Бунин и Набоков. История соперничества
Шрифт:
30 марта 1937 года Бунин и Набоков приняли участие в чествовании Тэффи [229] . 2 апреля 1937 года Набоков делится с Верой Набоковой очередными наблюдениями театрально-богемной жизни: «На-днях приятненькая была вечеринка, нечего сказать: тра-ла-ла, Алданов во фраке, Бунин в мерзейшем смокинге <…> Ильюша <Фондаминский> в таких узких штанах, что ноги как две черных колбасы, милая, старая Тэффи. <…> Бунин все изображал мою “надменность” и потом прошипел: “вы умрете один и в страшных мученьях”» [230] . Как верно заметил Андрей Бабиков, «эти слова вложены Набоковым в уста Бунина в сцене обеда в ресторане, описанной» [231] в автобиографиях. Из письма, которое Набоков отправил Вере 12 апреля 1937 года, мы узнаем о недавнем первоапрельском розыгрыше, учиненном Набоковым. Набоков в шутку пустил слух о том, что «ночью, покамест Бунин кутил, его квартиру ограбили. Весть быстро распространилась, и в тот-же день репортер из П<оследних> Н<овостей> отправился к – весьма сердитому, – Ивану. Кажется, он обиделся на меня, когда все выяснилось. Не понимаю, что тут обидного» [232] .
229
См.: запись
230
Набоков Берг; цит. по: Набоков В. В. Письма к Вере: 1923–1976 гг. СПб., 2015 (готовится к печати). Отрывок цит. в комментариях Андрея Бабикова в кн.: Набоков В. Трагедия господина Морна. Пьесы. Лекции о драме/Сост. и примеч. А. Бабикова. М., 2008. С. 598.
231
См.: Набоков В. Трагедия господина Морна. С. 598.
232
Набоков Берг; цит. по: В. В. Набоков. Письма к Вере: 1923–1976 гг. СПб., 2015 (готовится к печати).
26 апреля 1937 года Бунин и Набоков читали рассказы Евгения Замятина на вечере его памяти [233] . 1 мая 1937-го Набоков описывает впечатления от этого вечера: «Какой это неприятный господин, – Бунин. С музой моей он еще туда-сюда мирится, но “поклонниц” мне не прощает» [234] . Это происходило в Париже, в самый разгар романа Набокова с русской парижанкой Ириной Гуаданини. Вера Набокова с трехлетним Дмитрием все еще находилась в нацистской Германии, где действовали нюрнбергские расовые законы. Трудно читать без горькой оскомины упоминания о любовнице в письмах Набокова к жене. Двусмысленное опровержение звучит и в письме, отправленном 10 мая 1937 года, уже незадолго до отъезда из Парижа; к тому времени Вера Набокова с сыном покинула Берлин и в Чехословакии ждала воссоединения с мужем:
233
Бунин РАЛ MS. 1067/412; см. также: Русское зарубежье/Под. ред. Мнухина. Т. 3. С. 323.
234
Набоков Берг; цит. по: Набоков В. В. Письма к Вере: 1923–1976 гг. СПб., 2015 (готовится к печати). Отрывок цит. в комментариях А. Бабикова в кн.: Набоков В. Трагедия господина Морна. С. 598.
«Наношу» прощальные визиты. Обедал с Буниными. Какой он хам! («Еще бы не любить вас», – говорит мне Ильюша Фондаминский, – «вы-же всюду распространяете, что вы лучший русский писатель». Я: «То-есть, как распространяю?!» «Ну да, – пишете!») Зато Вера Николаевна хотя придурковата и еще все жаждет молодой любви <…>, но крайне благожелательна и оказала мне много милейших услуг. А Иван с ней разговаривает как какой-нибудь хамский самодур в поддёвке, мыча и передразнивая со злобой её интонации, – жуткий, жалкий, мешки под глазами, черепашья шея, вечно под хмельком. Но Ильюша ошибается: он вовсе не моей литературе завидует, а тому «успеху у женщин», которым меня награждает пошловатая молва [235] .
235
Набоков Берг; цит. по: Набоков. В. В. Письма к Вере: 1923–1976 гг. СПб., 2015 (готовится к печати). Ср. Владимир Набоков: Письма к Вере. Публ. О. Ю. Ворониной и Б. Бойда при участ. Г. Барабтарло // Сноб. Ноябрь. 2010. 11.12 сентября 2013 года.
