Братство

Боуден Оливер

– Спасибо, это просто эскиз картины, которую я задумал - святой Иоанн Креститель. Я нарисую где-нибудь этот знак. Садись туда, куда он указывает.

Эцио подчинился.

– Вот так, - подытожил Леонардо.
– Скажи своим людям, пусть держат глаза открытыми. Если они увидят один из таких знаков, - для других он будет выглядеть просто как обычный рисунок, - пусть дадут тебе знать. Приходи на это место. Так мы и встретимся.

– Отлично, - еще раз одобрил Эцио.

– Не волнуйся, я постараюсь убедиться, что тебя предупредили. На тот случай, если ты отправишься на какое-нибудь задание или еще куда.

– Спасибо.

Леонардо встал.

– Мне пора. Иначе меня раскроют. Но сперва...

– Сперва что?

Леонардо усмехнулся и подкинул в руке мешочек с деньгами.

– Сперва я пройдусь по магазинам!

ГЛАВА 28

Эцио покинул убежище вскоре после ухода Леонардо, чтобы продолжить вербовку и занять себя хоть чем-нибудь. Он с нетерпением ждал момента, когда получит новое оружие из Кодекса.

Когда, уже на закате, Эцио вернулся, чтобы встретиться со своими союзниками, он обнаружил, что Макиавелли его опередил. Катерина сидела рядом с ним в кресле, ноги ее были укрыты пледом. Макиавелли как обычно не стал церемониться.

– Где ты был?
– спросил он.

Эцио его тон не понравился.

– У каждого из нас свои секреты, - ответил он, стараясь сохранять спокойствие.
– Могу ли я поинтересоваться, чем занимался ты?

Макиавелли улыбнулся.

– Я улучшил нашу голубиную почту. Теперь мы можем использовать голубей, чтобы отправлять сообщения рекрутам по всему городу.

– Отлично. Спасибо, Никколо.

Они посмотрели друг на друга. Макиавелли был почти на десять лет моложе Эцио, в его глазах (и в этом не приходилось сомневаться) все еще можно было заметить стремление к независимости и амбициозность. Он возмущен, что лидером стал Эцио? Надеялся, что выбор падет на него самого? Эцио отогнал эти мысли прочь: нет, конечно. Макиавелли был скорее теоретиком, дипломатом, политиком. Он мог не сомневаться в его полезности - и в его преданности - Братству. Если бы только Эцио мог окончательно убедить в этом Лиса.

Откликаясь на его мысли, в убежище вошел Лис в сопровождении Клаудии.

– Есть новости?
– поинтересовался Эцио, как только они поприветствовали друг друга.

– Бартоломео просил передать извинения. Кажется, генерал Валуа усилил натиск.

– Понятно.

– Они с удвоенной силой продолжают нас атаковать. Но мы защищаем свою землю.

– Хорошо.
– Эцио повернулся к сестре и холодно кивнул.
– Клаудиа, - проговорил он, склонив голову.

– Брат, - ледяным тоном вторила она.

– Прошу вас, садитесь, - сказал Эцио.

Когда все расселись, Эцио продолжил:

– У меня есть план, как остановить Борджиа .

– Я предлагаю, - немедленно перебил Макиавелли, - лишить его либо средств, либо сторонников.

– Благодарю, Никколо, - спокойно проговорил Эцио.
– Мой план лишит его и того, и другого. Если мы лишим его средств, Чезаре потеряет армию и вернется ни с чем. Где он берет деньги?

– Мы знаем, - ответил Лис, - что в основном он зависит от денег Родриго, банкиром которого является Агостино Киджи. Но у Чезаре есть и свой банкир, нам пока не известно, кто он, но у нас есть кое-какие подозрения.

Эцио решил, что в данный момент ему лучше не делиться собственными подозрениями. Было бы лучше, если б они подтвердились, если возможно, людьми Лиса.

– Я знаю человека, - он часто посещает «Цветущую розу» - который должен денег этому банкиру. Сенатор Эгидио Троке постоянно жалуется девочкам на жизнь.

– Отлично, - кивнул Эцио. – Я займусь этим.

– Есть кое-что еще, - добавил Макиавелли.
– Нам сообщили, что Борджиа собираются разместить французские войска на дороге, ведущей к замку Сан-Анджело. Похоже, твое нападение взволновало их. По всей видимости, Чезаре планирует вернуться в Рим. Немедленно. Почему так скоро - я не знаю. Но мы выясним это. В любом случае, когда он вернется, он будет окружен такой охраной, что тебе никогда до него не добраться. Наши шпионы докладывают, что Чезаре хочет сохранить свое возвращение в тайне, по крайней мере, пока что.

– У него что-то есть в рукаве, - предположил Лис.

– Блестящая мысль, - отозвался Макиавелли, и двое мужчин обменялись враждебными взглядами.

От Эцио это не ускользнуло.

– Похоже, что лучший вариант для нас - загнуть в угол этого французского генерала, Октавиана, и убить его. Как только его не станет, французы перейдут к обороне, а значит, покинут свои позиции у замка Сан-Анджело.

Впервые за все время подала голос Катерина:

– Даже если так, Эцио... Даже если солдаты покинут свою службу, папская гвардия продолжит защищать мост и главные ворота.

– Да, - согласился Лис, - но есть потайной вход. У последнего любовника Лукреции, актера Пьетро Бенинтенди, есть ключ.

– У него?
– удивился Эцио.
– Я видел их в замке.

– Я пошлю людей выяснить, где он, - пообещал Лис.
– Это будет несложно.

Катерина улыбнулась.

– Звучит неплохо. Я тоже хочу помочь. Есть вероятность, что у него отберут ключ, и он перестанет встречаться с Лукрецией. Эта сучка быстро теряет интерес к своим игрушкам.

– Минуточку, графиня, - перебил Макиавелли.
– Мы обойдемся без вашей помощи.

Катерина с удивлением посмотрела на него.

– Почему?

– Потому что мы хотим вывезти вас из города - возможно, во Флоренцию, по крайней мере, до тех пор, пока не сможем отбить Форли. Ваши дети уже в безопасности.
– Он оглядел всех.
– Ваше спасение имеет неприятные последствия. Глашатаи по всему городу объявляют о щедром вознаграждении тому, кто доставит Борджиа графиню, живой или мертвой. И никакие взятки не заткнут им рты.

Наступила тишина. Потом Катерина встала, плед упал на пол.

– Похоже, что я не могу больше здесь оставаться, - сказала она.
– Прошу меня извинить.

– О чем ты говоришь?
– встревожено спросил Эцио.

– О том, что здесь я в опасности...

– Мы тебя защитим!

– И, что более важно, я у тебя в должниках, - она посмотрела на Макиавелли и добавила: - Не так ли, Никколо?

Макиавелли промолчал.

– Я все сказала, - отрезала Катерина.
– И немедленно буду собираться в дорогу.

ГЛАВА 29