Будь осторожен, незнакомец !
Шрифт:
– Санни - эта рыжая красотка, девчонка, что у Халлидея в салуне рулетку крутила?
– Управляющий угрюмо выругался.
– Черт побери, Стив! И как это такое Дело может человеку в голову прийти?
– Конниган, - хмуро ответил ранчер, - это убийца по натуре, если я хоть что-то в людях понимаю.
Из спального барака высыпали ковбои и послушали, как кладовщик в третий раз рассказывает историю. Глаза запылали гневом. С окаменевшими лицами они бормотали страшные проклятия. Не прошло и нескольких минут, как жуткое слово "линч" зазвучало тут и там. Уотлинг опустился в кресло с плетеной камышовой спинкой у себя в патио и наблюдал, как его люди накручивают себя до состояния бешеной ярости. Холодно и методично взвешивал он возможные последствия смерти Санни. Неужели у Коннигана так руки чесались, что он докатился до убийства? Впрочем, не имеет значения. Он надежно заперт в тюрьме, а для Уотлинга это и было самым главным.
Из дому вышла Алисия, недоуменно сдвинула брови при виде взбудораженных ковбоев и села рядом с мужем. Люди, заметив ее, отошли подальше, чтобы она не могла слышать их разговоры.
– В чем дело?
– спросила она мужа.
– Что так взбудоражило этих людей?
– Ну-у...
– Уотлинг полуприкрыл глаза и начал сворачивать сигарету.
– Я думаю, ее все любили.
– Кого любили?
– Санни Барстоу.
– А кто такая, позвольте спросить, эта Санни Барстоу?
– Одна из девушек, работавших у Халлидея. Она у него заправляла рулеткой. Ее все мои люди прекрасно знали.
– Он чиркнул спичкой, прикурил и украдкой покосился на нее.
– Она умерла, Алисия. Барт Конниган убил ее прошлой ночью выстрелил ей в спину.
Женщина вцепилась в подлокотник кресла и уставилась на него, широко раскрыв глаза.
– Ты лжешь!
– воскликнула она.
– Я всего лишь повторил тебе то, что слышал в городе Джесс Уикс.
– Твой кладовщик - болтливый дурак! Барт никогда... никогда не обидел бы женщину, я уверена!
– Откуда, дьявол, тебе это знать?
– огрызнулся Уотлинг.
– Ты его увидела вчера впервые в жизни! Разве можешь ты сказать, что он за человек, этот Конниган? А я тебе объясняю: он повез эту кабацкую девчонку на излучину и убил!
Она встала с кресла и, плотно сжав губы, глянула на него сверху вниз.
– Как ты злорадствуешь!
– резко бросила она.
– Как тебе нравится излагать мне эту лживую мерзость!
– Тебе, однако, придется поверить в это, - он пожал плечами.
– И это, конечно, доказывает, как плохо ты разбираешься в людях, Алисия. Сначала ты теряешь свою глупую голову из-за Пита Коннигана - ленивого щенка, черт знает на сколько лет моложе тебя... А теперь его братец - подлый, низкий женоубийца!
– Ты идиот, Стив!
– вспыхнула она.
– Я никогда не была влюблена в Пита. А что касается Барта - да я едва знакома с ним...
– Да, ты едва с ним знакома, - мрачно кивнул Уотлинг.
– Но все равно ты по нем сохнешь, верно ведь?
– Это просто смехотворно!
– Да ла-адно...
– Уотлинг самодовольно усмехнулся и пожал плечами.
– Какая разница? Пит Конниган мертв и похоронен - и второму этого ждать недолго осталось...
– Не слишком обольщайся! Не забывай, что есть в Каррсберге закон и порядок! Барт имеет право на честный суд, и...
– Никакой суд, никакие судьи, никакие адвокаты не в силах помочь Коннигану. Его видели, Элис! Мэйс Халлидей видел, как он выстрелил в эту девицу Барстоу!