Уже после бегства Набоковых из Германии, за время их долгого пребывания на французской Ривьере, Бунин посетил Набокова дважды. Первый визит состоялся в Каннах, где Владимир, Вера и Дмитрий Набоковы жили с июля по октябрь 1937 года – и где Набоков переживал мучительный разрыв с Ириной Гуаданини. Во время встречи в Каннах Набоков полушутливо-полусерьезно процитировал недавнюю статью З. Шаховской, опубликованную в Бельгии по-французски. «Вы что же называете меня “чудовищем”?» – напрямик спросил он Бунина. В статье Шаховской, о которой говорилось выше, цитируются такие слова Бунина: «Un monstre, mais quel 'ecrivain» («Чудовище, но какой писатель»). 26 августа 1937 года в интервью белградской газете «Правда» в ответ на вопрос об эмигрантских писателях младшего поколения Бунин особенно выделил Набокова, а также похвалил Газданова и отметил прозу Берберовой [236] .
236
Boyd. Vladimir Nabokov: The Russian Years. P. 487. О Белградском интервью Бунина см.: Е.З. <Евгенjе Захаров>. Једини Рус – носилац Нобелове награде у Београду. Разговор са славним књижевником Иваном Буњином // Правда. 1937. 26 августа <на сербском языке>. Интервью Бунина цит. в: Паункович З. Творчество Гайто Газданова в Югославии // В кн.: Гайто Газданов в контексте русской и западноевропейских литератур. М., 2008. С. 255–256; 266, сноска 55. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Зорислава Паунковича за содействие.
В декабре 1937-го Набоков отправил Бунину поздравительную открытку из Ментоны, где Набоковы прожили с октября 1937 по июль 1938 года:
<24 декабря 1937 г. Ментона, Франция>.
Дорогие Вера Николаевна и Иван Алексеевич,
Поздравляю вас с праздником и желаю вам всего, всего лучшего в Новом Году.
Нам здесь так дивно, что не хочется уезжать!
Душевно ваш
237
Публикуется по автографу (открытка с видом Le Nouveau Casino, Menton) (Бунин РАЛ MS. 1066/3956); см. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 200. Датируется по почтовому штемпелю. Адрес: 1, rue Jacques Offenbach, Paris 16 (на имя В. Н. Буниной). Обратный адрес: Les Hesp'erides, Menton.
В феврале 1938 года пришел ответ Бунина из Парижа. Когда оказалось, что нельзя было снять виллу «Бельведер» (Villa Belv'ed`ere) на лето 1938-го, Бунины начали искать другой дом на юге Франции. Эта открытка (илл. 13), отправленная из Парижа в Ментону, – один из немногих уцелевших бунинских фрагментов корреспонденции двух писателей:
<7 февраля 1938 г. Париж>.
Дорогой
я собираюсь в Ваши места (и, м<ожет> б<ыть>, надолго). Говорят, что по всей Ривьере все полно, трудно найти даже комнатку. А у Вас, в Ментоне? Напишите словечко, буду очень благодарен. Приветствую Вас с супругою, мысленно секу Вашего наследника.
238
Публикуется по автографу (открытка) (Набоков БК, коробка 8, папка 17); См. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 200. Датируется по почтовому штемпелю. Адрес: Pension «Hesp'erides», Menton, A<lpes> M<aritimes>.
Внимательный читатель, знакомый с перепиской Набокова – Бунина, отметит перемену тона в ответе Набокова, который теперь обращается к Бунину совершенно на равных – без прежнего пиетета:
<9 февраля 1938 г. Ментона>.
Дорогой Иван Алексеевич,
буду очень рад соседству с вами. Комнату здесь найти, конечно, можно – в дорогой гостинице. Набиты только дешевые пансионы, где действительно следует заказывать загодя. Если впрямь соберетесь приехать, с удовольствием задержу для вас номер – но сообщите мне в какую примерно цену. В лучшей здешней гостинице (Imperial) цена на всем готовом от 150 фр<анков>.
Целую руку Вере Николаевне и жму вашу руку. Жена шлет привет вам обоим.
239
Публикуется по автографу (открытка) (РАЛ MS. 1066/3957); см. также: Шраер. Набоков и Бунин. Переписка. С. 201. Датируется по почтовому штемпелю. Адрес: 1, rue Jacques Offenbach, Passy, Paris. Обратный адрес: Les Hesp'erides, Menton.
