Бунин и Набоков. История соперничества

Шраер Максим Д.

Бунин и Набоков, которые никогда раньше лично не встречались, стояли на сцене бок о бок, как две звезды русской литературы. Этой встрече предшествовала переписка, длившаяся более двенадцати лет. Она началась в 1921 году, когда Набоков был неизвестным молодым поэтом, а Бунин – королем эмигрантской литературы, последним классиком, которому не нужно было никому ничего доказывать – настолько незыблема была его литературная репутация. В течение первого этапа их диалога, завершившегося встречей в 1933 году, главной русской точкой отсчета в прозе для Набокова оставался Чехов, в то время как Бунин был живым представителем великой традиции русской литературы, одновременно и классиком, и современником, который продолжал развиваться и подталкивать Набокова на новые достижения. К концу 1933 года, когда слава Набокова распространилась по всей зарубежной России, он уже не мог – не хотел – воспринимать Бунина как своего учителя и наставника в литературе.

В Берлине Бунин и Набоков увиделись еще раз через несколько дней после торжественного вечера, в начале января 1934 года. Писатели вместе обедали, но о содержании разговоров между Буниным и Набоковым известно очень мало. (Почти двадцать лет спустя некоторые воспоминания об этой встрече воплотились в эпизоде автобиографии «Говори, память», который

будет рассмотрен ниже.) Начался второй этап их отношений, длившийся с 1933 по 1939 год. Это было литературное состязание, в котором Набоков опережал Бунина.

* * *

После берлинских встреч конца 1933-го – начала 1934-го Бунин и Набоков не виделись два года, и об их контактах мало что известно. За это время литературная ставка Набокова взметнулась. Приведем два письма сотрудникам «Современных записок», где в 1930-е годы печаталась львиная доля прозы Набокова. 2 июня 1933 года старший современник Набокова, выдающийся юрист и общественный деятель Оскар Грузенберг пишет соредактору «Современных записок» Марку Вишняку о публикации романа «Камера обскура»:

Роман этот исключительно талантлив – и именно поэтому он мне неприятен: как Вы знаете, я не терплю повоенной Германии, а она в его романе показана с достаточной правдивостью в интимной жизни. Однако не об этом хотел сказать, – а вот о чем: конец романа превосходит все, что было талантливого, а порой и гениального, в русской художеств<енной> литературе. Такой сцены: какою Сирин закончил свой роман, нельзя назвать даже гениальной (это точное не то слово!): тут уже колдовство, ибо я никогда не думал, что человеческое слово может быть так выразительно. Я читал эту сцену вчера днем – и мне стало так страшно <…>, что я от страха выбежал на улицу. <…> Попомните мое слово: Сирин окончит сумасшедшим домом. – Разве можно так переживать, так писать! [180]

180

Цит. по кн. «Современные записки»/Под. ред. Коростелева и Шрубы. Т. 3. С. 575–576.

11 мая 1934 в письме Вадиму Рудневу, в прошлом видному деятелю эсерской партии, Фондаминский предлагает ряд мер для «спасения» журнала, которому грозило финансовое банкротство. Эти меры включают в себя сокращение расходов и модернизацию журнала – «установку на писателей молодого поколения» (я цитирую историка культуры эмиграции Манфреда Шрубу [181] ). «Из наших журнальных беллетристов я оставил бы только <троих> – Бунина, Алданова и Сирина», – писал Фондаминский [182] .

181

См.: кн. «Современные записки»/Под. ред. Коростелева и Шрубы. Т. 1. С. 487.

182

Цит. по: «Современные записки»/Под. ред. Коростелева и Шрубы. Т. 1. С. 487.

Реакции Бунина на публикации прозы Набокова дошли до нас в письмах к коллегам по литературному цеху. От интереса и осторожного одобрения конца 1920-х – начала 1930-х годов Бунин в середине 1930-х переходит к все возрастающей враждебности [183] . 17 июля 1935 Бунин из Грасса пишет Рудневу раздраженное письмо по поводу первой трети «Приглашения на казнь»: «Сирин привел меня в большое раздражение – нестерпимо! Чего стоят одни эти жалкие штучки: § 1, § 2 и т. д. Почему §? И так все – ни единого словечка в простоте – и ни единого живого слова! Главное – такая адова скука, что окна стекла хочется бить.

Это между нами, дорогой

<…>. Вообще совершенно ужасно! * <*Все это лучше оставить между нами>» [184] . Справедливости ради, надо отметить, что у Набокова текст романа просто-напросто разделен на части, пронумерованные римскими цифрами.