– Один свидетель?
– с сарказмом возразила Алисия.
– Мэйс Халлидей интриган, никчемный игрок! И это его ты считаешь достойным доверия свидетелем?
– Он там был!
Они сверлили друг друга глазами. Лицо Уотлинга потемнело от гнева, женщина дышала прерывисто - но постепенно успокаивалась. Это нарастающее спокойствие встревожило его. Он надеялся унизить ее, довести до слез известием о падении Коннигана, но из этого ничего не вышло. И внезапно жена, которую он привык считать существом глупым и импульсивным, оказалась человеком сильным и решительным.
– Раскин-сити не так уж далеко отсюда, - сказала она спокойно.
– Всего день быстрой езды.
– Ну и что?
– приподнял он брови.
– При чем тут Раскин-сити?
– Там живет Хэйз Малколм.
– Это еще кто такой?..
– Ты мог и не знать Хэйза Малколма, Стив. Он - мой старый друг. Я встречалась с ним на побережье много лет назад. Он довольно известен.
– Ее глаза снова загорелись.
– Он - адвокат, может самый лучший адвокат в этой части страны. Я еду в Раскин, Стив. Я выезжаю прямо сейчас. Думаю, я смогу убедить Хэйза взять на себя защиту Барта.
– Она повернулась ко входу в дом, но приостановилась, чтобы нанести последний удар.
– Хэйз - мой давний друг. Он для меня все сделает!
Побелев от ярости, Уотлинг следил, как она входит в. дом. Тысяча чертей! Да что же это такое?! Жена грозного и, уважаемого Стива Уотлинга лично нанимает знаменитого адвоката - чтобы защищать брата-близнеца. Пита Коннигана! Да ведь он станет посмешищем для всего округа!
Со сдавленным проклятием он поднялся из кресла и направился к взбудораженным ковбоям. При его появлении они замолчали. Он вдумчиво оглядел всех по очереди.
– Я знаю, что у вас на уме, - проворчал он.
– И не могу сказать, чтоб я шибко вас за это обвинял. Нельзя допустить, чтоб женоубийца сидел в тюрьме и спокойно дожидался, пока какой-нибудь ловкий крючкотвор его вызволит.
– Это уж точно, черт побери!
– нахмурился управляющий.
– Я их всегда терпеть не мог, этих быстрых на язык поганцев - законников...
– Если у вас, ребята, есть желание прокатиться в город, - сказал хмуро Уотлинг, - то я возражений не имею. Только учтите: Эмерик и Симе мне ничего плохого не сделали. Я не хочу, чтоб им был причинен вред. С Другой стороны, мне тошно от одной мысли, что Конниган может безнаказанно выкрутиться после того, что он сделал с этой девушкой.
Он сказал достаточно. Разъяренным ковбоям не нужно было повторять намек. Он заторопился обратно в дом, а ковбои приготовились скакать в Каррсберг. Быстро оседлали лошадей, зарядили оружие. Через несколько минут вся команда "Дубльве в рамке" под грохот копыт вылетела из кораля, подняв густое облако пыли - оно плыло к патио. Уотлинг удовлетворенно ухмыльнулся, вошел в дом и поднялся наверх. Он собирался открыть дверь в спальню, но она сама распахнулась перед ним.
Алисия переоделась - теперь на ней была блуза и юбка-брюки для верховой езды. Она натягивала перчатки, улыбаясь ему, видя мрачное недовольство в его глазах - и радуясь этому.
– Пусть кто-нибудь оседлает мне лошадь, прикажи, Стив. Я тороплюсь.
– Забудь об этом, - процедил он, опустив руки ей на плечи.
– Ни черта ты не поедешь в Раскин-сити! Ты никуда не поедешь!
С этими словами он резко втолкнул ее обратно в комнату, ногой захлопнул дверь и отшвырнул жену от себя.