Бронебойщик
Шрифт:
Джек подвинулся к столу, взял свою половинку и понюхал.
— Ну и как тебе запах? — спросил Фелпс, улыбаясь.
— Пахнет хорошо. Похоже на порошок мокко.
— Порошок мокко — это чистейшая химия, Джек. Ну так где ты живешь?
— На Хуторской пустоши, — ответил Джек, отломил кусочек и положил в рот.
— Но это что вообще такое? Название города, деревни или плавучего ресторана?
— Ни то, ни другое. Пустошь — это остаточный кратер после применения ядерного оружия. Та война случилась двести лет назад, тогда на
— То есть ты живешь в кратере от атомной бомбы? — переспросил Фелпс, закрывая книгу.
— Да, в кратере.
— На самом дне?
— Нет там уже никакого дна, его затянуло песком из открывшихся водоносных слоев. Так мне мой сосед Ферлин рассказывал.
— Он ученый?
— Бери выше. Он бывший солдат, механик и вообще умный человек. Может совсем из ничего чего сделать.
— Ну, разумеется, механик покруче любого ученого будет, — не скрывая сарказма, произнес Фелпс. — Так что там у вас на пустошах, совсем скверно?
— Да скучно у нас. Школа в деревне была — закрылась, работы нет никакой, поэтому все только о солдатских контрактах мечтают.
— Ну, с этим не только в ваших пустошах туговато.
В дверь постучали.
— Входите! — крикнул Фелпс.
Дверь открылась, и появился человек в военной форме, но без знаков различия.
— Кто из вас мистер Фелпс?
— Это я, — поднял руку попутчик Джека и получил от вошедшего пластиковый бланк размером с половину книжки.
— А вы, видимо, мистер Стентон?
— Да, — кивнул Джек и взял протянутый ему бланк.
— Сегодня у нас поздний обед в половине пятого, так что милости просим, — сказал посыльный и вышел.
— Вот, Джек. Эта нам с тобой кормежку выдали. Мне на три дня, а тебе?
— Вроде на четыре, — сказал Джек и показал Фелпсу карту.
— Точно, на четыре. Значит, меня сгрузят раньше, мы точно не пересечемся. Пустяк, конечно, и условность, а все равно приятно.
89
Так, за общими разговорами, прошел час с небольшим, и попутчики отправились на обед, выйдя в коридор почти одновременно с еще четырьмя обитателями номеров для специалистов. А уже в галерее Джек увидел группу молодых людей, более подходящих ему по возрасту, и понял, что это и есть те самые рекруты, подписавшие контракт без отягощения.
Их было семеро, и только один был одного с Джеком роста, но шире его в плечах почти вдвое. Остальные шестеро выглядели как самые настоящие гиганты, с кулаками величиной с голову.
Рекруты с подозрением покосились на группу спецов, а те, в свою очередь, стали вполголоса отпускать шутки по адресу «тупого мяса».
Джеку не хотелось причислять себя ни к тем и ни к другим. С одной стороны, он не намеревался тратить деньги так, как тратил их на войне Ферлин, а эти здоровые ребята наверняка так и будут себя вести. С другой стороны, он считал неприличным насмехаться над теми, кто скоро по-настоящему понюхает
Столовая оказалась совсем рядом, в большом и просторном помещении, разделенном на три зала.
В одном питались рекруты и служащие низшей категории судна, в другом пассажиры-спецы и младшие офицеры, а в третьем, самом дальнем — ВИП-пассажиры и старшие офицеры.
Джек с Фелпсом предъявили свои карты в зале второй категории, и их проводили к столику на двоих, накрытому белой скатертью, в то время как в первом зале — Джек успел рассмотреть это, когда проходил мимо, скатертей не было вовсе.
Вскоре подошел официант в уже знакомой Джеку серой робе и предложил выбрать из меню первые и вторые блюда.
— Мне, как ему, — сказал Джек, не мудрствуя лукаво, и официант ушел.
— А ты сообразительный парень, Джек, — заметил Фелпс. — Настоящий сельский самородок.
— Спасибо, Боб, — ответил Джек, держа до времени руки на коленях, чтобы не взять вилку или ложку не так, как следует. В этом он также решил брать пример с попутчика.
Вскоре принесли суп, и Джек стал не спеша есть, напряженно следя за тем, как это делает Фелпс.
Потом пришел черед брюссельской капусты и ростбифа. И Джек стал есть их впервые в жизни, старательно разрезая мясо, как это делал Фелпс, и за этим занятием даже не замечая нового для себя вкуса.
Когда дело дошло до напитков, Джек тем же движением, что и его попутчик, снял с бутылки пробку и вылил пенящийся напиток в бокал. А потом, как Фелпс, начал пить его большими глотками, отчего у него на глазах выступили слезы.
— Ничего обед, — сказал Фелпс, поднимаясь.
— Да, ничего обед, — согласился с ним Джек, чувствуя в голове необыкновенную легкость.
— Вы там, у себя на пустошах, чем питаетесь? — спросил Фелпс, когда они шли к выходу из зала.
— У себя на пустошах мы питаемся большими плоскими червями! — громко сказал Джек и засмеялся.
— Упс! Да ты пьян, Джек! — заметил Фелпс. — Ты пьян в зюзю…
Он взял попутчика под локоть, чтобы его не слишком шатало, и повел к выходу.
— Ты что же, никогда даже пива не пил?
— Никогда… Даже пива… — подтвердил Джек, счастливо улыбаясь. — Бражку пробовал из водорослей. Но она…
Джек покачал головой и сморщился так, будто его напоили уксусом.
— Понял-понял, на вкус она мерзкая, — проговорил Фелпс, оглядываясь и проверяя, не смотрят ли в их сторону старшие офицеры, которые шли на обед, причем некоторые даже со своими дамами.
Между тем Джек случайно навел резкость на одну из них, яркую брюнетку лет тридцати. На ней было облегающее красное платье, слишком вызывающее для обеда на транспортном судне.
— Привет, — сказал Джек, поравнявшись с ней, и подмигнул, пока шедший с ней полковник смотрел в другую сторону.