Братство

Боуден Оливер

Площадь, словно по мановению волшебной палочки, опустела. Эцио помог сенатору подняться на ноги. На его одежде была кровь, а сам сенатор выглядел шокированным. Но это был шок, смешанный с облегчением.

– Нам лучше уйти отсюда, - предложил Эцио.

– Я знаю одно место. Иди за мной, - отозвался Эгидио, и очень быстро для своего возраста кинулся в переулок между двумя большими зданиями правительства. Они прошли по проулку вниз, повернули налево, спустились вниз по лестнице в подвал. Сенатор быстро отпер дверь, и впустил Эцио в маленькую, темную, но удобную на вид комнатку.

– Это мое убежище - пояснил Эгидио.
– Весьма полезно для человека, у которого столько кредиторов, как у меня.

– Но один из них весьма влиятелен.

– Я ошибся, связавшись с Банкиром. Я не в полной мере смог оценить последствия такого шага. Лучше б я связался с Киджи. По крайней мере, он честен, насколько это вообще возможно для банкира!
– Эгидио помолчал.
– Но... кто ты такой? Добрый самаритянин в Риме? Я думал, они все вымерли.

Эцио решил не медлить.

– Вы Эгидио Троке, сенатор?

Эгидио удивился.

– Только не говори мне, что я должен денег еще и тебе!

– Нет... но вы можете мне помочь. Я ищу банкира Чезаре.

Сенатор выдавил слабую улыбку.

– Банкира Чезаре Борджиа? Ха! А ты..?

– Скажем так, я - друг семьи.

– Сейчас у Чезаре много друзей. К несчастью, я не отношусь к их числу. Так что прошу меня простить, но мне надо собрать вещи.

– Я тебе заплачу.

Эгидио остановился и нервно обернулся.

– Заплатишь? Что за чудо! Он в одиночку справился со стражниками, а теперь предлагает деньги! Скажи, где ж ты был всю мою жизнь?

– Меня послали не небеса. Если поможешь мне, я помогу тебе. Все очень просто.

Эцио обдумал предложение.

– Пойдем к моему брату. Они не станут с ним конфликтовать, а здесь мы остаться не можем - тут слишком удручающе, к тому же мои - осмелюсь предположить, наши?
– враги слишком близко.

– Пойдем.

– Но тебе придется защищать меня. За мной охотятся солдаты Чезаре, они будут не очень-то дружелюбны, если ты понимаешь, о чем я, - особенно после того представления, что ты устроил на площади.

– Пошли.

Эгидио осторожно вышел, убедился, что никого нет, и только потом пошел по лабиринту переулков и убогих улочек, по краю пересек небольшую площадь и несколько рынков. Дважды им встречались отряды стражников, и дважды Эцио вступал с ними в бой. Казалось весь город ополчился против Эцио и Эгидио - двое мужчин представляли для приспешников Борджиа желанную добычу. Время было не на стороне Эцио, так что когда на другой стороне небольшой площади появилась пара стражников, Ассассин и Эгидио были вынуждены просто сбежать. Эцио с грузом в виде Эгидио не мог взобраться на безопасные крыши, поэтому единственное, что ему оставалось сделать - полностью положиться на знание Эгидио Рима. Наконец-то они добрались до нового, красиво выглядящего особняка, окруженного высокой стеной, в нескольких кварталах от Престола Святого Петра. Эгидио отпер небольшую металлическую дверь в стене и провел Эцио во внутренний двор.

Оказавшись внутри, оба вздохнули с облегчением.

– Похоже, кто-то действительно хочет твоей смерти, - выдохнул Эцио.

– Нет - они хотят, чтобы я сперва заплатил.

– Почему? Значит, как только они получат свои деньги..? Ты для них что-то вроде дойной коровы.

– Не так все просто. На самом деле это я был глупцом. Я не стал Борджиа другом, даже если взял их деньги. Недавно ко мне попала кое-какая информация, которая дала мне возможность немного… обмануть Борджиа.

– Какая информация?

– Пару месяцев назад мой брат Франческо, казначей Чезаре, - знаю, знаю, не начинай! – так вот, Франческо рассказал мне о планах Чезаре на счет Романьи. Я имею в виду, о том, что тот планировал там сделать. Он собирается создать там небольшое королевство, откуда начнет завоевание всей страны, которую он будет держать в кулаке. А так как через Романью открываются пути на земли Венецианской республики, Венеции крайне не нравится, что Чезаре вторгся на их территорию.

– И что ты сделал?

Эгидио развел руками.

– Я написал послу Венеции, сообщив то, что узнал от Франческо. Чтобы предупредить его. Но должно быть одно из моих писем перехватили.

– Разве ты не впутал в это дело своего брата?

– До сих пор он сам мог отлично о себе позаботиться.

– Но что заставило тебя так поступить?

– Я хотел сделать хоть что-нибудь. Сейчас Сенат занимается только тем, что одобряет новые указы Борджиа, и ничем больше. Если бы не это, Сенат бы вообще распустили. Сенату нечем заняться, всем заправляют Борджиа. Знаешь, что делает с людьми безделье? – Эгидио тряхнул головой. – Оно меняет человека. Сознаюсь, я начал играть в кости, пить…

– И распутничать.

Сенатор посмотрел на Эцио.

– А ты догадливый. Даже очень. Что меня выдало? Одежда пропахла духами?

– Вроде того, - улыбнулся Эцио.

– Хммм. В общем, как я уже говорил, мы, сенаторы, привыкли заниматься тем, чем занимались прежде – прошениями о решении реальных проблем, типа, - ох, я даже не знаю, с чего начать? – незаконная жестокость, брошенные дети, уличная преступность, процентные ставки по кредитам. В некотором роде, мы сдерживали Киджи и других банкиров. Теперь же законодательство заключается в том, что нам позволяют самостоятельно выбрать тему для обсуждения, - какую-нибудь ерунду, вроде того, какой ширины должны быть рукава женских платьев.

– Но ты не такой. Ты выманиваешь деньги на решение выдуманных проблем, чтобы расплатиться с долгами.

– Мальчик мой, эти проблемы вовсе не выдуманы. Как только власть снова окажется в руках законного правительства, а я укреплю свое финансовое положение, я намерен с удвоенной энергией взяться за решение этих проблем.

– И когда же наступит сей день?

– Будь терпелив. Тирания, конечно, невыносима, но и она не вечна. Она слишком хрупка.

– Хотел бы я в это поверить.

– Конечно, ты должен восстать против нее. Что бы ни случилось. Думаю, ты этим и занимаешься. – Он помолчал. – Я, наверное, лет на десять-пятнадцать старше тебя. Я многое должен успеть за оставшееся мне время. Ты никогда не смотрел на могилы и не думал: «Самое значительное дело, которое я сделал в своей жизни, - это смерть»?