Будда и Моисей
Шрифт:
– Евреи?! – воскликнул Мосэ.
– Да, – кивнув головой, ответил Гонгэ. – Опасаясь влияния единобожия, восточные мудрецы договорились с евреями, что те не будут распространять их мировоззрение на Востоке, а в свою очередь восточные мудрецы дали обещание не проповедовать на Западе. Запад оставался западом, а восток был Востоком. Две философии не смешивались, две религии развивались в своих границах. Восточная философия трансформировалась в буддизм и распространялась из Индии в Индокитае, на Малайском архипелаге, в Поднебесной, Кореи и Японии. Евреи же жили в своей Земле Обетованной, то теряя её, то обретая вновь, пока окончательно не рассеялись под ударом римлян, который сожгли их Иерусалимский Храм. И вот с этого времени началась агония Запада. Евреи, потеряв свою родину, вынуждены были скитаться по другим странам. От их религии зарождались новые агрессивные религии: христианство и ислам. Эти эрзац иудейские религии захватывали мир, насаждали свою культуру. Евреи были везде гонимы. Потом они стали посредниками между Востоком и Западом, но уже не могли влиять на соблюдение договора древних мудрецов. И вот тогда они пытались создать мировую цивилизацию, примирить всех, объединить все культуры в единый конгломерат. Но разве можно органически соединять противоположности? От такого соединения произойдёт взрыв, катастрофа, что приведёт к концу всю мировую цивилизацию. Началу этого конца мы являемся свидетелями.
– Но, может быть, мы этим путём и спасём мир? – вырвалось из уст Мосэ.
– Очень сомневаюсь, – покачав головой, ответил Гонгэ. – Когда я был молодым, я тоже верил, что соединением Востока и Запада можно спасти мир. Но, увы, это оказалось утопией, потому что на почве этого заблуждения возникает война не культур, а идеологий. Одна система взглядов не способна инкорпорироваться в другую, она может только поглотить её, или быть поглощённой ею. Это и есть вечная борьба духа. Когда в Германии возник Третий Рейх, Тибет сразу же понял, что может спасти Восток, и чтобы разрушить Запад, тибетцы стал помогать Гитлеру. Три тысячи тибетских монахов до последнего вздоха защищали ставку Гитлера. Япония тоже примкнула к Стальному пакту по той же самой причине.
– Но тогда почему так много евреев было спасено Японией во время второй мировой войны? – спросил Мосэ.
– Я думаю, по гуманитарным соображениям. В то время евреи не имели какой-либо влиятельной силы в мире. У них не было своего государства. Да и синтоистская вера в японском народе была как никогда сильной. Ведь наших традиционных религий две: синтоизм – для жизни, а буддизм – для смерти. Всё гармонизировано и взвешено. Так что иудаизм в Японии в то время не представлял никакой опасности. Опасен был марксизм.
– Но Япония не начала войну с Советским Союзом, как хотела этого Германия, – заметил Хотокэ.
– Это была месть Японии Германии, – ответил Гонгэ. – Когда перед началом второй мировой войны Япония напала на Монголию и просила помощи у Германии начать военные действия против Советского Союза, та вместо помощи заключила с её врагом пакт о ненападении.
– И всё же, я бы хотел найти свитки «Учения о шести углах», – упрямо заявил Мосэ.
Гонгэ усмехнулся кончиками губ и подумал: «Вот и проявляется его еврейская кровь, кровь предков, переданная по женской линии. Моисей, ищущий следы своего народа в пустыне Востока. Моисей, затерявшийся в этой стране. Такого фанатика ничем не остановишь, он дойдёт до своей цели. Не буду ему мешать».
– Хорошо, – после паузы молвил отец Гонгэ, – можешь отправляться на поиски этого свитка, куда хочешь, хоть к чёрту на рога. Но я не могу тебя отпустить одного, бери себе в помощники брата Хотокэ. Всё равно от вас здесь мало толку.
Мосэ оживился, а Хотокэ скривил недовольную физиономию.
– Можете идти, – сказал Гонгэ. – Переночуете, а завтра с утра отправитесь в путь.
Мосэ вскочил с дзабутона, поклонился и, пританцовывая, направился к выходу, в то время как Хотокэ продолжал сидеть.
– Что у тебя? – спросил у него Гонгэ.
Хотокэ низко поклонился и сказал:
– Учитель, не сочтите меня непослушным, но то, что вы разрешили моему собрату Мосэ отправиться на поиски неизвестно чего – форменное безумие. Я передумал ехать вместе с Мосэ только на поиски этой сутры, потому что в этом случае, я не смогу участвовать в эксперименте американцев, а мне хотелось бы очень помочь в их исследованиях. Прошу вас наказать меня самым строгим образом. Отправьте меня на самые тяжёлые работы. Прикажите дать мне десять ударов палок по пяткам. Но я не вижу смысла следовать его дурацким прихотям. Ему что-то приснилось во сне, и он, очертя голову, ринулся в пустоту, туда, где ничего нет, и быть не может. Не лучше ли ему продолжать заниматься науками, молиться, медитировать, читать сутры святых писаний, а не пускаться на всякие авантюры? Да и мне с ним – тоже. Я понимаю, что у каждого человека есть желания и заветные цели. Но не вы ли учили нас укрощать свои желания, а цели свои соизмерять с благими, но не пустыми делами. У каждого из нас есть своё предназначение, поэтому мы должны следовать ему, а не тратить времени попусту.
