Царь-гора

Иртенина Наталья Валерьевна

– Слышь, Федька, не вздумай мне революцию делать, – дед Филимон постучал черенком ложки по столу. – У меня коммерция серьезная, налаженная… свисту не любит.

Федор почувствовал себя задетым.

– Однако все может случиться по-другому, – с сарказмом произнес он. – К примеру, некие заинтересованные силы, вдохновившись подобными предсказаниями, а вернее вдохновив ими толпу, декорируют власть в стране на монархический манер: с царем-батюшкой и боярами-братушками. И волки сыты, и овцы довольны – отныне их будут кушать не живьем,

а хорошо поджаренными и нафаршированными.

– Вот тут вы ошибаетесь, – ответил дьякон. – Бутафорская монархия в России так же невозможна, как не может президент Америки, оставаясь президентом, принять мученичество за Христа.

– Ну почему же…

– Потому что Бог не фраер, как справедливо замечено.

– Молодец какой, дьяк, – весело мотнул головой дед Филимон.

– Очевидно, только на это и приходится уповать, – серьезно сказал Федор.

Аглая пропала бесследно. Наутро дед принес сложенный лист бумаги, исписанный каракулями. Задрал на лоб очки и пожаловался:

– Не разберу чего-то, погляди, что за ерунда такая.

Федор, зевая, посоветовал:

– Брось в мусор.

– А я говорю, погляди. Может, важное чего.

Федор взял бумажку и нехотя стал изучать. Минуту спустя его рука дрогнула, он поднял потемневший взгляд на деда.

– Откуда это взялось?

– На крыльце валялось. Ну чего там? Полезное есть?

– Нет, – отрешенно сказал Федор. – Только вредное.

– Что, таможенные пошлины подняли? – встревожился дед и потянул бумажку из рук Федора. Но тот вцепился в нее крепко.

– Здесь нет домашних телефонов. Им, наверное, пришлось напрячь мозги, чтобы придумать подброшенную записку.

– Чего так? – не понял дед и вдруг вскипел: – А ну отвечай, когда старшие спрашивают!

– Да у вас тут не дикий аул, а просто бандитский Петербург! – вспылил в ответ Федор. – Аглаю похитили! Выкуп требуют!

Дед жалостно наморщился, затем воинственно подобрался.

– Кто? Сколько?

– Пока нисколько. Меня хотят, – хмуро пояснил Федор.

– А на что ты им сдался?

– Ой, дед, тебе этого лучше не знать.

– А сам, видать, знаешь. Ну ты, Федька, и м… – с большим чувством сказал дед, изумленно садясь на стул. – Чего делать намерен?

– Одно из двух, – чуть побледнев, ответил Федор. – Или я их, или они меня. Третьего не дано.

Одевшись и накинув куртку, он пошел из дома.

– Стой, ты куда? Не дури, Федька.

Дед попытался перегородить собой дверь, но был решительно отодвинут с дороги.

– Ну иди, иди, терминатор недобитый, – крикнул он в окно. – Думаешь, напугаются?

От тревоги за Аглаю Федор так сжал челюсти, что ответить не было никакой возможности.

– А может, и напугаются, – немного успокоенно сказал себе дед Филимон. – Страшон Федька в гневе. Аж сердце дрогнуло.

Он закрыл окно, накапал в стакан валокардин, выпил и задумался.

Встречу ему назначили в двух километрах от поселка, возле автозаправочной станции на Чуйском тракте. Как только взгляд Федора остановился на синем внедорожнике с тонированными окнами, припаркованном у дороги, передняя дверца машины открылась. Он не спеша двинулся к джипу, запоминая номер. Но и без номера автомобиль было легко опознать: высокая посадка делала его подобием четырехколесного клоунского велосипеда – не хватало лишь веселенькой раскраски.

Федор разместился на сиденье. Машина тронулась.

– Ну? – сказал он.

– Не нукай.

Вымогателей было двое – один за рулем, второй сзади.

– Вы пригласили меня помолчать втроем? – немного раздраженно поинтересовался Федор.

– Не тряси нервами и слушай. У тебя последний шанс. Вернешь долг, гуляй свободно. Сколько на счетчике натикало, сказать или сам посчитаешь?

– Где девушка?

– В гостях у сказки, – сострил водитель. Он был чрезвычайно костляв и мог бы сыграть в кино Смерть: скулы и челюсти туго обтягивала кожа, в сочленениях голых безволосых рук хрящи выпирали так остро, что казались атавистическими шипами.

– Как вы меня нашли?

– В другой раз не свети рожу по ти-ви.

Федор закусил губу, проклиная на чем свет стоит технический прогресс человечества.

– Если девушку хоть пальцем…

– Замерзни, – грубо посоветовал второй бандит. – Все в твоих руках. Предупреждаю: исчезнуть не удастся. Сроку два дня. Наутро третьего твоя подружка умирает у тебя на глазах. Возможно, ей придется помучиться. Потом твоя очередь.

– Я верну деньги, – процедил Федор. В голове у него ощущалось некое упругое коловращение мысли, от которого стало даже немного щекотно. – Но за ними нужно ехать.

– Куда?

– В горы.

– В пещеру Али-бабы? – фыркнул костлявый.

– Угадали.

– За буратин нас держишь? – сказал второй. – Это тебе не на пользу.

Федор рассмотрел его в водительское зеркало: это был человек правильных геометрических очертаний. Лицо представляло собой прямоугольник, насаженный на квадрат шеи, с приделанным снизу треугольником подбородка. По бокам торчали овалы ушей, а посередине мигали кружочки выкаченных глаз. В целом он напоминал персонажа детского мультфильма, но Федор не мог вспомнить какого именно.

– А вы что, не знаете, как называются эти горы? – спросил он. – Алтан в переводе с древнетюркского означает «золотой».

– Короче, Миклухо-Маклай.

Федор сделал паузу, поскольку был уверен в облагораживающем влиянии театральных эффектов на людей простых и до сих пор не задумавшихся о смысле жизни. Затем сказал:

– Там золото.

Молчание длилось чуть дольше, чем требовалось для осознания факта. Федору это понравилось.

– Где? – страстно выдохнул водитель.