Букет для хозяйки
Шрифт:
– Ненашенский, говоришь? Я его не знаю. Хорошо знал Михальчука, Стукалова, Пастушина. А Ненашенский? Нет, не знаю. Откуда он?
– Он был главным редактором газеты "Россия Советская". Некоторые злые языки называют её "Совраска".
– А! Хорошая газета. В ней бывают очень смелые статьи. Я иногда её читаю. Ну да ладно. Не хочешь говорить о чёрной кошке, не говори. Давай с тобой лучше обсудим ходатайство Володи Соловейко. Понимаешь, друг мой ситный, у меня уже есть один инженер-строитель. Он ведёт надзор за строи-тельством пристройки к зданию посольства. Ты не мог её видеть, потому что она находится с другой стороны от главного фасада. Кроме того, на совести этого инженера постоянный мелкий ремонт всех наших помещений. Инже-нер этот работает добросовестно, претензий у меня к нему нет. Он со всем ему порученным справляется неплохо. Сам посуди, к чему
– Что вы, Иван Борисович, у меня и в мыслях такого нет, чтобы уволь-нять человека за здорово живёшь. Это будет нечестно. Даже если вы его паче чаяния уволите и предложите его место мне, я откажусь.
– Ну что ж, друг мой Андрюша, я рад твоему ответу.
Андрею показалось, что посол чего-то недоговаривает, и тогда он, же-лая придать значительности своей миссии в Финляндии, стал рассказывать:
– У меня, Иван Борисович, кроме моих обязанностей приёмщика книжного склада, есть важное поручение моего непосредственного шефа, заместителя председателя, Мисдянкина Емельяна Евдокимовича, бывшего зав. сектором идеологического отдела ЦК, изучить вопрос поставки из Фин-ляндии офсетной типографии огромной мощностью: четыре миллиарда краско-оттисков. Идею создания подобной типографии, мощностью, превы-шающей производительность двух крупнейших полиграфических комбина-тов: Чеховского и Можайского, Мисдянкин вынашивал давно. Когда ещё ра-ботал в ЦК. Он не уверен, есть ли такие машины в Финляндии, но знает, что они есть в Италии (фирма "Маринони"). И финнам как генподрядчику ничего не стоит привлечь "Маринони" в качестве субподрядчика. Мне надо будет согласовать с фирмой "Лемминкяйнен" хотя бы предварительные сроки поставки и ориентировочную сумму контракта.
И ещё одно, - добавил Андрей, немного смущаясь: - Я являюсь пред-седателем комиссии по канатным дорогам при Федерации горнолыжного спорта СССР. И по собственной инициативе хочу провентилировать вопрос о возможности поставки из Финляндии небольших буксировочных подъёмни-ков длиной 200-300 метров. В этих двух вопросах мне хотелось бы получить вашу, Иван Борисович, поддержку. Хотя бы просто одобрительную. Мне Во-лодя говорил, что вы книгочей и любите художественную литературу. Кроме того, любите кататься на горных лыжах.
Посол улыбнулся и фыркнул.
– Что касается книжек, я действительно люблю читать. У нас в посоль-стве очень хорошая библиотека. А вот что касается горных лыж, то здесь Во-лодя заблуждается. Я иногда действительно бегаю на равнинных лыжах, здесь это очень распространённый вид спорта. Мне, конечно, хотелось бы научиться кататься на горных лыжах, но, увы, я этого не умею.
Посол надолго замолчал, задумавшись, изредка прихлёбывая кофе. Андрей от него не отставал и, прихлёбывая кофе, не забывал съесть несколь-ко вкусных "финтифлюшек". Стоило послу на минутку отлучиться в уборную, как Андрей украдкой сунул в карман пиджака пару печенья. Вернувшись на своё место, посол побарабанил пальцами по стеклянной крышке столика и раздумчиво проговорил, чуть покашливая:
– Что касается типографии, Андрюша, друг мой ситный, то скажу тебе прямо: ничего из этой затеи не выйдет. Не то теперь время.
– Посол показал пальцем на стенку, за которой была его приёмная, и где сидел кабинетный секретарь, потом похлопал ладонью себе по плечу, показывая этим, что у секретаря погоны отнюдь не дипломатические, и приложил палец к губам. Приблизившись к уху Андрея, прошептал: - В стране нет денег, все ждут больших перемен.
– А потом уже громко: - А твой, как его, Мис-дянкин? ви-тает в эмпиреях. Эти ребята из ЦК всегда отличались фантазёрством. И чван-ством. Какая странная фамилия у него. А что касается подъёмников для ката-ния на лыжах с гор, это дело доброе. Я тебя в этом деле поддерживаю.
Андрей рассмеялся. Посол взглянул на него с недоумением, в котором таился вопрос: что здесь смешного?
– Вы, Иван Борисович, невольно напомнили мне один смешной случай, прямо живой анекдот. Можно расскажу?
– Рассказывай.