В конце концов Бунин так и не приехал в Ментону. В апреле – мае 1938 года Бунин ездил с выступлениями по Прибалтике, в августе Бунины нашли квартиру недалеко от Монако в городке Босолей (Beausoleil). Там они прожили до апреля 1939 года, после чего вернулись на несколько месяцев в Грасс на виллу «Бельведер». В июле 1938-го, во время пребывания в Босолее, Бунин навестил Набокова в деревушке Мулине (Moulinet), живописном пристанище писателя в Приморских Альпах [240] . В Мулине и теперь мало что изменилось с тех пор, и гостиничка, в которой жили Набоковы и в которой состоялась встреча писателей, сохранилась в своем довоенном обличье (илл. 14).
240
См.: Boyd. Vladimir Nabokov: The Russian Years. P. 486–488.
Вот как Набоков описал неожиданный приезд Бунина в деревушку Мулине: «Накануне нашего отъезда, средь ералаша укладки явился к нам Лексеич, нобелевский» (илл. 15) [241] .
По словам Брайена Бойда, «встречи <Набокова и Бунина> были обречены на неудачу» [242] . Набоковская снисходительная ирония, до того не заметная в отношении к Бунину, внезапно весьма отчетливо выразилась в открытке, отправленной Шаховской после этого визита. Как же много изменилось с тех пор, когда молодым автором в 1921 году Набоков признавался в любви Бунину и считал его своим эстетическим эталоном! Теперь же, в 1938-м, Бунин стал для Набокова предметом эпатажа (похоже, почти семидесятилетний Бунин с его манией величия и помпезностью действительно казался гротескным почти сорокалетнему Набокову).
241
Владимир Набоков – Зинаиде Шаховской, не датировано (1938 г.), открытка (Фонд Зинаиды Шаховской, Рукописный отдел, Библиотека Конгресса, Вашингтон, США).
242
Boyd, Vladimir Nabokov: The Russian Years. P. 487.
14 марта 1938 года Бунин был на премьере пьесы Набокова «Событие» в парижском Русском театре. Именно с созданием пьесы «Событие» – и ее публикацией в журнале «Русские записки» и постановкой сначала в Париже, а потом уже в Праге, Варшаве, Белграде и Нью-Йорке – связан театральный скандал, или, вернее, скандальчик. Не только в самом персонаже Известного Писателя в пьесе Набокова, но в его сценических интерпретациях современники усмотрели пародийный образ Бунина [243] . У Набокова в тексте первому появлению Известного Писателя предшествует авторское пояснение: «Он стар, львист, говорит слегка в нос, медленно и веско, не без выигрышных прочищений горла позади слов, одет в смокинг» (Набоков РСС 5: 488). Действительно, в цитируемом выше письме Вере Набоковой от 10 января 1936 года Набоков писал о «в нос говорящ<ем>» Бунине и его «похабны<х> шуточк<ах>», а уже позднее, в автобиографиях, отмечал «богатый и нецеломудренный» («rich and unchaste») словарь писателя. Забегая вперед, заметим, что после постановки пьесы в Нью-Йорке весной 1941 года Михаил Айзенштадт-Железнов (Аргус), который вел колонку в «Новом русском слове», писал в рецензии от 6 апреля 1941 года: «Во втором отделении Сирин сводит счеты с писателем, явно принадлежащим к нашей эмиграции и всем нам известным. Шарж, надо отдать справедливость, удался блестяще. <…> Г. Далматов в роли писателя Петра Николаевича <…> понял, кого Сирин имел в виду» [244] . Хотя в статье Айзенштадта-Железнова Бунин прямым текстом не назван реальным прототипом Известного Писателя, Набоков отправил редактору нью-йоркской газеты протест, который был опубликован 11 апреля 1941 года. Комментируя инсинуацию Айзенштадта-Железнова, что «Сирин сводит счеты с писателем <…> всем нам известным», Набоков писал:
243
Подробно о сценической истории пьесы см.: примечания А. Бабикова в кн.: Набоков В. Трагедия господина Морна. С. 584–594. См. также: Маликова М. Дар и успех Набокова. В кн.: Империя N. Набоков и наследники/Под ред. Левинга и Сошкина. С. 27–30; Курицын В. Набоков без Лолиты. С. 311.
244
Цит. в примечаниях А. Бабикова в: Набоков В. Трагедия господина Морна. С. 591.