После этих слов отец Гонгэ задумался, но потом спокойно и ласково ответил своему ученику.
– Засиделись вы в храме и в городке Ёсида. Поэт Мацуо Басё странствовал бродячим монахом по всей Японии, открывал мир, писал свои стихи. Он научился радоваться жизни, познавая этот мир. Цель иногда оказывается пустой, но движение к цели всегда наполнено содержанием – самой жизнью. Обе эти цели вы можете совместить. Помочь американцам в исследованиях и попытаться найти эту сутру. Не важно, найдёте вы «Учение о шести углах» или нет. Важно то, что, странствуя и участвуя в его поисках, вы окрепнете и обретёте свои взгляды на вещи, ибо увидите реальную жизнь, которой не могут научить никакие сутры. Отпускаю я вас двоих, потому что он – лошадь, которая может заблудиться и погибнуть, ты же будешь возле него как всадник, управляющий этой лошадью, потому что ты умнее и опытнее его. А что касается предопределения, то нам оно никогда не известно. Прежде чем узнать его, нужно испытать себя, понять, что тебе нужно, какова твоя судьба. Как говорили древние: да осилит идущий свою дорогу. Хотокэ, сын мой, я возлагаю на тебя большие надежды. По правде говоря, я надеюсь, что ты заменишь меня после моей смерти. Ты станешь настоятелем этого храма, но настоятелем, знающим жизнь, чтобы помогать людям. А сейчас иди и помоги Мосэ найти его путь.
Не сказав ни слова, Хотокэ поклонился и вышел из зала.
Через некоторое время я вошёл к отцу Гонгэ. По моему лицу он понял, что я сделал в жизни выбор. Вздохнув, он сказал мне:
– Судя во вашему виду, можно судить, что великого поста не будет?
– Да, святой отец, – ответил я, – буду придерживаться духовно-светского образа жизни.
– А лекцию по проведению постов в России прочитаете сегодня?
Я согласился. Ближе к вечеру мы вчетвером отправились в городок Ёсида-мати.
Буддистский храм Роккакудзи расположен в горах Синано, довольно далековато от городка под названием Ёсида-мачи. Его жители всегда имели тесную связь с храмом благодаря его настоятелю, который как бы организовал в своём городе часовню этого храма, своего рода филиал «Роккакудзи», и время от времени, приезжая в город, причащал прихожан и совершал необходимые требы. Жителей в этом городке было не много – не более двух тысяч, многие знали друг друга в лицо. Там имелось ещё два буддистских храма. Дайсэйдзи (Храм Великого Запада) располагался на западной окраине города, и Дайтоодзи (Храм великого Востока) – в его восточной части. Кроме этого действовало несколько синтоистских храмов, разбросанных по центральным улицам. Обычно храм Роккакудзи прихожане посещали по большим праздникам, которые здесь отмечались не часто, кроме этого отпевали покойников и молились за упокой их душ. Но в городе Ёсида жители умирали редко, поэтому доход храма был не велик. Однако нельзя было сказать, что этот храм пребывал в упадке, потому что его настоятель, отец Гонгэ, являл собой пример добродетели и участия к нуждам своих прихожан. Он вникал во всех деталях в их жизнь, как истинный священник, и давал им мудрые советы. Многие прихожане относились к нему как к своему отцу.
На вечернее богослужение собралось около двадцати человек. После молебна отец Гонгэ прочитал краткую проповедь, в которой упомянул слова средневекового мыслителя Накаэ Тодзю, который говорил: «По сути своей умение высветлять небесную истинность добродетели сыновней почтительности состоит в том, что, найдя своё место в жизни, осуществлять Путь – это и есть светлая добродетель».
Большинство его прихожан считались преуспевающими жителями, благодаря его мудрым советам. К нему приходили как простые крестьяне, так и известные местные политики и бизнесмены, и с каждым он мог найти общий язык и тему для разговора. Каждый находил в нём интересного собеседника и мог посоветоваться о чём угодно. В любом деле отец Гонгэ слыл знающим специалистом. Все жители города ценили его за блестящий ум и глубокие теологические познания, но чаще всего к нему приходили просто так, поболтать, попутно принося с собой мелкие гостинцы, угощения, подношения и подарки. Этим и жил храм и его обитатели. Отец Гонгэ часто посещал этот городок. Основное время года он проводил службы в городке. Только единственный раз в году шестого июня его прихожане поднимались в горный храм Роккакудзи, чтобы отметить главный храмовый праздник года.