Будет немножко больно
Шрифт:
К дому, где жила Света, Андрей прошел по дороге, которой никогда не ходил. И даже в последний момент не решился войти сразу, а лишь дождавшись, когда на дорожке вдоль дома не было ни души, проскользнул в подъезд.
Света сама открыла дверь, и Андрей, войдя, тут же захлопнул ее за собой.
– Гонятся? – спросила она с улыбкой.
Андрей молча смотрел на нее, не слыша вопроса. Он был уже счастлив, что видит Свету, что она дома.
– Какая ты красивая, – произнес он привычным приветствием. – Просто невероятно.
– Ты тоже ничего… Только задерганный немного… Что-то случилось?
– Ты одна?
– Одна,
– Нет, – он покачал головой. – Потом…
Раздался телефонный звонок, и до того как Андрей успел остановить Свету, она взяла трубку.
– Да? – сказала она с улыбкой. – Слушаю! – И тут же протянула трубку Андрею. – Тебя.
– Меня?! – Он сжал ладонью микрофон и с ужасом смотрел на Свету. – Но никто не знает, что я здесь… Вернее, никто не должен знать. Он назвался?
– Нет, просто попросил передать трубку. Я подумала, что ты ждешь этого звонка… Если хочешь, скажу, что тебя нет, а?
– Да уже поздно… Слушаю, – сказал Андрей в трубку.
– Ты так ловко обставил моих мудаков, что теперь-то я уверен в тебе полностью. – Андрей узнал голос Заварзина.
– А ты сомневался?
– Конечно.
– Подбери другого.
– Лучше парня мне не найти. И Свете тоже, – и Заварзин повесил трубку.
Андрей прошел в комнату, упал в кресло и опустил лицо в ладони. Света пристроилась рядом, попыталась заглянуть в глаза.
– Ну давай, – сказала она. – Выкладывай.
– Они снова взяли меня в оборот, – произнес Андрей, помолчав. – Они снова взяли меня в оборот.
– Новый заказ?
– Да.
– Когда?
– Завтра.
– Это прекрасно! – воскликнула Света. – За ночь мы проедем не меньше пятисот километров. А при хорошей погоде и всю тысячу.
– Тысячу километров – это хорошо, – проговорил Андрей. – Но в какую сторону?
– А! – Она шало блеснула глазами. – На все четыре стороны!
– Ну, ты даешь… – Встал, подошел к окну, долго сквозь гардину всматривался в уличное движение и все-таки высмотрел уже знакомый зеленый «жигуленок».
– Света, слушай внимательно. Я не знаю, как все сложится дальше, но у меня должны быть развязаны руки. А для этого ты должна быть в безопасности.
– В каком смысле?
– Если я сделаю что-то не так – пострадаешь ты.
– Пусть попробуют!
– Не надо, Света. Они могут. Ты должна исчезнуть. На неделю. За эти дни много чего случится… Я сейчас на двух крючках – у следователя и у Заварзина… Помолчи. Ты должна исчезнуть. Прямо сейчас. Я выхожу из дому, вслед за мной отъезжает вон тот зеленый «жигуль», – Андрей подвел Свету к окну, – видишь? Ты говорила, у тебя есть подруга? Можешь к ней забраться на неделю?
– В общем-то, могу, но я не понимаю…
– Да не надо ничего понимать! – сорвался Андрей. – Я предупреждаю тебя об опасности. Я говорю, откуда она, эта опасность. Я говорю, как ее избежать.
– А я должна только слушаться!
– Да. Ты должна слушаться.
– Но сию секунду я не могу исчезнуть… Может быть, вечером? Андрей! По-моему, ты паникуешь… Ведь ничего не случится, если я чуть повременю, а?
– Ты даешь слово, что сегодня же исчезнешь на неделю?
– Даю.
– Позвони ей сейчас, своей подруге, и договорись. И главное – чтобы она держала язык за зубами. Никому. Понимаешь – в полном смысле слова.
– Все так опасно? – посерьезнела
– Опасней не бывает. Знаешь, какая моя главная задача на эту неделю? Выжить.
– Может быть, нам обоим скрыться у подруги, а? Прекрасная будет неделя, Андрюша?
– Понимаешь… Это будет, конечно, прекрасная неделя, но… последняя. Я на двух крючках, и мне нужно избавиться от обоих.
– Это возможно?
– Попытаюсь. Все. Мне надо идти. – Андрей поднялся, еще раз посмотрел в окно. Машина стояла на месте. – Сейчас я ее уведу. И ты не затягивай. Скоро такое завертится…
– А мне не хочешь рассказать?
– Хочу. Но нельзя. Ты не должна этого знать. Так будет безопаснее. Не знаешь, и все. Это сразу видно – знаешь или нет.
– Думаешь, попадусь?
– Ох, Света… Я стараюсь все предусмотреть… Ну… – Он обнял ее, поцеловал в губы. – Если бы ты знала, какая ты красивая!
– Не скромничай. Ты тоже ничего. Ну, ни пуха!
– К черту!
Андрей никак не мог понять – зачем Заварзину понадобилось именно его задействовать на это убийство? Ведь куда проще подключить своего боевика и без всяких хлопот убрать Пафнутьева, если уж он так мешает. Но постепенно понимание приходило в нему, и он вынужден был признать, что расчет Заварзина правильный. Убийство должен был совершить именно Андрей. Следы он оставит в любом случае. Отпечатки пальцев на винтовке, наверняка его сфотографируют возле этого дома, возле той скамейки, скорее всего уже щелкнули. При необходимости его легко можно будет сдать правосудию и заткнуть им все дыры. А поскольку у них есть люди в милиции, значит, кто-то еще и звезду получит. Если в этом надобности не возникнет, то Андрей навсегда становится послушным исполнителем. Опять же, у него явная причина избавиться от Пафнутьева – ведь тот его заподозрил, если, конечно, верить Заварзину. Но тут он, похоже, не врет… Остается один выход – Пафнутьев должен исчезнуть, а Заварзин должен отстать.
Выйдя на улицу, Андрей оглянулся на зеленый «жигуль» и пошел на противоположную сторону. Машина осталась на месте. Через сотню метров опять оглянулся – его никто не преследовал. Значит, стерегли Свету.
Он вошел в телефонную будку.
– Ты еще дома?
– Да, вот собираюсь… Уже созвонилась с Леной. Она ждет.
– Подожди, пока не выходи. По-моему, зеленый «жигуль» стоит под твоими окнами.
– Знаешь, его нет. Только что уехал. Но не за тобой, а в другую сторону.
– Понятно. Будь осторожна. Главное начнется завтра.
Андрей повесил трубку, осторожно выглянул из будки, но не увидел ничего подозрительного. Ему нужно было побывать в нескольких местах, причем оставаясь незамеченным. Это было главным условием задуманного.
Сначала он пришел к дому, где жил Заварзин. Но, сколько ни ходил вокруг, ничто не привлекло его внимание. Окна квартиры были, как всегда, зашторены, форточки закрыты. Тогда Андрей направился к дому на противоположной стороне улицы.
Судя по всему, здесь недавно шли ремонтные работы – вокруг разбросаны комья смолы, тут же бочка, в которой эту смолу растапливали, в торце дома был установлен подъемник. С его помощью, видно, на крышу доставляли смолу и заливали протекающие места. Дом был окружен бестолково разросшимися кустами, поэтому, когда Андрей бродил вокруг, никто не заметил его, никто не обратил внимания. Он и сам не знал, зачем забрался сюда, но чувствовал, что не зря.