Быть джентльменом. Гид по стилю, этикету и жизни для современного мужчины
Шрифт:
Как быть знаменитым (или таковым не быть)
«Знаменитость – это человек, которого знает множество людей, с которыми он рад не быть знакомым».
Х. Л. Менкен
«Со славой я справляюсь своей незнаменитостью. Для себя самого я не знаменит».
Боб Марли
Тысячи и тысячи лет мы жили в условиях кастовых и классовых систем, иерархически сегментировавших общество. Быдло – внизу, благородные господа – наверху. Быть можно было только либо чернью, либо знатью, и две эти крайности никогда не пересекались. Ну, по крайней мере, при свете дня. Но потом всяческие изобретения и исследования привели
Сегодня мы живем в системе, которая нам кажется демократической. Теоретически считается, что народ, или его простое большинство, обладает определенной мудростью и может править через выборных представителей. Если человечество по сути своей доброе, а не злое, гласит теория, то решение пятидесяти одного процента его представителей должно быть правильным. Тем не менее даже в Древних Афинах и Древнем Риме демократия никак не дотягивалась до теоретического идеала, в результате чего в демократиях всегда наблюдалась склонность к демагогии, скандалам и войнам. Иногда с какими-нибудь хорошими людьми происходили всякие нехорошие вещи (так, например, случилось с Сократом), но тем не менее демократия, система, придуманная, чтобы работать на уровне небольших деревень, до сих пор настырно подается нам как схема, идеально пригодная для управления гигантскими государствами.
На заре демократии политические единицы были очень маленькими по размеру, и все населяющие их граждане прекрасно друг друга знали. Аристотель сказал:
«Если граждане государства хотят судить людей и распределять между ними высшие посты по их достоинствам, они должны хорошо знать друг друга, а там, где этого знания не будет, и выборы на государственные посты, и принятие судебных решений будут происходить неправильно».
В громадных современных демократических государствах всех граждан перезнакомить друг с другом просто невозможно, но мы, несмотря на это, упорно верим, что большинство способно принимать мудрые и правильные решения.
Почему? Ну, ведь не верить в это будет… недемократично. В результате базовые предпосылки нашей политической системы даже не подвергаются сомнению, потому что обратное будет равносильно признанию, что у аристократии и олигархии тоже есть свои плюсы. Уолтер Липпман как-то написал:
«Выход из смертельного конфликта между идеалами и наукой был только один: без особых споров согласиться в том, что голос народа есть глас Божий» [3] .
В надежде устранить эту проблему демократии мы начали развивать средства массовой информации, способные помочь гражданам получше узнать друг друга, сделать государство более компактным и лучше информированным пространством. Естественно, при этом появляется и возможность манипулировать массовым сознанием при помощи новомодной науки пиара, но мы все равно надеемся, что глас Божий возобладает над пропагандистской машиной.
Сегодня мы с вами, судя по всему, движемся к новой модели государства, в которой класс, состоящий из звезд и знаменитостей, превратился в новую форму знати и стал ее функциональным заменителем. Конечно, я не думаю, что мы когда-нибудь увидим телевизионные шоу с названиями «Я – виконт, заберите меня отсюда» или «Подмастерье аристократа» , но знаменитости и впрямь превратились в функциональную аристократию, в новых избранных. Палата лордов, конечно, еще пока не сменилась Палатой знаменитостей, но в истории случались и более странные казусы. Ведь теперь уже вполне возможно сыграть Конана-Варвара сегодня и превратиться в губернатора Калифорнии завтра. Слава стала такой же ликвидной валютой, как деньги, и использовать ее можно в самых разных целях. И тогда как раньше к славе стремились единицы, теперь она превратилась в объект массового помешательства. Миллионы людей надеются урвать хотя бы четверть часа славы.
Если когда-то дети мечтали стать врачами, юристами или военными, то сегодня они растут, лелея одну-единственную амбицию: прославиться. Причем любым способом. Славы хотят все без исключения. Известность – это билет из любого захолустного Н-ска. Сегодня ты перед началом киновестернов со своим участием рассказываешь телезрительницам о том, что стирка – не стирка, если не пользоваться бораксом бренда 20 Mule Team, а завтра уже сидишь в Овальном кабинете. Это же самое настоящее чудо. Наверно, это тот самый Бог, который изрекает непогрешимые истины через демократическое большинство, своим прикосновением делает из нас знаменитостей, то есть существ, вращающихся в каких-то других, высших сферах. Слава – это причисление к лику мирских святых единодушным голосованием масс. Но за нее приходится платить ужасную цену. Для публичной фигуры такого понятия, как личная жизнь, просто не существует. Жизнь знаменитости принадлежит массам, и добрая слава в любой момент может превратиться в дурную.
Наверно, самая лучшая слава – это та, которая позволяет зарабатывать хорошие деньги и одновременно с этим сохранять определенную анонимность, то есть иметь возможность вести нормальную жизнь и бывать в общественных местах, не опасаясь назойливых фанатов. То есть лучше быть Дэном Брауном, чем Тони Сопрано. Большинство стандартных для знаменитостей типов психических расстройств возникают у них как раз из-за приставаний совершенно незнакомых людей и потому, что их всегда и везде узнают. Внезапно этот фактор меняет всю жизнь человека, он начинает чувствовать свою крайнюю уязвимость и ощущать себя мишенью. Если для страха есть реальные основания, это не паранойя.
Правда, при всем при этом многие звезды сильно переоценивают свое влияние на народные массы. Я много раз гулял по улицам в компании не скрывавших своего лица знаменитых людей и пришел к выводу, что лучший способ остаться неузнанным – это просто ходить там, где тебя никак не ожидают увидеть. Я помню, как мы с Мадонной прошли пару десятков кварталов по Вест-сайду, и ни одна душа ее не узнала. Конечно, она была в бейс болке, но, как мне кажется, для того чтобы тебя перестали узнавать практически в любом месте (подземка не в счет), достаточно просто-напросто отключить свою ауру.
Самый проблемный аспект известности заключается в том, что слава провоцирует возникновение иногда весьма многочисленного количества людей, мечтающих добиться вашего полного уничтожения, если не физического, то хотя бы репутационного и карьерного. Газеты превозносят вас, чтобы потом уничтожить. И делают они это только потому, что имеют такую возможность и, следовательно, считают своим долгом ею воспользоваться. Другие просто завидуют: почему у вас есть что-то, чего нет у них? Третьи считают, что, уничтожив вас, они освободят местечко для себя. Но несмотря на все эти минусы, несмотря на презрительное отношение к низвергнутым с небосклона звездам, люди все равно жаждут известности. И сделают все, чтобы прославиться. Все что угодно.
Я помню, как мы с Мадонной прошли пару десятков кварталов по Вест-сайду, и ни одна душа ее не узнала. Конечно, она была в бейсболке, но, как мне кажется, для того чтобы тебя перестали узнавать практически в любом месте (подземка не в счет), достаточно просто-напросто отключить свою ауру.
Но подумайте хорошенько. Вам хочется, чтобы за вами по пятам бегали папарацци? Вам хочется, чтобы папарацци, наплевав на правила движения, гнались за вашей машиной всю дорогу до вашего любимого бистро? Вам хочется, чтобы во время свадьбы над вами висели вертолеты с репортерами? Вам хочется, чтобы в таблоидах вас и вашу вторую половину называли композитными именами типа Беннифер, как Бена Аффлека с Дженнифер Лопес, Бранджелина, как Брэда Питта с Анджелиной Джоли, или Томкэт, как Тома Круза с Кэти Холмс? Вам хочется, чтобы внезапно выскакивающие из кустов поклонницы проверяли на прочность ваши коронарные артерии и жгли фотовспышками сетчатку ваших глаз?