняв, что крылья чересчур большиеУ слишком щедрых рук, и этот грехВ себе я осудил, и остальные.

46

Как много стриженых воскреснет, * тех,Кто, и живя и в смертный миг, не чает,Что их вина не легче прочих всех!

49

И знай, что грех, который отражаетНаоборот какой-либо иной,Свою с ним зелень вместе иссушает.

861

Как много стриженых воскреснет. — См. А., VII, 56…57.

52

И если здесь я заодно с толпой,Клянущей скупость, жаждал очищенья,То как виновный встречною виной».

55

«Но ведь когда ты грозные сраженьяДвойной печали Иокасты пел, * —Сказал воспевший мирные селенья, * —

58

862

Грозные сраженья двойной печали Иокасты пел. — То есть воспевал в своей «Фиваиде» братоубийственную вражду Этеокла и Полиника (А., XXVI, 54), сыновей Иокасты и Эдипа.

863

Воспевший мирные селенья — Вергилий, автор «Буколик».

То, как я там Клио * уразумел,Тобой как будто вера не водила,Та, без которой мало добрых дел.

61

Раз так, огонь какого же светилаИль светоча тебя разомрачил,Чтоб устремить за рыбарем * ветрила?»

64

И

тот: «Меня ты первый устремилК Парнасу, * пить пещерных струй прохладу,И первый, после бога, озарил,

864

Клио — муза истории, к чьей помощи Стаций взывает в своей «Фиваиде».

865

За рыбарем — то есть за апостолом Петром, бывшим рыбаком.

866

К Парнасу — горе Аполлона и муз, где течет Кастальский ключ, дарующий вдохновение.

67

Ты был, как тот, кто за собой лампадуНесет в ночи и не себе дает,Но вслед идущим помощь и отраду,

70

Когда сказал: «Век обновленья ждет:Мир первых дней и правда — у порога,И новый отрок близится с высот». *

73

Ты дал мне петь, ты дал мне верить в бога!Но, чтоб все части сделались ясны,Я свой набросок расцвечу немного.

867

«Век обновленья ждет…» — Стаций приводит знаменитые стихи из IV эклоги «Буколик» Вергилия, написанной, вероятно, по случаю рождения сына у Азиния Поллиона. В этой эклоге в средние века видели пророчество о пришествии Христа. Существовали легенды о том, что она обратила в христианство многих язычников. К числу таких обращенных Данте относит и Стация.

76

Уже был мир до самой глубиныПроникнут правой верой, насажденнойПосланниками неземной страны;

79

И так твой возглас, выше приведенный,Созвучен был словам учителей,Что к ним я стал ходить, как друг исконный.

82

Я видел в них таких святых людей,Что в дни Домициановых гонений * Их слезы не бывали без моей.

868

Домициан — римский император (с 81 по 96 г.).

85

Пока я жил под кровом смертной сени,Я помогал им, и их строгий чинМеня отторг от всех других учений.

88

И, не доведши греческих дружин,В стихах, к фиванским рекам, * я крестился,Но утаил, что я христианин,

91

И показным язычеством прикрылся.За этот грех там, где четвертый круг,Четыре с лишним века я кружился.

869

И, не доведши греческих дружин — то есть: «Прежде чем я закончил „Фиваиду“.

94

Но ты, моим глазам раскрывший вдругВсе доброе, о чем мы говорили,Скажи, пока нам вверх идти досуг,

97

Где старый наш Теренций, где Цецилий,Где Варий, Плавт? * Что знаешь ты про них:Где обитают и осуждены ли?»

100

«Они, как Персий * , я и ряд других, —Ответил вождь мой, — там, где грек * , вспоенныйКаменами щедрее остальных:

870

Теренций и Цецилий — римские комедиографы II в. до н. э., Плавт — римский комедиограф III-II вв. до н. э., Варий — римский поэт I в. до н. э., друг Вергилия.

871

Персий — римский поэт-сатирик I в.

872

Грек — то есть Гомер.