Брекен и Ребекка
Шрифт:
— Она когда-нибудь вернется? Или нет?
— Да, вернется, — твердо отвечал Комфри, — Ребекка не может не вернуться сюда.
— А как же Брекен с Босвеллом? — возражали ему те, кто рассердился сильней других, считая, что их предали. — Ведь они так и пропали.
— Насчет них я ничего не могу сказать. Но Ребекка вернется.
Но когда все разбрелись по норам и Комфри наконец увидел, что рядом никого нет, ему стало очень тоскливо. Он выскочил на прогалину и заметался по ней, то подбегая к Камню, чтобы пристально посмотреть на него, то возвращаясь на край опушки и принимаясь глядеть в ту сторону, куда отправилась Ребекка. Пытаясь удержаться от слез, он все твердил ее имя, как заклинание, а потом
А Камень возвышался над ним как воплощение мощи духа и безмолвия. Наплакавшись, Комфри заснул, а когда вновь проснулся, понял, что готов взять на себя обязанности целителя и заботиться об обитателях системы. Он вдруг обнаружил, что теперь у него достанет сил, чтобы на протяжении долгих кротовьих лет, даже если ему будет очень одиноко, ни разу не усомниться в том, что Ребекка вернется. Ему просто придется заменить Ребекку на время ее отсутствия.
Глава шестнадцатая
О долгом путешествии Босвелла и Брекена из Аффингтона в Кэпел Гармон, расположенный на подступах к самому Шибоду, нам известно лишь из записей, оставленных Босвеллом. В них содержится множество данных о состоянии переживших эпидемию чумы систем, попадавшихся им по пути, но сведения о событиях, происшедших за долгие годы странствий, весьма скудны.
Мы знаем, что они провели Самую Долгую Ночь в системе Кэйр Карадок, что находится близ границы с Уэльсом, а затем, как пишет Босвелл, «нам вскоре удалось добраться до плотины Оффа, и Брекен из Данктона сумел найти короткую и безопасную дорогу к заброшенной системе Кэпел Гармон».
Описывая путешествие, продлившееся несколько кротовьих лет, он ограничился лишь этой краткой фразой, ни разу не упомянув ни о трудностях, связанных с зимними холодами, ни о причинах, побудивших их направиться в Кэпел Гармон. Несомненно одно: Босвелл рассматривал Кэпел Гармон, небольшую захолустную систему, название которой стало теперь известно повсюду лишь в связи с отважным подвигом, совершенным им и Брекеном, как поворотный пункт в ходе их путешествия. Возможно, серые безжизненные камни, что стоят в тех мрачных краях, в те времена еще не до конца утратили силу, от которой ныне не осталось и следа.
Но ответить на этот вопрос способен лишь тот, кому довелось оказаться среди унылых, покрытых чахлой растительностью пустошей Кэпел Гармона и, бросив взгляд назад, понять, что долгое путешествие из теплых южных краев на север закончено, и отныне ему предстоит пробираться вперед по труднопроходимым, скудным пищей местам, глядя на вздымающуюся впереди громаду Шибода.
Но услышав название Кэпел Гармон, содрогнется всякий, кому понятно, что значит увидеть перед собой границу неприветливой страны, которую ему волей-неволей придется пересечь, зная, что у него куда больше шансов сложить там голову, чем вернуться обратно.
Они провели там всего два или три дня, и вот однажды Брекен сказал, устремив взгляд на запад:
— Босвелл, Шибод где-то совсем близко, я это чувствую, и нам придется отправиться туда, пока у нас еще есть силы. — Голос его то и дело прерывался, он весь дрожал от страха, который внушал ему грозный Шибод. — Нам придется отправиться туда прямо сейчас.
Босвелл улыбнулся и кивнул, ему уже не раз доводилось слышать от Брекена то же самое, когда перед ними вставала особенно трудная и опасная задача, с которой Брекену хотелось поскорее разделаться. Ожидание всегда было для него невыносимым. Но даже у Босвелла сжалось сердце: от мест, где находилась некогда процветавшая система (об этом упоминалось в «Системных Реестрах»), веяло какой-то неясной угрозой.
После дождей и таяния снегов почва сильно пропиталась влагой, и нередко после долгого пути
Как бы там ни было, вымокшие, замерзшие и голодные Брекен и Босвелл свернули наконец на запад, чтобы одолеть последнюю часть пути. Впрочем, бывает так, что в самые тяжелые моменты глазам открывается зрелище, при виде которого в душе возникает проблеск надежды, и именно так случилось с Брекеном. По дороге он заметил среди унылых камней небольшой куст утесника, усыпанный изжелта-оранжевыми цветами, радостно полыхавшими посреди промозглого апрельского сумрака.
— Такие же кусты, только повыше этого, растут среди меловых холмов за Данктонским Лесом, — сказал Брекен Босвеллу, — и если мы когда-нибудь благополучно выберемся отсюда, я непременно покажу их тебе. Я отдал бы все на свете, лишь бы оказаться там сейчас!
В последнее время Брекену и Босвеллу удавалось избегать встреч с ревущими совами, но теперь они начали спускаться по довольно-таки крутому склону в речную долину, а там им почти наверняка предстояло натолкнуться на дурно пахнущую дорогу, над которой летали ревущие совы. Это и произошло, как только они добрались до подножия склона, который им не терпелось покинуть, поскольку там росли хвойные деревья и почва отнюдь не изобиловала пищей. Друзьям удалось пересечь дорогу без затруднений, используя выработанный за многие годы прием: оказавшись на подходе к полосе странной жесткой почвы, они прижимались к ней носом и, выяснив, что она не вибрирует, кидались бегом вперед.
Перебравшись на другую сторону, кроты принюхались и поняли, что где-то неподалеку протекает глубокая холодная река. Мысль о том, чтобы отправиться на ее поиски, была соблазнительной, ведь поблизости от рек водится много червей, но Брекен решил, что им все-таки не следует спускаться ниже в долину, и они пошли вдоль дороги, над которой летали ревущие совы.
Выяснилось, что он принял правильное решение: дорога привела их к мосту через реку, и, взглянув на нее с высоты, друзья поняли, что она слишком широкая и бурная, и им не удалось бы перебраться вплавь на противоположный берег. Дождавшись наступления сумерек, они наконец отважились пройти по мосту, а затем спустились к реке и неплохо подкрепились среди пастбищных земель, тянувшихся узкой полоской вдоль речного русла.
Выше, там, где почва была менее плодородной, простирались хвойные леса, становившиеся гуще и гуще по мере удаления от реки. Друзья побрели вниз по течению, но примерно через пять кротовьих миль дорогу им преградил бурный ручей с каменистым дном, пересечь который вплавь было невозможно.
— Да в этом и нет необходимости, — сказал Брекен. — Ведь Шибод находится где-то там, за пределами долины.
Они вновь пустились в путь, держа курс на запад и гадая о том, какие сюрпризы готовит им путешествие по долине. Почва долины была каменистой и неровной, хотя местами попадались луга, на которых паслись овцы, и тогда идти становилось легче, а вдобавок там можно было поесть вдоволь. И хотя перед ними простирались участки относительно плоской местности, они постоянно видели крутые склоны долины, вздымавшиеся слева и справа, за рекой все чаще и чаще виднелись серо-черные верхушки хмурых скал, и это зрелище вселяло в их сердца тревогу. Брекен боялся, как бы им не угодить в какой-нибудь каменный мешок и не остаться в нем навсегда. До них доносился шум бурливой реки, а порой слышались отзвуки грохота, сопровождавшего полет ревущих сов, проносившихся по дороге, пролегавшей на противоположном берегу.