Бункер из Дождя
Шрифт:
– Топят не в смысле в воду помещают, а в смысле дровами забивают и они, горя, дают тепло. Горя это от слова гореть огнём, а не от горя, когда у тебя не решаемая проблема. Что дальше?
– Была у этих богачей горничная, которую их сынок обеременил. А тут и ваша революция свершилась. Хозяева решили переждать её, как я понял и революцию и беременность за границей и уехали. Горничной шубу подарили. Всё что с собой не смогли взять, снесли в винный погреб. Дед его замуровал и покрасил. Хозяева оставили деда охранять и за горничной ухаживать. Строго-настрого наказали ему ждать их возвращения. Сам он жил в подвале с одним окном, из которого только ноги видать. Подвал был большой, а печка маленькая. Дом был большой, дров надо было много, но их было мало. Все дрова что остались, он перенёс в подвал. Ковры барские, перины, подушки и даже кровати. И горничную там поместил. Посуду с кухни забрал и все продукты, что были. И много ещё чего. Его имущество барское оставили охранять, а ходили слухи, что всё это отберут новые власти.
– Извини Джо, но ты не историю рассказываешь, а сказку, былину.
– Как мне бабушка в детстве рассказала, так я и запомнил. У дома появился новый хозяин. Если прежние ездили на бричке, то у нового был автомобиль и охрана. Новый хозяин один раз встретился с ним - дедом, курчавый такой, худой и злой. Теперь в обязанности деда, добавилось и мытьё машины, зато лошадей ни чистить, ни кормить не надо было. Потому что и лошадей не было. Поэтому весь овёс и ячмень, что для них был на корм, он к себе отнёс. И называли этот сарай уже не конюшня, а гараж! Самое ценное это был паёк. И давали его бесплатно, просто так, за работу. Знаешь, что такое паёк?
– У нас в стране они до сих пор есть. Продуктовый набор. Вот и сейчас ввели.
– У такой большой и богатой страны до сих пор нет еды?
– У нас до сих пор и кроме еды много чего нет, но мы не тоскуем. Привыкли.
– Родила бабушка сына, дядю Гришу. Жили-не-тужили. Новый хозяин уехал. Разместили там контору. Паёк стал хуже. Захотели его из подвала выселить и устроить котельную для всего дома. Дед обеспокоился, вдруг спрятанное найдут? Разобрал он стену и залез в подвал. Там, кроме полок с вином, были сундуки и чемоданы, несколько мешков с посудой. Серебряной и золотой. Всё вино оттуда вынес. Себе оставил две тарелки, две ложки и два кубка золотых. Хотел почувствовать себя как баре. Что такое баре? Бар по-русски?
– Баре это те, у кого всё есть.
– А у нас таких нет, даже у мафии. Ну вот! Накрыл он эти сундуки-чемоданы рогожей из конюшни-гаража, завалил камнями, залил глиной и утрамбовал. Досок на пол настелил. Стал подвал очень маленький. Дырку расширил и дверь поставил. Сложил всю упряжь от лошадей, инструмент разный, лопаты, топоры, веники. Эта контора уехала в Москву за Лениным, поэтому котельную так и не построили. В доме поселились какие-то иностранцы, работавшие на Советы. Прознав что дед, может доставать хорошее вино платили и едой и заграничными деньгами. Иногда нанимали на временную работу. К концу года вино закончилось. Малыш хотел есть. А и хлеба-то не было. Обменял он всё, даже старую упряжь, оставив одно пуховое одеяло. Упаковал маленького Гришу в него и как-то по льду, они добрались до Финляндии. Половина денег, что давали иностранцы, были недействительны. Один финн сказал, что за морем есть такая страна Америка, где есть еда и есть работа, но плыть надо на корабле. Вот он и искал, хотя бы подённую работу. А как её без знания местного языка найдёшь? Хорошо, что там ещё многие русский язык знали, кто-то и подсказал, что в антикварной лавке на время рабочий требуется. Он увидел какие вещи там продаются и показал одну ложку хозяину этой лавки. Оказалась она не просто ложка, а очень непростая ложка. Подарок царицы, какому-то генералу. Вот за пару таких ложек, антиквар отправил их всех в Америку. А до посадки на корабль, они жили у него бесплатно. Потом там родилась моя мама. Вышла замуж за американца после войны, а потом появился и я, самый младший. Ну как тебе?