– Когда назначенный к нам в Комитет Мисдянкин приступил к работе, он мало что знал. Его сектор в ЦК занимался вопросами производства бумаги для печати. И он требовал, чтобы я ему писал справки по разным вопросам. Захотел познакомиться с хозяйством, и я ему посоветовал начать с Калининского полиграфкомбината, самого крупного в Комитете. Кстати, там строился первый у нас профилакторий для рабочих. Емельян Евдокимович попросил помощника позвонить в цековскую гостиницу в Калинине и заказать два номера на три места: один "люкс" - для себя и один двухместный для меня и водителя. Помощник всё исполнил и продиктовал фамилию босса: Мис-дян-кин. Дежурная переспросила, видно, сразу не поняла, и записала в журнале: Мис - Дян - Кин. Приезжаем мы в Калинин, едем в гостиницу. Емельян Евдокимович говорит в окошечко: у вас должны быть забронированы два номера, моя фамилия Мисдянкин. Та полистала книгу регистрации и говорит: такой фамилии у меня нет. У меня есть заказ на два номера для вьетнамской делегации. Вот, пожалуйста: Мис, Дян, Кин. Свободных номеров больше нет.
Посол расхохотался, как мальчишка. Когда иссяк смехом, спросил:
– Скажи мне, Андрюша, ты любишь анекдоты? Я их обожаю. Хочешь, расскажу тебе из последних, которые передаёт мне Леонард Тараканов, мой пресс-секретарь. По-моему, ты с ним знаком. Он сам до них большой охот-ник. У него есть даже такая тетрадка, в которой он записывает свежие анек-доты для меня. Слушай. Дело происходит на ткацкой фабрике имени Клары Цеткин. Ткачихи там, естественно, одни женщины. Пока ткацкие станки рабо-тают в автоматическом режиме, ткачихи ведут промежду собой разные ин-тересные женские разговоры. Как-то одна ткачиха говорит своим товаркам: девки, сегодня утром трогаю яйца у своего мужа, они холодные, хотя со сна должны быть тёплые. На другой день другая ткачиха говорит: я тоже попро-бовала сегодня утром яйца у своего мужа, и они тоже, не поверите, холод-ные. И третья то же говорит на третий день. А на четвёртый день приходит на работу другая ткачиха, мелкая такая пигалица, с огромным синяком под гла-зом, и глаз заплыл опухолью. Все ткачихи, ясное дело, сильно удивляются, проявляют беспокойство. Что случилось?
– спрашивают. А пигалица чуть не плачет. Сама, говорит, ничего не пойму. Потрогала я яйца у своего мужа, а они тёплые. Я у мужа спрашиваю: Ваня, говорю, его Ваней зовут, почему это у всех мужиков с утра яйца холодные, а у тебя тёплые? А он, ни слова не го-воря, заехал кулачищем мне в глаз. Вот как было дело.
И оба, посол и Андрей Соколов, весело расхохотались. В это время в комнату отдыха зашёл кабинетный секретарь и что-то тихо шепнул послу, постучав пальцем по своей руке, где настоящие мужики носят дорогие часы.
– Вот видишь, Андрюша, - проговорил посол, поднимаясь с кресла, - какая моя судьба. Вроде сегодня суббота, нерабочий день, а всё равно не дают человеку отдохнуть. От дел никуда не укроешься. Да, братец ты мой, не зря говорят, тяжела ты шапка Мономаха. Рад был с тобой побеседовать. Если что будет нужно, звони. А лучше передай Леонарду Тараканову, а уж он до меня доведёт. Ну, будь здоров, не кашляй!
– и он озорно подмигнул.
XXIV
Андрей вышел из посольства в отличном настроении и бодро зашагал по направлению к "Промашимпорту". Они хорошие ребята, рассуждал он сам с собою. Давно у них не был. Надо их навестить. Кроме того, я обещал занести при случае пять марок. Жалко, конечно, но долг платежом красен.
Его ждали. Шипела кофеварка, булькал кипятком чайник. На столике стояло блюдце с печеньем. Встретили Андрея так приветливо и радушно, об-ращались к нему исключительно на "вы" и называли по имени-отчеству, что он засмущался, как красная девица, относя перемены, случившиеся у обита-телей офиса по отношению к своей персоне, исключительно за счёт собст-венного обаяния, никак не связанного с посещением им советского посла.
– Кого мы видим!
– воскликнул Иван Иванович, распахивая руки и но-ровя заключить Андрея Николаевича в объятие.
– Давненько вы у нас не бы-ли, уважаемый Андрей Николаевич. Мы уж подумали, что вы про нас забы-ли. Мы уж стали беспокоиться, не случилось ли чего.
– Ну что вы, Иван Иванович! Как я мог забыть? Вот и должок свой при-нёс. Пять марок, как одна копеечка. Раньше всё некогда было.
– Какие могут быть счёты между нами!
– вскричал Иван Иванович, вскинув руки вверх.
– Мы тут посоветовались и решили, что вы нам ничего не должны. Вы так редко у нас бываете, что называется, раз в год по обещанию, поэтому мы переводим вас из разряда компаньонов в разряд почётных гостей. Поверьте, ваше участие для нас не обуза, а настоящее удовольствие радости. Всегда милости просим заходить, без разных там экивоков.