Центумвир

Лимова Александра

– Мордаха заживет и волосы отрастут. Наживное все это. – Поднимался с корточек, задержала за руку похолодевшими пальцами, напряженно глядя в его глаза и он твердо произнес, – с Ярой все нормально. Поняла? Нормально все. Не тронут его. Завтра уже ребра тебе в объятиях раздавит, лично тебя в травмпункт отвезу. Не крути себе хуйню, Аленка, мы вас в обиду не дадим, бля буду.

– Мне кажется, депутат из тебя охуенный получится. – Кивнула, горько усмехаясь.

– Тоже почему-то подозреваешь, что я быстро спалюсь, да? – хохотнул он и перевел взгляд на Вадима, с непроницаемым лицом стоящего у края стола и опирающегося о него бедром, глядя на меня, негромко проронившего:

– Проебался. – Посмотрел на Тиму и кивнул на бумаги, – Конь перехватил и засветит.

– Жива

и цела, это главное. – Никита отрицательно качнул головой и посмотрел на бумаги молниеносным взглядом пробегаясь по строкам. – Еба-а-ать, – выцедил сквозь зубы, торопливо доставая из пальто мобильные, фотографируя листы, и тут же набирая номер по другому телефону и прижимая плечом к уху зарылся с камерой в бумагах, – Старый, чего там с твоими танцами с бубнами, порвали два баяна уже? О, заебись. Слушай аларму новую, тут у Яры палево засветили, я тебе по четырнадцатому скидываю сейчас, ты подпиши эту хуйню под себя. Да я думал уже, тут просто соточка и на четырку процев тянет, под Лютого никак не подойдет, ему не поверят. Да. Рика затащил на себя полностью, сейчас только виделись, за пару часов все окончательно закроет с этим. Не-а, тут по красоте сделано и только на старте, еще не выкупить, чей почерк, так что подписывай под себя, Держава твой тебе отсосет, если скажешь, что это твое и просто для оптимизации Яре как смежному давал. Ага. Давай. – Отложил телефоны и скользя очень внимательным взглядом по разложенным по столу листам, собирая их в одну кипу, заключил, – ничего здесь особо страшного нет. Старый скажет, что на сверку Яре кидал по шестнадцать три, у вас же кошель один, а области в терках. Так и положено делать. Так что еще и плюсом выйдет. Давай следующий пиздец. – Вадим подал бумаги, Никита с космической скоростью пробегаясь взглядом и откладывая на столешницу, ухмыльнулся. – Здесь тоже поебота, это я даже на себя взять могу, хотя мои пидорасы конченные, но даже они точно примут. Скажу, что я проебался по построению и на продажу толкнул как шаблон, Яра перекупил и дорабатывать начал, но полностью со мной не рассчитался, потому не отсветилось нигде, мы же в заморозку кинули до полного расчета, и поэтому на согласование и подтверждение он Марвину не выдвинул. – Его взгляд замер, он настороженно посмотрел на Вадима, – тут же он свои бачи вкидывал, не казенные, и выводы по крипто? – Вадим кивнул. – Ну и всё. Хуй кто докажет, что это не мое изначально было и что не лежало в заморозке до полного расчета. Факт заморозки вообще за пять минут захуярить. Нормально все. – Отложил бумаги на край и повернулся к Вадиму. – Как бы сегодня Марвин тебя не прессовал, говоришь только одно: где Ярый знать не знаешь, скорее всего Конь, как добро на обыск получил, ебнул Яру без суда и следствия, пересрался и трупик с собой забрал, и пусть доказывает, что это не так. В доме погром и кровь Ярина, сейчас ее на экспертизу забрали, через пару часов подтвердят что его. Они, потом, конечно, перепроверку закажут и сами проследят, но один хуй его кровь. Ты все это время талдычишь только это. Начнет Дуб доебываться, скажешь, что, наверное, Конь ебнул Яру за Поляка, который напиздел с три короба. Конь же провоцировал Яру на махач с дуревым обвалом, и они кусанулись так, что главнюкам вмешаться пришлось и Конь пизды от своих выхватил и вот сейчас у него игрули в обиженку, скорее всего. Полуправда прокатит, у Коня репутация ебнутого же, так что Дуб поверит. Запомнил? Ну и все. Так что не проебался, мрак не разводи, Шива.

Вадим мрачно улыбнулся, исподлобья глядя на приподнявшего бровь Никиту пристально глядящего на него:

– Конь Немца забрал. Нашего основного финика по теневой линии синяков.

– Сдаст его? – Никита резко вскинул голову от бумаг, и посмотрел снова звериным, нечеловечески злым взглядом на Вадима, невесело усмехнувшегося и тихо ответившего:

– Нет. Никогда. И не сдал. – Прикусил на мгновение губу отводя взгляд и произнес, – я их вдвоем отправил. Прямо Коню навстречу.