183

См.: Boyd. Vladimir Nabokov: The Russian Years. C. 422–434.

184

Цит. по: «Современные записки»/Под. ред. Коростелев и Шрубы. Т. 2. С. 908. О номере с недостающими страницами см.: письмо Бунина Рудневу от 8 июля 1935 года в кн. «Современные записки»/Ред. Коростелев и Шруба. Т. 2. С. 908.

Последняя треть 1930-х годов была крайне тяжелым периодом в жизни стареющего Бунина. Он был опустошен разрывом с Галиной Кузнецовой, причины которого были для него совершенно непонятны (Кузнецова стала спутницей певицы Марги (Маргариты) Степун, сестры Федора Степуна) [185] . В своих дневниках Бунин писал о 1934–1935 годах как о периоде какого-то помешательства, вылившегося в череду ошибок, финансовые безрассудства (как, например, отказ от гонорара за одиннадцатитомник его сочинений). Бунин также писал о подступающей старости, о соскальзывании в бездну отчаяния, о потере силы воли, о бессмысленности жизни [186] .

185

См.: Устами Буниных. 3: 15.

186

См., к примеру, Бунин. Дневниковая запись от 10 мая 1936 года. Устами Буниных. Т. 3. С. 18–20.

Сделаем небольшое отступление о том, какое место занимал Набоков в 1930-е годы в эмигрантской печати. Здесь уже шла речь об участившихся публикациях Набокова в ведущей эмигрантской газете «Последние новости». Постоянное появление его произведений на страницах самого влиятельного из журналов, «Современные записки», также могло задеть Бунина. В период с 1930 по 1940 год (семидесятый номер «Современных записок» оказался последним) материалы Набокова и о Набокове печатались в двадцати восьми из тридцати номеров (включая шесть романов, повесть и четыре рассказа). А публикации, посвященные Бунину, и его собственные произведения появились всего лишь в десяти номерах [187] . Сравним: с 1920 по 1930 год (сорок номеров) в «Современных записках» было опубликовано лишь десять произведений Набокова и о нем, в то время как Бунина и о Бунине – двадцать.

187

Об истории журнала см.: Шруба М. История журнала «Современные записки» в свете редакционной переписки. В кн. «Современные записки» (Париж, 1920–1940). Из архива редакции/Под. ред. Олега Коростелева и Манфреда Шрубы. В 3 тт. М., 2011–2012. Т. 1. С. 38–131. Некоторые закономерности публикаций Набокова в «Современных записках» прослежены Даниэль Бон (Dani`ele Beaune) в статье La Publication de Nabokov // Cahiers Emigration Russe. № 2. 1993. C. 57–65. В статье нет статистических данных и не исследуется вопрос взаимоотношений Набокова и Бунина. У Малоземовой приведены

статистика и диаграмма. См.: Malozemoff. С. 257, табл. а – с.

Исследователи творчества Бунина знают, что в 1930-е годы он писал гораздо меньше и поэзии, и прозы. Так продолжалось до 1937 года, когда он приступил к работе над своим «завещанием», сборником рассказов о любви под названием «Темные аллеи». Но б'oльшая часть рассказов сборника «Темные аллеи» была написана уже в 1940–1944 годы, а в середине 1930-х годов единственной книгой, написанной Буниным, была книга «Освобождение Толстого» (1937), наполовину состоящая из цитат. Таков был фон, на котором происходили встречи двух писателей в 1936–1939 годах. После 1933–1934-го Бунин и Набоков увиделись еще один раз, в Берлине в октябре 1936 года, но об этой встрече мало что известно. В открытке, отправленной из Берлина 24 октября 1936 года, Набоков сообщал его тогдашней приятельнице, журналистке Зинаиде Шаховской: «Слышал о вас от Бунина, бывшего у нас проездом» [188] . Встреча произошла во время путешествия Бунина по Германии, после которого он стал убежденным противником гитлеровского режима [189] . В январе 1936-го, когда Набоков приехал в Париж, чтобы дать несколько литературных вечеров, он был знаменит по всему русскому зарубежью. Набоков, которого называли раньше «наследником Бунина», начинал затмевать Бунина [190] . Критики говорили о влиянии Бунина на язык Набокова, но при этом делали упор на том, насколько разнится их «искусство композиции», насколько оригинальна структура повествования, да и само художественное мировидение Набокова [191] . Статья русско-американского критика Александра Назарова с характерным заглавием «В. В. Сирин – новая звезда в литературе», опубликованная в русскоязычной газете в Сан-Франциско, наглядно иллюстрирует, как воспринимали Набокова в середине 1930-х годов:

188

См.: Владимир Набоков – Зинаиде Шаховской, штемпель 24 октября 1936 год, открытка в: Фонд Шаховской, Рукописный отдел, Библиотека Конгресса, Вашингтон, США (Zinaida Shakhovskaia (Shakhovskoy) Collection, Division of Manuscripts and Archives, The US Library of Congress).