– Познавательно.
– Они поднялись на второй этаж мотеля и вошли в номер Эда.
Тот выложил всё на стол и дал испробовать как всё работает.
– Чуть не забыл! Давай денег меньше, я же двое часов подарил твоим коллегам: Тому и Сэму.
Джо почувствовал себя героем. Сразу смекнул, на кого спишет недосдачу часов. Вынужден, мол, был подарить! Удачная сделка.
Утром за Шведом заехал Сэм. Он гордо смотрел, причём без надобности, на свои новые часы.
Вечером, после работы он снова проставился, по поводу отлёта. Начали с полной бутылки, а закончили недопитой. Потом снова пошли в бар. Утром он улетел в Нью-Йорк.
2.
– Ну! Поздравляю!
– Такими словами поздоровался куратор Семён Семёнович, когда Швед прибыл к нему с докладом, по возвращении в Москву.
– Миссия успешна, хотя мало кто верил. У тебя получилось, а вот у других, вряд ли! Как ты это называешь?
– Бункер из дождя.
– Они не привыкли что мы можем легально отправлять в командировку по одному человеку, поэтому в аэрофлотовский самолёт посадили человека из своего торгпредства. Ты его вычислил?
– Зачем? Он профессионал, а я нет. Если я его начну вычислять, то он, пусть не сразу, но поймёт, что я его запеленговал. Всё - провал. А я вёл себя как человек, который уже был за границей, но ещё не уверен и в себе, и во всех случаях пребывания там.
– То, что у тебя отсутствовал багаж, даже наше прикрытие с толку сбило. Потом наши тебя в потоке людей потеряли чуть ли не на минуту. А что дальше было? Где капсулу получил?
– В Кеннеди.
– Это у тех людей, где ты дорогу спрашивал?
– Нет. Я же сразу на выход пошёл, пока протискивался среди встречающих, мне её незаметно положили в карман.
– Как можно было понять, что это ты?
– По сумке с олимпийским мишкой.
– Но...
– Бывают, конечно, случайные совпадения, но она же не новая. Потом я ошибся, ушёл не в ту сторону, вернулся.
– Да! Такой наглости они не ожидали.
– Так они об этом и не знают.
– Эдуард протянул капсулу.
– Сразу проглотил?
– Нет. Я же в автобус в другой аэропорт сел последним. Пока ехали, я сделал пару глотков коньяка и заел кусочком сыра. Так что опускание её в коньяк произошло незаметно.
– Она всё время была в коньяке?
– Нет. Не всё время. В первый вечер, когда мы потопали в бар продолжать отмечать мой приезд, она была в бутылочке. Фотоаппараты и часы лежали в авоське. Ручки авоськи я завязал морским узлом. Поэтому мой номер они обыскивали и второй раз, когда я использовал авоську, как сумку для бумаг. Упаковки, часов они тоже не стали вскрывать, решили купить оптом.
– Продал?
– Продал. Прибарахлился слегка для весны. Обувь, брюки, рубашки. Видеомагнитофон для дочки. Косметика для мамы. Видеокамера для себя. Водку выпили всю. Я считал, что их агент Сэм, а оказался Джо. Вот как маскируются, на него ни за что бы не подумал. Историю слезливую про своих предков-иммигрантов баял мне.
– Это они умеют. Типа мы все если и не одна семья, но нация. Ты не поверишь, но они все трое агенты. Только Джо из ФБР, а эти шустряки из ЦРУ. И, хотя, все трое не очень хорошо говорят по-русски, но значительнее лучше чем ты по амеркански. Американцы умеют прикидываться.
– Значит они знают, как и другие прикидываются.
– В этом ты прав.
– Сэм же там ходил, руками рабочим показывал, что делать, объяснял им.
– Бесплатный спектакль, когда они поняли, что не очень-то ты их понимаешь. Они фильм, как ты просил, вдогонку тебе отправили про монтаж этого станка. Вот на заводе удивятся. Два дня отдыха потом по плану, походи на немецкий язык.
– Так мы будем этот станок покупать?
– Откуда я знаю? Министерство пусть решает, если деньги дадут.