Братство
Шрифт:
– Для Банкира, - пояснил один из стражников.
Слуга кивнул и, с легкостью подняв сундук, начал пробираться на другую сторону зала. Эцио собирался идти следом, когда к нему подошли три девушки и слегка коснулись руками. Их платья были такими же роскошными, как и у других гостей, но декольте почти не оставляли шанса воображению. Со смесью удивления и радости Эцио узнал куртизанок из «Цветущей розы». Он явно недооценил сестру. Не удивительно, что она так на него разозлилась.
– Мы выведем тебя отсюда, Эцио, - сказала одна из них.
– Ты не сможешь слишком близко к нему подобраться, - добавила вторая, - поэтому положись
Они скользнули за слугой и быстро догнали. Одна из девушек заговорила с ним.
– Привет, - сказала она.
– Здравствуй, - осторожно проговорил мужчина. Ему было не слишком приятно находиться на таком приеме и в то же время не иметь возможности развлечься со всеми.
– Не возражаете, если я пойду с вами? Все эти люди! Через эту толпу просто невозможно пробраться.
– Конечно. Я хотел сказать, что не возражаю, если ты составишь мне компанию.
– Я никогда здесь раньше не была.
– А откуда ты?
– Из Траставере, - она театрально вздрогнула.
– По пути сюда мы проходили через древние руины. Они пугают меня.
– Здесь ты в безопасности.
– Вы хотели сказать, с вами?
Слуга улыбнулся.
– Я смогу защитить тебя при необходимости.
– Даже не сомневаюсь, - она посмотрела на сундук.
– Боже, какой у тебя огромный сундук!
– Он не мой.
– О... но ты держишь его в своих сильных руках. Должно быть, у тебя потрясающие мускулы!
– Хочешь их потрогать?
– Потрясающе! Но что же я расскажу на исповеди своему священнику?
Они подошли к зарешеченным дверям, которые охраняли два стражника. Эцио увидел, как один из них постучал в дверь. Мгновение спустя та открылась и появилась фигура в красной кардинальской мантии, которую сопровождал просто одетый слуга.
– Вот деньги, которые вы так ждали, Ваше Высокопреосвященство, - проговорил первый слуга, передавая сундук второму.
Эцио задержал дыхание, его подозрения подтверждались. Банкир был никем иным, как Хуаном Борджиа-старшим, Архиепископом Монреаля и кардинал-священником церкви Санта-Сюзанна. Именно его он видел вместе с Чезаре в Монтериджони и в конюшнях замка Сант-Анджело!
– Отлично, - проговорил Банкир. Черные глаза сверкнули на желтоватом лице. Он присмотрелся к девушке, стоявшей рядом со слугой.
– Думаю, ее я тоже заберу с собой.
Он схватил ее за руку и подтянул к себе. Потом спокойно перевел взгляд на слугу.
– А ты - свободен.
– Большая честь!
– охотно проговорила девушка, прижавшись к Банкиру, а его слуга попытался скрыть проступившее на лице выражение. Второй слуга скрылся в комнате за дверью, туда же, на прием, ушел Банкир с девушкой, и двери закрылись.
Первый посмотрел им вслед, потом печально вздохнул, и хотел было уйти, когда хлопнул себя по боку и остановился.
– Мой кошель! Где же он?
– пробормотал он, потом посмотрел в ту сторону, куда ушли Банкир с девушкой. Они были окружены смеющимися гостями, среди которых бродили слуги с серебряными подносами, полными еды и напитков.
– Вот дерьмо!
– выругался он себе под нос и пошел обратно к входным дверям. Едва он прошел обратно, входная дверь закрылась. Очевидно, все гости были в сборе. Эцио посмотрел ему вслед и подумал: "Если Борджиа продолжат так относиться к людям, мне не составит труда набрать рекрутов".
Эцио повернулся и стал подбираться ближе к Банкиру. В этот момент на галерее появился герольд и трубач продул в фанфары, призывая к молчанию.
– Высокопреосвященство, синьоры, - объявил герольд.
– Наш уважаемый господин, почетный гость, герцог Валенсии и Романьи, генерал-капитан Папской гвардии, принц Андрии и Венафро, граф дийосский, правитель Пьомбино, Камерино и Урбино - его святейшество мессер Чезаре Борджиа - имеет честь пригласить нас во внутреннюю комнату!
– Пойдем, дорогая, - ты будешь сидеть рядом со мной, - сказал Банкир куртизанке из "Цветущей розы", положив костлявую руку ей на попку. Эцио, зажатый в толпе, проследовал через двойные двери, ведущие во внутреннюю комнату. Он заметил, что другие две девушки были рядом, но теперь они благоразумно не обращали на него внимания. Он удивился, что сестра умудрилась заслать сюда стольких союзников. Если ей удалось сделать все, что он просил, ему придется приложить все усилия, чтобы переплюнуть сестру. Но одновременно с этим он почувствовал гордость и успокоился.
Он сел рядом с проходом в центре. Папская стража выстроилась вдоль стен комнаты, еще один отряд стоял перед возведенным на другом конце комнаты помостом. Когда все расселись, женщины принялись обмахиваться веерами, в комнате было жарко. На помосте появилась знакомая фигура в черном. Чезаре, как заметил Эцио, сопровождал отец, но Родриго просто молча сел позади. К счастью, Лукреции нигде не было видно, хотя ее уже должны были освободить из камеры.
– Добро пожаловать, друзья мои, - с легкой улыбкой начал Чезаре.
– Знаю, у нас впереди долгая ночь...
– Он сделал паузу, ожидая пока стихнут смешки и рассеянные аплодисменты.
– Но я не задержу вас надолго... Друзья мои, для меня большая честь, что кардинал-священник церкви Санта-Сюзанна приложил столько усилий, чтобы помочь мне отметить мои недавние победы...
Аплодисменты.
– ...А что может быть лучше, чем отпраздновать их, предавшись пирам и разврату? Скоро, скоро мы соберемся здесь на великолепном празднестве, чтобы отметить объединение Италии. И тогда, тогда, друзья мои, пиршество и веселье будет длиться не одну-две ночи, и даже не пять, не шесть и не семь. Мы будем праздновать сорок дней и ночей!
Эцио увидел, как при этих словах напрягся Папа, но Родриго ничего не сказал и не стал перебивать сына. Речь, как и обещал Чезаре, была короткой, - он огласил список захваченных им городов-государств, поделился смутными планами будущих завоеваний. Когда речь подошла к концу, Чезаре, под громкие крики одобрения и аплодисменты, повернулся чтобы уйти, но дорогу ему преградил Родриго, пытавшийся скрыть свою ярость. Эцио пробился вперед, чтобы услышать короткий спор, начавшийся между отцом и сыном. Остальные гуляки потянулись обратно в зал, с радостью предвкушая веселье.
– Мы не собирались завоевывать Италию, - полным ярости голосом проговорил Родриго.
– Но, дорогой отец, если твой талантливый генерал-капитан говорит, что мы сможем это сделать, почему бы не порадоваться и не дать этому случиться?
– Ты рискуешь разрушить все! Нарушить хрупкий баланс сил, который мы с таким трудом сохранили!
Губы Чезаре сжались.
– Я ценю все, что вы для меня сделали, дорогой отец. Но не забывайте, что именно я сейчас управляю армией, а значит, именно я принимаю решения.
– Он замолчал, и слова его повисли в воздухе.
– Что за взгляд! Развлекайся!