Чемпионат
Шрифт:
Вечером, когда серая пелена ночи стала накрывать Лахти сумерками, он пробрался по указанному Ганжой адресу. И обнаружил там фешенебельный коттедж. Окна светились, на лужайке дымился мангал, а вокруг сновало множество людей. Юра сразу идентифицировал Борцова – он дымил сигарой, был весел и вообще доволен жизнью. Остальные люди были русскоговорящими и возрастом постарше Борцова. Забора никакого не было, поэтому Юра из-за деревьев спокойно разглядывал их в бинокль, пытаясь разглядеть Леру. А её среди скопища людей не было.
– Ты хочешь меня украсть? – раздался за спиной её голос.
Бобров
– Я поеду с тобой. Но не обольщайся и не надейся. Подожди, я быстро. – Она выстреливала рубленными фразами, стараясь подчеркнуть свою холодность и деловитость.
Видимо, она давно уже была собрана, так как выскочила очень скоро через задний двор, минуя праздных гостей. Юра в очередной раз удивился, как она красива была в любой одежде. Сейчас она была вновь, как тогда, истинная походница – в штанах цветах хаки, чёрной майке, со спортивной сумкой на плече. От неё исходила сексуальность и неприступность. Юра, не смотря на её решительный настрой противодействовать всяким ухаживаниям с его стороны, воспрял духом и почувствовал прилив энтузиазма. Письмо он выбрасывать не стал, а сунул в карман рюкзака. Лера закрепила сумку на мотоцикле, надела предложенный шлем, махнула по-гагарински рукой и молвила:
– Поехали.
Мотор взревел, заставив повернуть головы людей во дворе злополучного коттеджа. Но они увидели лишь удаляющийся в сумерках неясный силуэт.
Под звёздами они домчали до границы, где вновь не было заметных задержек – ввиду того, что из Финляндии никто не выезжал. А вот на въезд по-прежнему толпилась длинная очередь.
– Поедем до Питера или заночуем в лесу? – спросил Бобров Леру о дальнейших планах.
– Это толстый намёк на тот самый пикник? – Лера вновь была жестока.
Юра смутился.
– Да просто, может, ты устала уже… - попытался оправдаться он, и в самом деле не державший в уме никаких ассоциаций с тем походом в июне. – Поехали дальше – ещё часа два и на месте. Хотя… чего там, на границе с Карелией сейчас, непонятно.
– Карелы уже границу наваяли?! Класс! – изумилась Лера. – Да, тогда лучше переночевать тут, а уж по светлому поглядим, что там за кордон. И надеюсь, это не твой хитроумный план, - Лера отчего-то повеселела и улыбалась.
Свернув с трассы на просёлочную дорогу, они в темноте доехали по навигатору до берега очередного озера. Юра при свете фары поставил палатку и стал разжигать костёр.
– Лер, не побрезгуй моим спальником и расположись в палатке, как тебе будет удобно.
– А ты как будешь спать?
– Я возле костра, у меня есть ещё один коврик, а комаров уже нет.
– Герой, значит, угу, - вновь улыбнулась Лера.
Она стала разбирать вещи в палатке. Но через некоторое время она затихла и замерла с фонариком над Юриным неотправленным письмом, наткнувшись на него в рюкзаке.
Он к этому времени уже поставил кипятиться чай и разогревал в фольге мясо. Сидя на бревне, он буравил костёр задумчивым взглядом. В глазах мелькали отблески огня. Вдруг он почувствовал, как нежные руки обняли его сзади, а на плече устроился острый подбородок.
– Я прочитала… Юрка, какой же ты дурак, - Лера поцеловала его в ухо, а он продолжал, не двигаясь, пялиться в костёр. – Почему вечно мужчины не могут сказать, не хотят поговорить, держат всё в себе и строят из себя брутальных и жестоких «мужиков»? Почему нельзя иногда побыть сентиментальным и чувственным? И вот чтобы мы делали, если бы не Ганжа? И тогда, и сейчас… Прямо злость берёт! – Юра, не дав ей договорить, обернулся и дотронулся до любимого лица ладонями. – Я тебя так ждала. – И не, дожидаясь, инициатив, Лера, ласково закинув руки на его затылок, приблизила его лицо к своему и коснулась поцелуем, в который вместила всё своё ожидание.
Она была настойчива и деликатна одновременно, а Юра сходил с ума от прикосновений, стонов и взглядов. Физическое вожделение перетекало в духовную близость. Они были единым целым, наслаждаясь другом, испивали друг друга до капли.
Костёр потух, чай остыл, а небо на северо-востоке бледнело и гасило звёзды. Лера свернулась калачиком и сладко сопела, приткнувшись к тёплому боку Юры. А он не мог сомкнуть глаз, несмотря на смертельную усталость, раз за разом любовался робким очертанием профиля любимой девушки.
Лера проснулась, когда солнце уже стало припекать палатку, а внутри стало душно. Она, сонная и тёплая вылезла наружу, где Юра сооружал нехитрый завтрак, в котле булькал кипяток для чая. Всё напоминало тот самый пикник, как и предсказывала Лера.
– Милый, - Лера улыбнулась, потянулась и прижалась к Боброву. – Как чудесно! Я искупаюсь?
– Только быстро, остынет всё.
Скинув себя одежды, прекрасно нагая, она юркнула рыбкой с прибрежного камня в прохладную чистоту озера. Отфыркиваясь, свежая и в мурашках, она быстро вылезла назад. Юра не спускал с неё глаз, в которых сверкал восторг.
– Хватит, на меня глазеть, бесстыдник!
– Она было собралась пробежать мимо, чтобы одеться, но он прихватил её за талии и поднял на руках.
Завтрак всё же остыл, но они, голодные, уминали простую закусь за обе щеки.
– Скажи, ты тоже себя ловил на желании всё бросить, и поскитаться вдвоём в этих прекрасных местах? – вопрос заставил Юру прекратить двигать челюстями и задуматься.
– Лер, ты знаешь, мне сейчас важнее всего быть рядом с тобой. Не важно, в каких условиях, не важно, где. Но знать, что ты тут и чувствовать твоё тепло. Но… но ведь и дело у нас нешуточное, поэтому хочу не за двумя зайцами погнаться, а двигаться вперёд. Рядом с тобой. Драться за тебя, если придётся, помогать тебе, ощущать твою заботу и поддержку. А просто наслаждаться счастьем, не ведая забот… так я и так наслаждаюсь каждой минутой. – Юра нежно улыбнулся и чмокнул Леру в щёку.
– Дела, так дела. Да и Ганжа, наверное, заждался. Но ещё ведь полдня у нас есть?
– Ну, конечно, ведь на ночной поезд-то мы всегда успеем.
Уходящее лето пыхало последнее жарой, лес и озеро дышали беспечностью, а двое сидели на берегу счастливые от существования друг друга. Тревожные ожидания полыхающего будущего были впереди.
***
Так и не поговорив с Робинсоном, Бобров приехал домой и, приняв душ, лёг спать. Следующим днём намечалась очередная тренировка.
В воскресенье должна была быть игра с Аргентинцами. Это команда была одна из старейших в Чемпионате, но дела у неё в этом сезоне шли неважно.