189

Немецкие офицеры подвергли Бунина унижению на таможне, что вызвало сенсацию в среде русских эмигрантов. См.: Устами Буниных 3: 21–22 и Бунин. Письмо в редакцию газеты «Последние новости». 1936. 31 октября. Бунин CC 9: 332.

190

См.: Андреев Н. «Современные записки – Часть литературная» // Воля России. 1932. Кн. 49. 4–6. С. 183.

191

См.: Struve, Gleb. Current Russian Literature: II. Vladimir Sirin // The Slavonic and East European Review. 12:35. January 1934. P. 440. Cм. также статью Струве «О В. Сирине» (Русские в Англии. 1936. 15 мая. С. 3). См. также: немецкий обзор русской эмигрантской беллетристики, где речь идет о Бунине, Набокове и Сергее Горном: Luther, Arthur. Russische Emigrantendichtung // Die Literatur 36. October 1933– September 1934. P. 146–150.

Сирин является одним из тех счастливых исключений, когда осторожность можно отодвинуть в сторону, так как, несмотря на свою юность, этот русский эмигрант является уже не учеником, а вполне зрелым писателем. Несомненно, что это звезда большой величины и что он является наиболее выдающимся из новых писателей, которые дала Россия (как советская, так и эмигрантская) за последние 6–7 лет [192] .

Слава Набокова мучила Бунина. Рассказы обоих писателей были переведены на английский язык и опубликованы в одном и том же журнале в Лондоне [193] . Одни и те же издательства выпускали их книги, в то время как русский эмигрантский книжный рынок продолжал сокращаться. Ведущие критики зарубежной России, включая Адамовича, Бицилли, Ходасевича, Бема, Вейдле и Струве, теперь регулярно освещали новые произведения Набокова и при этом так или иначе соотносили его творчество с бунинским. Так, к примеру, Глеб Струве писал в газете «Русский в Англии» в мае 1936 года: «Трудно найти Сирину предков в русской литературе. Как стилист, он кое-чему научился у Бунина, но трудно представить себе писателей, более различных по духу и сущности» [194] . А вот пример явного изменения тональности оценки Набокова. В письме, которое Петр Бицилли, профессор русской литературы в Софийском университете и крупнейший чеховед, отправил в Париж соредактору «Современных записок» Вадиму Рудневу 16 февраля 1934 года, есть такие строки: «Последний № “С<овременных> з<аписок>” удачно составлен. <…> Что до “изящной словесности”, то раз нет продолжения “Жизни Арс<еньева>”, то на перв<ом> месте, конечно – Сирин. Сейчас он достиг предельной виртуозности и этим подчас прямо-таки захватывает. Но я не могу сам себе объяснить, почему все же что-то в нем отталкивает, не то бездушие, не то какое-то криводушие. Умно, талантливо, высокохудожественно, но – безблагодатно и потому вряд ли не эфемерно» [195] . Но уже два года спустя, в 1936-м, Бицилли так оценил творчество Набокова: «В эмиграции выдвинулся писатель, который, несомненно, – столь могуче его дарование и столь высоко формальное совершенство, – “войдет в русскую литературу” и пребудет в ней до тех пор, пока вообще она будет существовать. Это В. Сирин» [196] . В том же году Бицилли начал свою ключевую статью о Набокове, «Возрождение аллегории», которую Набоков считал лучшим из всего, что было написано о нем в довоенные годы, ссылкой на высказывание Бунина о Толстом [197] . В дискуссиях о творчестве Набокова Бунин становился исторической точкой отсчета, литературным прошлым.

192

Ал. Назаров. В. Сирин – новая звезда в литературе // Новая заря. 1934. 11 августа.

193

Переводы на английский рассказа Бунина «В лесу» и рассказа Набокова «Пассажир» были опубликованы в Lovat Dickson’s Magazine в середине 1930-х.

194

Струве Г. О В. Сирине // Русские в Англии. 1936. 15 мая. С. 3.

195

Цит. по: «Современные записки»/Под. ред. Коростелева и Шрубы. Т. 2. С. 535.

196

Бицилли П. Несколько замечаний о современной зарубежной литературе // Новый град. 1936. 11. С. 132.

197

Бицилли П. Возрождение аллегории // Современные записки. 1936. № 61. С. 136.