Буду с тобой
Шрифт:
– Нет, спасибо, мамуль, я не замёрзла, и ничего не случилось, – забираю свой телефон и на ходу набираю Дашу.
Она словно над телефоном сейчас, сразу принимает мой вызов.
– Ну и где вы? Мы уже все здесь.
– Так свадьба же на двенадцать, – резонно замечает Дарья.
– Ну так ты в окно-то смотрела? На дорогах снежный коллапс. Я не могу без тебя замуж выходить, Дашуля, – почти скулю жалобно, уже представив, что и Платону отказать я не смогу.
– Не ссы! Я буду через пятнадцать минут! – отчеканивает Романова и отключается.
Я возвращаю маме телефон и остаюсь стоять с ними, заметив, что Платон, в отсутствии меня, прибился в мужскую компанию.
– Чего зря время теряем, ну-ка девочки-красавицы! Встаём красиво, как в детском садике учили, – веселясь просит Анна, наводя на нас объектив фотокамеры.
Суета расстановки для очередной фотосессии, кадры по стойке смирно и шуточные с рожками, смешными позами, всё это занимает те пятнадцать обещанных Дашкой минут.
Возле нас смеющихся девочек-красавиц останавливается красивая чёрная машина. Снег не налипает на неё как на все остальные, а скатывается с обтекаемых форм, оставляет за собой лишь мелкие россыпи капелек. Я не сразу соображаю, кто это. Машина мне незнакома, но из неё выходит Яр и махнув мне, помогает выйти Дарье. Вместе приехали.
– Это моя подруга, можно и с ней фото, – прошу я, спеша к Дашке. Такой красивой и идеально смотрящейся в голубом платье, рядом с Ярославом облачённом в серый костюм.
– Привет! – пищу от восторга, обнимая немного ошалевшую подругу.
– Мы не опоздали? – испуганно спрашивает Дарья.
– Нет. Успеем ещё сфотографироваться, – радуюсь я.
Суета с фотографиями продолжается. Все гости собираются в одну кучу. Оказывается, это такой затратный на время процесс. Пока все встанут как надо, примут нужные позы проходит уйма минут, мы даже забываем о назначенном для свадьбы времени, да и мороза не замечаем.
– Брачующиеся! Вот вы у меня где! – окрикивает нас женщина, выглянувшая из-за двери ЗАГСа. – Ваша торжественная регистрация начнётся через минуту, а вы у меня ещё документы не подали. Проходим! И гости!
У входа сразу образовывается толпа волнующегося народа, но мы с Платоном взявшись за руки спокойно проходим в красивое здание. Анна уходить вперёд и успевает заснять, как на нас летят лепестки красных роз из закреплённой под аркой корзиной. Для меня это сюрприз. Я не знала, что так будет.
Немного бумажной волокиты в небольшом кабинете и вот мы уже расписались, и обмениваемся с Платоном кольцами в просторном зале, сказав друг другу уверенное «да» за секунды до этого.
– На основании записи, скреплённой вашими подписями, и в соответствии с Семейным кодексом России, объявляю ваш брак зарегистрированным! Объявляю вас мужем и женой! Супруг может поцеловать супругу!
С улыбками поворачиваемся друг к другу и Платон целует нежно, крепко прижав к себе. От касания наших губ у меня сердце заходится и окружение, и место теряется в этом поцелуе. Забываю где мы и зачем. Есть только мы друг у друга, и я не могу отделаться от ощущения волшебства происходящего. Кто сказал, что штамп в паспорте ничего не меняет? Меняет. Для меня даже очень, я понимаю, даже знаю, уверена, что это уже навсегда. Хотя и не верится, что я его жена, а он мой муж.
Организовывали мы свадьбу вместе с Платоном. Вместе выбирали цветы, шарики, их формы и цвет, а ещё и цвет скатертей, и я примерно знала, как всё будет выглядеть. Даже образцы видела вживую. Но когда мы после непродолжительной дороги от ЗАГСа заходим в ресторан, всё равно я восхищаюсь красотой украшенного зала, словно впервые это вижу.
Серые скатерти пыльного оттенка с серебристыми всполохами идеально сочетаются с металлизированными шарами глубокого синего и тёмного зелёного цвета. Всё это великолепие дополняют ярким контрастом корзинки с красными розами стоящие на столах. Анна пищит от восторга и уже предвкушает, какие будут шикарные фотографии, радуется, что я в белом не сольюсь с привычным для свадеб фоном в тон платья невесты.
– Очень необычно, как красиво, – радуется мамочка, вперёд Платона пытаясь помочь мне снять шубку.
– Простите, Верника Марковна, но это теперь и всегда моя забота, – с улыбкой Платон отстраняет мою маму и помогает снять шубку.
– Так давай хоть я тебе помогу, – не теряется мама, влюбившись в Платона как в зятя за короткие два дня практически круглосуточного общения.
– Мама! Себя раздень, я своему мужу сама помогу, – последнее произношу с особым чувством волнения и радости.
– Всё-всё! – смеётся мама и умывает руки, спеша отойти от нас в сторону гардероба.
– Так приятно, – замечает Платон, когда я стягиваю с его плеч намокшее от снега пальто. – Давай мне, я всё повешу.
Отдаю в заботливые руки мужа его же пальто и пользуюсь небольшой заминкой, чтобы поговорить с Дарьей. Оглядываю суетящуюся у гардероба толпу гостей и встречаемся с подругой глазами. Она тут же всучивает рядом стоящему Яру свой пуховик и двигается ко мне. Без слов поняла, что нужна мне.
– Дашка, Дашка, а Дашка, колись давай, чего это у нас тут происходит? – начинаю я пытать подругу сразу, пока она не перебила моё любопытство очередными поздравлениями.
Романова смотрит на меня растерявшейся курицей и набирает в грудь побольше воздуха, чтобы вот-вот начать кудахтать, что она не она и корова, то есть Яр не её, и она его не доит. Всё на её розовощёком личике написано.
– А ты про Кольцова? – усмехается подруга, – А что у меня может с ним происходить? Ничего! Мы просто свидетели на вашей с Платоном чудесной свадьбе.
– Да я тебе не верю, а чего Яр такой мрачный? Признавайся! Ты сидишь на диете и его голодом моришь? – спрашиваю заговорщицким голосом, но с долей иронии.
Не хочу давить на неё.
Всё же Дарья моя единственная подруга, других я могу лишь с натяжкой назвать знакомыми. Захочет, сама расскажет, а раз не хочет, значит, на то есть веские причины.
– Что у хомячихи может быть общего с сочной морковкой? – вдруг вступает в беседу вернувшийся из гардероба муж. – Очевидно, она её жрёт! – радостно добавляет Платон и по-свойски обнимает Дашу за плечи, а я наблюдаю, как моя подруга краснеет ещё пуще.