– Вот это хуево, Шива. – Никита прикрыл глаза, медленно выдыхая. – Повернулся ко мне. – Аленка, там у двери люди мои. Ты иди с ними в машину, я через пять минут прибегу, повезу

тебя к себе в гости. Жену мою ж знаешь? Она тебя знает, говорила… Потрещите-поболтаете. Иди. Алена. – с нажимом. – Иди.

***

У Тимы были недолго, его супруга пыталась поговорить со мной по душам, но тоже была проницательной и оставила меня в покое. Ночью приехал Вадим. Снова дорога, очередной невъебенный дом. Лютого. Мужика лет сорока с небольшим, с суровым лицом и довольно тяжелым взглядом. Это был тот самый случай, что и у Шивы. Не от имени-фамилии образовано, совсем не от них... Меня отправили спать. Какой нахуй спать, блять?..

Под утро все-таки сморило. Но как только обоняния коснулся запах знакомого парфюма выстрелило из кошмара, терзающего сознание в тошнотворном сне. Резко открыла глаза.

Яр сидел на краю кровати и убирал короткую прядь с моего лица. Лицо осунувшееся, бледное, с темными кругами под глазами. Челюсть твердо сжата, когда медленно взглядом по отметинам на моем лице и в серо-зеленых глазах грани излома о которые режет. Острые грани ярости. Тяжелой, удушающей ярости, неистовыми вихрями бушующей в нем, зло рычащей отталкивающей тьмой и скрежетом черного льда. Сжала его пальцы и подалась к нему. Обняла, втиснулась в черный велюр пальто на плече, не обращая внимания на боль, чувствуя, как сердце пробивает грудную клетку.

Не успокоился, когда осторожно обнял в ответ, когда коснулся губами виска и в нем забурлило еще сильнее. Потому что могло случиться, что этого бы не было. Могло… И прижался губами плотнее, горячо выдыхая и обнимая еще осторожнее. А у меня синхронно стучало в мыслях, что в том смерче внутри него сейчас имена. И не все имена нужны в том списке.

Отстранилась, садясь на постели, глядя в глаза Яра. Ярого. В бешенстве.

– Яр, – с напряжением глядя в серо-зеленые глаза, негромко и серьезно начала, – все в порядке. Абсолютно все. Не трогай Ва…

Договорить не смогла, потому что его перекрыло. Захлестнуло, и на моем горле сомкнулись его пальцы. Не сдавили. Даже почти без нажима. Замолчала не от этого, а потому что провалилась в полный кошмар в его глазах. Ревущий, полный хаоса и мрака кошмар.

– Последняя ночь, – полуулыбнулся склоняя голову и ломая мне душу выражением в своих глазах. – И он знал, что она для него последняя. У вас что-то было в эту последнюю ночь?

Пощечина с такой силой, что он отвел голову. Пощечина с ненавистью. От застрелившей разум боли, что такое мог подумать.

– За тебя люди добровольно на смерть идут, – прошипела, улыбаясь и глядя на четкий бледный профиль, пугающе усмехнувшийся и смотрящий в пол. – Люди, Ярый. Тебе мало этого, что ли? Раз ты их еще и сам убиваешь. Меня морально, а его физически собрался. Не многое на себя берешь?

Пальцы с моего горла прочь. Поворачивает ко мне лицо, одаривая тяжелейшим взглядом, тем самым, когда понимаешь, что перед тобой нечто большее чем тридцатичетырехлетник мужик. Нечто гораздо большее. Нечто.

Сорвано выдохнула, чувствуя как поглощает, как жрет, сминает и ломает под этим взглядом. Мрачно и предупреждающе улыбнулась.

– Ярый, Шива приехал, – из-за двери голос Лютого.

Яр прикрыл глаза дрожащими ресницами и спихнул меня с колен на постель. Поднялся и направился на выход. Я за ним.

Первый этаж, роскошная гостиная в викторианском стиле, отравившаяся напряжением от его людей. От того, что электрическими импульсами пропитало каждый сантиметр, когда Яр перешагнул порог, а Лютый закрыл дверь, заходя последним.

Яр остановился, подойдя к оккупированным диванам и креслам. Вадим встал, через низкий длинный журнальный стол от него. Встретились взглядами и Яр почти тут же заскользил по лицам своих людей.

– Остаются только те, кто был в гостиной моего дома при сборе кэша. – Безэмоционально произнес он.

Остались. Пять человек и Вадим. Я посторонилась, потому что стояла в метре от двери, не решаясь идти дальше. Смотрела в ровную спину. Заговорил и голос снова обманчиво безэмоционален:

– Есть ли хоть один среди вас, кто возразил Вадиму, отдавшему приказ идущий вразрез с моим?