Букет белых роз
Шрифт:
Наступила тишина. Грелль прислонился лбом к рулю и дышал, опираясь руками о сиденье кресла; локти сгибались; дышал, выталкивая с хрипом слова:
— Выходи.
Не могла.
Растерялась.
— Я… что мне…?
— Выходи… Бы… стре… е…
Все кадры прошлого на время были забыты: моя жизнь катилась к обрыву, пододвигалась к нему леденящим ветром.
Я никак не могла отстегнуть ремень, пересекающий грудь, но вскоре под пальцами щелкнуло.
Открыв дверь, выскочила из машины.
Все
От него. К нему. От него. Проклятье…
К моей безысходности примкнул страх: из машины вылетел ненормальный смех. Я услышала его, прежде чем догнавший нас Такеру с грохотом врезался в бок нашей машины.
Тогда я окончательно не могла пошевелиться.
Прогремел оглушительный взрыв. Оранжевое облако яро поднялось к темным небесам и рассеялось там же стаей маленьких искр.
Я вскрикнула.
Две помятые машины сгорали дотла, отражаясь в моих глазах фейерверком пламени.
Я никуда не ушла, оставшись наедине с обликом, извивающимся в ряби пожара, из которого он вышел, как из стены тумана.
Взглядом я снова повстречалась с шинигами, который принадлежал далекому прошлому; который снова разбил зеркала и разбросал осколки.
За спиной жнеца не было ничего, кроме огня, но глазах отсвечивалась холодная зелень.
— Зачем ты здесь?
Не дожидаясь моих слов, он схватил меня за куртку и откинул назад: моя спина почувствовала твердость земли.
Широко распахнулись глаза.
Грелль стал другим. Он пришел в неистовство слишком быстро, не награждая вторым шансом на свободный вдох. Ногтями он остро чиркал по моему лицу, рукам, шее… по спине, заползая под одежду.
Я изнемогла, утратила все, что бы помогло мне.
Его низвергающееся беспамятство — на мои слезы и крики.
Теперь я лежала в пыли и никакими силами не могла преодолеть тяжесть боли, приковавшей меня спиной к сухому грунту. Кровь смешалась с землей и застыла темными пятнами на порванной одежде.
Сатклифф шел ко мне, и чем ближе, тем быстрее залихорадило в моих жилах.
Когда он стоял около меня, носками сапог упираясь в мое правое предплечье, из моего глаза покатилась слеза, разделяя кровавое пятно, и намочила ушную раковину.
Я смотрела не на него — в небо.
— Не трогай…
Но против моей воли его руки стальной хваткой держали меня, поднимая над землей. Пальцы задержались на молнии моей куртки.
Грелль смотрел в мои испуганные глаза.
Издалека несло ядовитой пригарью.
Я вжалась в его руки, будто боялась, что меня сбросят на самое дно бездны. Я хваталась за него, как за последнюю, но безрассудную надежду. Я дышала его безумством, несмотря на то, что оно сгубит нас обоих.
Каждое слово, сказанное
— Грелль… очнись…
Я вдыхала его, чтобы ожить заново; держала, чтобы не потерять, а потеряться вместе с ним. Жила только им, и мне было наплевать, что он Смерть. У меня не получится отпустить, потому что я перешагнула, влюбилась в него так же безумно, как и он безумен сейчас, глядя на меня и опаляя собственным огнем.
Губы открываются снова, глотают слезы, а из горла вырываются всхлипы напополам с мольбой:
— Умоляю тебя, вернись… вернись…
Было слишком поздно повернуть время назад — бездна уже раскрывала свои объятия, стесняла холодными пальцами сердце. Внутри царствовало запустение, как в немом и бесконечном космосе.
Как на последней инстанции.
Грелль бросил на землю и вновь возвратил в объятия, нависая надо мной так же странно.
Я больше не боялась. Я оставалась в его руках, и это было моим единственным моментом, когда мы были вместе, путь даже на тонкой грани и не разбивая ничего, что было у каждого из нас.
Пальцы запущены в алые волосы. Дотронувшись до его теплых, смело отвечающих губ, он сливался со мной.
Мой слабеющий голос вышептал в них, теряясь и уступая место выдоху.
Сквозь льющиеся слезы; сквозь поцелуй, обжигающий душу:
— Грелль… остановись…
========== Глава 7 ==========
Иногда единственным правильным выбором остается неправильный.
— И что, так и сделал? — осведомился еще раз Велдон.
Когда мы говорили об этом, я сидела на диване, обхватив руками колени. Мое лицо было испещрено ссадинами и синяками.
— Я не могу тебе точно сказать…
Велдон не верил. Наверное, ему нравится искажать так, как ему самому нужно.
— Так не может быть.
С моим мнением он не считался: не хотел.
Упрямый…
— Ну так что?
— Ты все еще ждешь от меня правду?
Мужчина перегнулся через стол, упираясь в него руками:
— А если хорошо вспомнить? Так что там было?
Приняв прежнее положение и задумавшись, он нервно постучал пальцами по столу.
— Ты лежала там бледная, как сама Смерть. Может, вы с ней сестры?
Я посмотрела на него ненавидящим взглядом, и это подавило в мужчине желание сказать лишнее.
— Кхм… Ты хоть успела поговорить с ним?
— Думаешь, на такой бешеной скорости возможно о чем-то разговаривать? — Я протестующе свела брови к переносице. — Тем более, когда твоя жизнь на волоске?
Велдон отвел глаза, утирая ладонью лоб и усмехаясь.
Я ненавидела его, даже когда он улыбался.
Совсем скоро дверь отворилась, проникнувший свет поглотил полутьму, и тем самым индус Солнце вошел к нам с прямым вмешательством: