Царь девяти драконов
Шрифт:
– Хватило бы конечно, – вновь вздохнул Кали, – но дальше-то что? Жрать подошвы собственных сандалий? Да и слухи тревожные до нас доходили, – земляк покосился на охотника, – мол, неладное творится в Мохенджо-Даро. А из Хараппы вовсе вестей нет. Будто исчезла та вовсе.
– Угум.
– Что там случилось-то?
Шанкар невольно вернулся в памяти к былым дням. Картины прошлого мигом пролетели перед глазами. Образы, которые он хотел бы забыть. Но не сможет этого сделать никогда.
Видимо, переживания отразились на его лице, ибо Кали понимающе произнес:
– О, духи святые, видать и вправду что-то страшное. Я не стану за язык тянуть, коли говорить не хочешь.
Охотник натянуто улыбнулся:
– Благодарю тебя. Да, там и вправду произошли страшные вещи… – он запнулся, размышляя, есть ли смысл сейчас раскрывать всю правду, – зернохранилище Мохенджо-Даро сгорело.
– Богиня-мать, – прошептал земляк.
– Дотла.
– Ужас-то какой!
– Долина Сарасвати занесена песком. Нам неоткуда было брать пищу. И… – поскольку Кали продолжал участливо смотреть на него, Шанкар добавил, – и в долине завелся опасный зверь.
Каран еще крепче вцепился в ногу охотника.
– Во дела-то, – присвистнул бывший смотритель, – и не уж-то никак нельзя было его изловить?
– Пытались, – уклончиво ответил Шанкар, – но мы не встречали раньше ничего подобного.
– И что с ним стало-то? Где он сейчас?
Охотник почувствовал, как ногти Карана впиваются ему в кожу даже сквозь ткань. До сих пор никто из них не задавался этим вопросом. Что случилось со зверем…
…демоном…
…с тех пор, как они покинули долину Синдху.
Последний раз они видели его, когда тот ворвался в ряды воинов на загадочных повозках и разметал их, словно деревянные игрушки. Ни Шанкар, ни Абхе, ни Каран не думали о том, что с ним стало. Куда он делся потом. Все, чего они желали, так это не видеть больше демона никогда. Чтобы он оставил их в покое. Вопрос Кали загнал в тупик. Заставил невольно озираться по сторонам. Абхе бросила косой взгляд в сторону джунглей. Туда, откуда они пришли. Те по-прежнему стояли там, возвышаясь плотным зеленым массивом. Деревья вяло покачивались на ветру. Среди стволов пальм и ветвистых салов[1] сгущался сумрак. Невольно девушка пристальнее всмотрелась в него, ожидая увидеть зловещий силуэт… Но ничего. Лишь птицы щебетали в кронах деревьев. Абхе выдохнула.
«Когда он рядом, птицы не поют».
– Мы не знаем, – честно ответил охотник, – да и сейчас это уже неважно.
Он искренне надеялся на то, что демон не стал преследовать их, посчитав свое предназначение выполненным. Видения, ниспосланные Вестником Богини-матери, до сих пор стояли пред глазами…
– Ты ж говорил, что охотник, – вспомнил Кали, – не уж-то не смог изловить зверя?
Шанкар издал ироничный смешок:
– Поверь, это не простой синха[2] или носорог. Это даже не слон, – при упоминании слонов, Абхе вздрогнула, – я никогда не видел существа мощнее и изворотливее.
– Духи всемогущие, – пораженный рассказом земляк провел пятерней по волосам, – надеюсь, эта тварюга за вами не неслась-то?
– Нет, – качнул головой Шанкар, – в этом я точно уверен.
– Фух, – выдохнул Кали и улыбнулся, – эт хорошо, коли так.
– Мда, – мрачно добавил охотник.
Осознание того, что их народа, его родного дома больше нет, до сих пор тяготило.
Наблюдательный земляк увидел это и поспешил сменить тему:
– Видать, правильно сделал, что собрался и побег из Лотхала. Делать там было больше нечего.
– Тебя приняли здесь хорошо?
– Ну, конечно! – вновь расплылся в улыбке тот. Напряжение спало. – Особенно, когда узнали, чем я занимался у себя на родине.
– Правда?
– Ага. Думаешь, почему я, эт самое, там на пеньке возле поля сижу?
Шанкар невольно обернулся через плечо. Они преодолели уже половину холма. Рисовое поле внизу блестело в лучах солнца, однако вода отсюда выглядела еще более мутной, нежели вблизи. Местные жители продолжали уход за растениями.
– И почему же?
– Хе-хе, все просто! Когда цзы Хэн прознал, что я был смотрителем зерна, так тут же назначил меня смотрителем поля!
– Как оригинально, – фыркнула Абхе, даже не пытаясь скрыть сарказм.
Кали колкости не заметил. Он продолжал источать радушие и доброту.
– Тутошний старейшина может показаться простоватым, но лик его обманчив. Голова-то у него варит, что надо. Правда орет постоянно, как на скотину, но… – земляк виновато улыбнулся, – кто без недостатков?
– Он хоть справедлив? – спросил Шанкар.
– О, на сей счет можешь не переживать! – весело отмахнулся тот. – Просто так по пяткам здесь никого не бьют.
Девушка поморщилась, будто съела кислый виноград, но смолчала. Каран же и вовсе вжался в ногу охотника, словно липучий сорняк.
Шанкар провел ладонью по его курчавым волосам:
– Тебя понести?
– Нет, – прошептал паренек в ответ, – я дойду.
– Молодец, – тепло молвил охотник.
– Славный мальчуган, – сказал Кали и, желая подбодрить Карана, подмигнул.
Тот кисло улыбнулся в ответ.
– И любознательный, – хмыкнул Шанкар.
– О, тогда ему будет, чем тута заняться. Столько всего интересного!
– Кстати, об интересном, – внезапно вспомнил охотник, – мы встретили девочку на берегу… она сказала, что зовут ее Нюнг, но родом та из долины Сарасвати.
– А, так это ж моя дочь! – воскликнул Кали. – Опять, негодница, без спросу на реку пошла. Что я ей говорил, что цзы. Ей хоть кол на голове теши! Вечно такой непоседой была. А еще покапризничать горазда!