Частный детектив. Выпуск 2

Чейз Джеймс Хедли

— А что, собственно, вы имеете в виду? — спросил Мейсон.

Этвуд вздохнул.

— Ну, коль скоро я должен говорить ясней, то не исключено, что руководство журналом “Пикантные новости” окажется делом, выходящим за рамки компетенции моего клиента. А поскольку я буду поглощен заботами об остальном имуществе, мой клиент полагает, что было бы весьма разумно заручиться поддержкой способного адвоката в качестве советника по делам журнала. Практически речь идет о том, чтобы принять на себя редакцию, пока процесс о наследовании

не будет закончен.

Этвуд умолк и многозначительно посмотрел на Мейсона блестящими бусинками глаз. Поскольку Мейсон не ответил, он заговорил снова:

— Дело это, разумеется, потребует определенных затрат времени. Но ваш труд был бы соответственно вознагражден…

Мейсон никогда не любил разводить церемонии.

— Будем говорить без обиняков! Вы хотите, чтобы я отказался от всех притязаний на наследство и пустил к кормушке мистера Гриффина. Он же взамен постарается, чтобы и мне кое–что перепало, верно?

Этвуд надул губы.

— Ну, господин адвокат, мне, конечно, трудно присоединиться к столь неосмотрительно построенной формулировке, но если вы захотите продумать мое предложение, то наверняка придете к выводу, что, не выходя за границы профессиональной этики, оно все же достаточно широко..

— К черту! — взорвался Мейсон. — Давайте–ка говорить начистоту. Мы стоим по разные стороны баррикады. Вы являетесь адвокатом Гриффина и мечтаете прибрать к рукам наследство. А я как адвокат миссис Белтер заявляю, что завещание поддельное и вам это хорошо известно.

Улыбка не сошла с губ Этвуда, но взгляд снова стал холодным и твердым.

— Я не совсем вас понимаю. Является завещание подлинным или поддельным — не имеет значения. Миссис Белтер уничтожила оригинал, она сама в этом призналась. Мы приведем доказательства по содержанию документа и получим наследство в соответствии с волей завещателя.

— Пусть так, но ведь это означает процесс, — ответил Мейсон. — Вы уверены, что выиграете его, а я уверен, что нет.

— Я уже не говорю о том, — продолжал Этвуд, — что миссис Белтер в любом случае не может получить наследство. Это противоречило бы закону, по которому убийца не может быть наследником убитого им лица, независимо от содержания завещания.

Мейсон молчал. Этвуд с Гриффином переглянулись.

— Вы не опровергаете этот момент? — спросил Этвуд.

— Опровергаю! Но не собираюсь дискутировать с вами здесь; приберегу свои аргументы до суда. Вы что, полагаете, что я только вчера родился? Мне вполне понятны ваши намерения. Речь идет о том, чтобы Ива Белтер была казнена за преднамеренное убийство, и вы хотите, чтобы я помог вам с доказательствами, указывающими мотив преступления. Если вам удастся добиться приговора за умышленное убийство, тогда миссис Белтер не сможет претендовать на наследство. Таков закон: убийца — не наследник. Если же она будет осуждена за неумышленное убийство, тогда она еще может что–то наследовать.

Вы боретесь за наследство и стараетесь меня подкупить. Не выйдет!

— Если вы будете упорно придерживаться подобной линии поведения, господин адвокат, то можете сами оказаться перед судом присяжных.

— Да? И как это называется на обычном языке? Угроза?

— Вы не можете преградить нам путь к наследству, — сказал Этвуд. — Как только оно будет в наших руках, мы примем несколько существенных решений. Кое–что в них может быть для вас небезразличным.

Мейсон поднялся с места.

— Не нравится мне это хождение вокруг да около. Я открыл свои карты и сказал все, что хотел сказать.

— А что, собственно, вы сказали? — спросил Этвуд все тем же вежливым тоном.

— Ничего! — отрезал Мейсон.

Карл Гриффин дипломатично кашлянул.

— Господа. — произнес он, — может быть, я мог бы…

— Нет! — запротестовал Этвуд — Предоставьте это мне!

— Зря вы так, господин адвокат, — попытался возразить Гриффин. — Здесь идет речь об имущественном деле.

— Прошу вас! — жестко прервал его Этвуд.

— Ладно, пусть будет по–вашему, — уступил Гриффин.

Мейсон сделал жест рукой в сторону двери.

— Мне кажется, господа, наше совещание закончено.

Этвуд попробовал еще раз.

— Если бы вы решили взять обратно эти заявления, господин адвокат, то сэкономили бы массу времени. При настоящем положении вещей наше дело — беспроигрышное. Речь идет лишь об экономии времени и сокращении ненужных расходов.

Мейсон смотрел на него каменным взглядом.

— Ваше право считать свое дело беспроигрышным, — сказал он, — но пока что я сижу в седле и вышибить себя из него не позволю.

Этвуд потерял терпение.

— Вы сидите в седле, но не так крепко, чтобы удержаться в нем хотя бы в течение двадцати четырех часов!

— Вы так думаете?

— Я хотел бы обратить ваше внимание, господин адвокат, на то, что вы сами можете быть привлечены к ответственности за содействие миссис Белтер. Теперь, когда мой клиент является полноправным наследником, полиция, несомненно, благосклонно прислушается к нашему мнению по этому вопросу.

Мейсон сделал шаг в его сторону.

— Да, да, — продолжал Этвуд. — Если вы не хотите пойти нам навстречу, мы отплатим вам тем же.

— Отлично! Я не хочу идти вам навстречу!

Этвуд кивнул своему клиенту, и оба двинулись к двери. Этвуд вышел, не оглядываясь, а Карл Гриффин приостановился, задержав руку на дверной ручке. Он явно хотел что–то сказать, но выражение лица Мейсона отнюдь не поощряло к этому, и Гриффин лишь пожал плечами и вышел из кабинета.

Когда они ушли, в дверях появилась Делла.

— Ну как, пришли к согласию? — спросила она.

Мейсон покачал головой.

— Но ведь мы у них не выиграем! — с досадой воскликнула она.